Сакраментальная фраза "Отрубить ему голову", произнесенная каким-нибудь бароном де Труа или герцогом Менжуйским, королем Анри IV или рыцарем Брианом де Гугу, — есть эпизод европейской истории, исполненный мужественного благородства и скорбной необходимости.
Та же фраза в устах Ивана Васильевича Грозного — явное доказательство наличия "азиатской деспотии", а заодно и "повального тупоумного рабства".
Резня Варфоломеевской ночи, тридцатилетние, а то и столетние религиозные войны, — тоже часть непременно величественной европейской истории. Опричнина — часть русской, дикой. Зверства европейцев на всех пяти континентах, включая людоедскую акцию ООН в Ираке — чуть ли не священные деяния "мирового сообщества" (какого собственно, сообщества?) — это "производственная необходимость". Наши же генералы если и появляются по ТВ, то должны доказывать, что мухи обидеть не чувствуют себя в праве. Ядерные боеголовки Англии, Франции, Израиля — это цветочки, вплетаемые в венок мира, наши — орудия тоталитаризма и угроза миру...
Все это доказывает гнилость европейской цивилизации. Гнилость и подлость. Глубинную. И ещё — факт оккупации России её врагами. И ещё — задурманенность наших голов, верящих всемирно-историческому бреду мировых агентств и отечественных учебников истории. Миф о хранившей, и даже лучше нас сохранившей русскость, эмиграции культивируется для того, чтобы усыпить нашу бдительность: мол, при слиянии с "западной цивилизацией" нам удастся сохранить своеобразие во всей полноте и во всех формах. Нет, не удастся. И подобно тому, как через поколение-два русский человек становится, как правило, человеком западным, так и сама Россия неизбежно станет лишь пародией на Запад. Этаким сумасшедшим Геркулесом, на потеху публике примеряющим дамские шляпки.
Западные люди, пишущие о России, начиная с Гербенштейна и прочих Олеариев, оценивали нас, естественно, с западноевропейской точки зрения, то есть без тени смирения, уважительности и с неимоверным высокомерием. То было хорошо или лучше, на их взгляд, что соответствовало или приближалось к стандартам европейской цивилизации. Их ледяные души и высоколобая тупость сказывались на всех континентах, но по-разному. Сотни тысяч умерших в трюмах негров из Африки, миллионы истребленных коренных жителей двух Америк, непрерывные насилия и интриги на Востоке, — этот же стиль отношений наблюдался и в России, но был "смягчён" нашей мощью и угадываемой чуткими западными людьми духовной самобытностью, качественно, так сказать, более изысканной, превосходящей западную. Это именно угадывалось, но не понималось. Для понимания требовалось многое, невозможное ни при тевтонской самоуверенности, ни при галльском легкомысленном бретёрстве, ни при северной ущельности мышления, ни тем более при итальянской цыганщине, столь же далекой от римского менталитета, сколь карликовая береза — от мачтовой сосны. Что ж, настала пора всё ставить на свои места: взглянуть на дело с точки зрения русских интересов, отойдя на время от нашего простодушия. С этой, возможно, и даже наверняка более человечной точки зрения Европа стоит немногого. Она — убога. Когда слаба — заслуживает сострадания. Когда сильна — взведённого курка, мушкетного или ядерного, смотря по обстоятельствам. Русское дело — дело всемир¬ное. Европа — мала и тесна, и в то же время унифицирована, а значит — малоинтересна как источник пищи для ума. То, что она нас искусно объедала и объедает, жонглируя "общечеловеческими ценностями и законами", манипулируя своими ставленниками, — нельзя признать достижением цивилизации. Навязчивое желание Европы нас поучать давно стало застарелым чирьем, который чудесным образом продолжает жить на теле России. Канал его глубок, но если мы хотим действительно вспомнить себя и жить по-своему, то надо этот чирей выдавить. Как ни неприятно будет зрелище текучего гноя "европеизма". Пусть нас утешит то, что в этом потоке унесутся галлюцинации европейской цивилизованности, все эти парламентаризмы-республиканизмы, гейдельберги и бильдерберги. Слегка бледные и чуть поджарые, мы избавимся от трехвекового хамства. Укрепимся на естественных границах Империи. Обтерев мозолистые руки (русские сейчас работают наиболее эффективно в мире за рекордно низкую плату и на феноменально устаревшем, потому что улучшать не дают, оборудовании), сложим их в кулак, чтобы на всякий случай дать понять европейцам, что их здорово обманывали как русские писатели, так и их собственные, — насчёт убогости и забитости русского народа. Мы всегда за мир, но, как правило, молча, созидая. Европа всегда рассуждала о мире, но действовала по Макиавелли. Пусть цветет Женевское озеро, пусть только там пребывают его достопримечательные духи — фернейского гения, обосновавшего миллионные жертвы французской "Великой...", симбирского гения, о котором не к столу и ни к ночи будь сказано, и даже товарища Лукьянова, полнедели просидевшего на его берегах в то время, когда и на час нельзя было отвлекаться от Дел страны (правда, это в том случае, если бы правительство было настоящее, непродавшееся), — пусть.
Но пусть на дне этого озера, как символа общеевропейского дома и мира, тихохонько лежит наша ядерная субмарина, оснащённая зарядом, способным трижды уничтожить Европу. "Си вис пасем — пара беллум", как научила нас изящно-хамоватая Европа ("если хочешь мира — готовься к войне"). Спасибо, старушка!
А вот как Европа всегда реально относилась к хохлам: https://cont.ws/@ra-victory21/2569641
Игорь ДЬЯКОВ
==================================
Впервые – газета «Положение дел», № 4 и потому ставший последним. Май 1991 года.
Потом - газета "Империя", которую издавал один:
