Здравствуйте.
В процессе работы над одной из статьей «Сталин велик во всём», меня не покидала крамольная мысль.
Н.С. Хрущёв. Человек хитростью, подлостью, коварством, жульничеством, прямым подкупом, угрозами добившийся власти – высшей власти в огромной стране, с невероятными по мощи экономикой и армией, с ещё большим потенциалом – как производственным, так и человеческим, духовным. Человек, который всего за несколько лет полностью извратил или напрямую уничтожил величайшие достижения советского народа, руководимого И.В. Сталиным. Пожалуй, единственного проекта – ракетной (космической) программы – не коснулся идиотский зуд Хрущёва (см. «СССР, космос, Н.С. Хрущёв и ... американцы»).
У меня на канале есть несколько публикаций, посвящённых этому безграмотному прохиндею, но тем не менее, оторопь берёт от того количества преступлений, совершённых этим, с позволения сказать, «руководителем». Я не ошибся, написав слово «преступлений»… А как, иначе, можно назвать «разбазаривание» (подарки!) советских территорий Китаю и Финляндии? (Прочтите, не поленитесь «Отвечаю на вопрос: "Кому это было выгодно"»).
А сокращение армии на "миллион двести". Никита Сергеевич ведь не только выгнал служивых людей за порог армии без жилья, почти без пенсий, без специальностей, он им еще и улюлюкал в спину, называя боевых офицеров, дошедших с боями до Берлина "дармоедами", "нахлебниками", "симулянтами, которые могут еще рельсы узлами завязывать, но работать не хотят".
Офицеры тогда в массовом порядке перестали посылать своих детей в военные училища. Обрыв династий в любой сфере человеческой деятельности чреват дурными последствиями. В военной сфере он просто губителен. На исправление хрущёвской тупости в военном строительстве Брежнев потратил всё время своего правления.
В мае 1957 г. сессия Верховного Совета СССР по докладу Н.С. Хрущева приняла закон под названием «О дальнейшем совершенствовании управления промышленностью и строительством», в соответствии с которым: 1) упразднялось 10 союзных и 15 союзно-республиканских промышленных министерств, функции которых передавались территориальным совнархозам; 2) в составе Совета Министров СССР сохранялись только 8 отраслевых министерств — авиационной, оборонной, радиотехнической, судостроительной, химической промышленности, среднего машиностроения, транспортного строительства и электростанций; 3) на всей территории страны создавались 105 административных экономических районов, 70 из которых приходились на долю РСФСР. В каждом таком районе создавался свой Совет народного хозяйства (СНХ) со своими отраслевыми и функциональными управлениями и отделами, где все вопросы экономического управления решались коллегиально, с учетом местной специфики и экономических интересов региона.
В итоге, «совершенствовании управления промышленностью и строительством» с треском провалилось.
Часть историков (в частности В.Ю. Катасонов) убеждена в том, что эта административная реформа нанесла первый и очень ощутимый удар по всей сталинской экономической модели советского социализма, которая, в конечном итоге: 1) резко снизила всю управляемость народно-хозяйственным комплексом страны; 2) привела к общему падению высоких темпов производства, столь характерных для всей сталинской мобилизационной экономики; 3) стала первым кирпичиком, положенным в фундамент новой редакции «нэповского госкапитализма», который в годы «горбачевской перестройки» исполнил роль могильщика не только всей сталинской экономической модели, но и самого СССР.
Сельское хозяйство Хрущёв практически уничтожил. Кроме свёртывания сталинского плана преобразования природы и уничтожения наработок по этому плану (ЗАЧЕМ рубить курицу, несущую золотые яйца?!!), были ликвидированы МТС (машинно-тракторные станции), а это ДВА миллиона технически грамотных работников - квалифицированных трактористов, шофёров, комбайнеров, ремонтников и т. д, а технику было приказано выкупить колхозам. Причем цены назначались высокие.
На выкуп техники колхозам пришлось потратить все накопления, которые оставались за 1954-1956 годы, что ухудшило их финансовое положение. Также хозяйства не имели средств, чтобы сразу создать соответствующую базу для хранения и обслуживания техники. К тому же, они не имели и грамотных технических специалистов, а бывших работников МТС не всегда получалось привлечь из-за того, что государство платило рабочим машинно-тракторных станций такую зарплату, которую колхозы не могли себе позволить. Именно поэтому бывшие работники МТС уходили на другие производства, а сельское хозяйство осталось без специалистов.
В результате многие машины без соответствующего обслуживания быстро превратились в металлолом. Это был сильнейший удар по экономическому потенциалу советской деревни.
Кроме того, Никита Хрущёв развернул кампанию по укрупнению колхозов и совхозов. Их число сократили с 83 тыс. до 45 тыс. Считалось, что они будут объединяться в мощные «колхозные союзы». Но этот проект требовал крупных капиталовложений, которых не было у колхозов, которые и так потратили последние средства на выкуп техники. В итоге кампания по укрупнению провалилась. К середине 1980-х годов свыше 60% совхозов, созданных в хрущевско-брежневский период в российском Нечерноземье, оказались убыточными.
Интересно, что даже ценовая политика была направлена против русской деревни. В результате национальные республики Закавказья и Средней Азии получили дополнительный канал стимулирования и денежной поддержки.
Ещё один мощный удар Хрущёв нанёс по деревне, когда начал курс на ликвидацию «неперспективных» деревень.
Тысячи процветающих советских деревень объявили нерентабельными, "неперспективными" и в короткий срок по такой обманной причине уничтожены. Неизвестно откуда взявшиеся "специалисты" стали оценивать, какие деревни можно оставить, а какие "бесперспективны". Сверху спускала указания по поиску обречённых деревень. Этот процесс начался в 1958 году с Северо-Западного региона РСФСР, в соответствии с "закрытым" решением Президиума ЦК КПСС и Совмина РСФСР.
Выселение и ликвидация «неперспективных» селений осуществлялись в приказном порядке, без учета желания самих сельчан. Попав в «черный» список, село уже было обречено, т. к. в нём прекращалось капитальное строительство, закрывались школы, магазины, клубы, ликвидировались автобусные маршруты и т. д. Такие условия вынуждали людей сниматься с хорошо обжитых мест.
Жителей «неперспективных» деревень переселяли, по всему Советскому Союзу пустели сёла и хутора. Так, число сел в Сибири за 1959—1979 годы сократилось в 2 раза (с 31 тыс. до 15 тыс.). Наибольшая убыль произошла с 1959 по 1970 годы (35,8 %). Произошло значительное сокращение количества малых сел и всей поселенческой сети.
Только к концу 1970-х годов политика ликвидации "неперспективных" деревень в СССР была признана ошибочной, но тенденцию сокращения численности малых сёл остановить было уже трудно. Деревни продолжали гибнуть и после свёртывания этой политики. По Уралу, Сибири и Дальнему Востоку за 1959-1989 годы количество сёл уменьшилось в 2,2 раза (с 72,8 тысяч до 32,6 тысяч). В большинстве случаев эта политика негативно отразилась на всём социально-экономическом развитии деревни и страны в целом. Страна понесла серьёзный демографический урон. Процесс концентрации привёл к снижению уровня заселённости территорий.
Деревня теряла наиболее активных, молодых людей, многие из которых навсегда покидали свою малую родину. Также имелись морально-нравственные негативные последствия. Произошла маргинализация значительной части населения, люди утрачивали свои корни, смысл жизни. Не зря тогда деревенские люди считались менее испорченными пороками городской цивилизации. Разгромленная деревня начала «опускаться», спиваться. Резко возросли заболеваемость и смертность сельского населения в «неперспективных» регионах.
Вред был многогранным и огромным: от урона сельскому хозяйству до демографического удара по советскому народу. Ведь именно советская деревня давала основной прирост и кормила страну.
Это был удар по продовольственной безопасности страны. Если при Сталине продукты вывозились из СССР, то с конца 1960-х годов была сделана ставка на импорт сельхозпродуктов из восточноевропейского соцлагеря, Кубы и, даже, США и Канады.
К середине 1980-х годов доля восточноевропейского и кубинского импорта в снабжении городов РСФСР мясом (в том числе и мясом домашней птицы), сахаром и плодоовощами превысила 70%, а деревень — достигла 60%. Это был позор и катастрофа. Огромная советская держава, имевшая традиционно сильное сельское хозяйство, не могла себя обеспечить продовольствием!
Пожалуй, на сегодня мне придётся закончить перечисление преступлений Хрущёва перед страной и советским народом, но это не значит, что дегенеративно-реформаторский зуд «кукурузника» на этом прекратился. Поймите, очень тяжело описывать эти сумасшедшие «реформы», приведшие нашу великую страну к нынешнему состоянию.