Старшему поколению нет нужды рассказывать, насколько тяжёлым был для нашей страны первый год Великой Отечественной. Отступления шли практически по всем фронтам, кроме разве что Заполярного. Но там перед агрессором выстроила неприступные бастионы сама природа. А вот под Великими Луками 96-й танковый полк под командованием подполковника Константина Дмитриевича Шукшина оказался в окружении и потерял связь с остальными полками 48-й танковой дивизии. И вынужден был прорываться вслепую. Итогом стало попадание в засаду, а тут ещё и авиация противника нанесла решающий бомбовый удар!
Отрыв от тылов вызвал сначала «снарядный голод», а потом кончилось и горючее в технике. Оставалось прорываться к своим в пешем строю, только с личным стрелковым оружием в руках. И вот во время такой атаки на противника рядом с подполковником взрывается снаряд…
В плен тогда попали многие – израненные, оказавшиеся без оружия. А Шукшина немцы вообще посчитали мёртвым и равнодушно бросили на обочине дороги, где его тело неминуемо переехали бы своими гусеницами немецкие танки.
Этому не дали случиться бойцы полка, они отнесли Шукшина подальше от наезженной колеи. А когда выяснили, что он жив, только без сознания, понесли его на плащ-палатке. Куда? Конечно же, сначала в лагерь военнопленных, и Шукшину пришлось пройти не один такой круг ада.
А потом их, тех кто покрепче, отправили в Бельгию, на угольные шахты. И вот там Шукшину удалось сначала организовать побег оказавшихся рядом советских военнопленных, а потом и создать в лесах партизанский отряд. И они начали устраивать диверсии на коммуникациях, нападения на гарнизоны, а потом в Лембургских лесах отряд Шукшина соединился с ещё одним таким же, под командованием Ивана Афанасьевича Дядькина.
Итогом их совместной работы были шесть пущенных под откос эшелонов, взорванные 4 моста, 24 грузовые машины, 18 складов боеприпасов. А ещё 841 уничтоженный оккупант и 56 ликвидированных гестаповских агентов.
Давайте вдумаемся? Чуждая языковая среда. Чужая страна, формально оккупированная, на деле же союзник Германии. Пронемецки (или, по крайней мере, антикоммунистически) настроенное население. И немногочисленные местные коммунисты, через которых и шла связь с остальными отрядами сопротивления. А основным контингентом в этих отрядах были советские или югославские бывшие военнопленные.
После войны он, пройдя проверку, в армию всё же не вернулся. Не дали. И пошёл Константин Дмитриевич работать на завод в Саратове, токарем. А потом случилось вот что…
Тогда частыми были поездки рабочих делегаций из разных стран. Прибыла такая делегация и из Бельгии. И один из бельгийских рабочих стал рассказывать о своём участии в подпольной борьбе и взаимодействии подполья с русским партизанским отрядом у себя на родине. И фамилию командира назвал – «Шукшин». И был поражён, сколько голов в зале разом повернулись к какому-то одному месту в рядах слушателей, собравшихся в актовом зале. А Шукшин встал. И бельгиец радостно вскричал: «Да, это он! Это наш Шукшин!»
Так произошла встреча старых боевых товарищей.