Самолет поднимался вертикально вверх: ангар располагался глубоко под землей, окруженный толстым железобетонным панцирем. "Ядро" не радовало глаз буйством красок: все оттенки серого, черного и коричневого, с резкими, огненно-красными переходами линий лазерных заграждений.
Едва Ту-744 пересек отметку уровня поверхности крупнейшего за Уралом военно-промышленного производственного объекта, некогда служившего мозговым центром НТИ, его двигатели заработали на полную мощь. Реактивные струи толкали черный, острый силуэт в бледно-серое зимнее небо - и зависнув на отметке в сто тридцать метров, Ту-744 описал плавную дугу над Тех-комовской башней, прошел между острой иглой Центра контроля периметра и линией антенн-ретрансляторов - вот вам прощальное послание - без слов и эмоций.
Врубив маршевые движки, сверхзвуковой металлический объект устремился к небесам, оставляя позади заснеженные холмы и леса, скованные льдом реки и поля, многочисленные жилые блоки и линии ЛЭП.
Он покидал место своего рождения, по странному стечению обстоятельств расположенное между двумя моногородами, давшими жизнь таким непохожим друг на друга, но объединенным волею обстоятельств людям, державшим на своих плечах черную и красную стрелы НТИ все эти годы.
Кассад и Бергер покидали родные края со смешанным чувством. Им казалось, что все эти годы они видели тяжелый и муторный сон, что наконец-то развеялся: справа восходило солнце, слева простиралась бесконечная синь, сочетающаяся с белыми разводами облаков...
- Этой встречи не должно было произойти. Как вы меня нашли?
- Дорогу осилит идущий. Скажите...Олег Николаевич - вы стояли у истоков программы Эшелон? Вы подмечали всех нас - задолго до пристального взора СВБ?
- Что тут сказать, - старик снял очки. - Я помню одного задумчивого молодого человека, что задавал вопросы об историческом прошлом его отечества. О том, куда все клонится. Мечтавшем о ярком будущем, столь похожем к коммунистической утопии. Как называлась та старая книжка, про выживание потерпевших крушение колонистов на необитаемой планете, что отважились на долгий поход через горы и равнины до разбитого корабля?
- "Поселок" Булычева, - не задумываясь, ответил политком. - Июль девяносто восьмого года. Я очень хорошо помню тот день до сих пор.
- Значит, я прав, - старик улыбнулся. - Видите ли, товарищ "номер"...Вы или не вы - какая разница? У Вишневского, Фауста, Самылина...Все имели схожие задатки и большой потенциал. Кто-то должен был стать предателем , а кто-то - подхватить упавшее знамя. Важен сам процесс. Судите сами: если бы вы не провернули ту авантюру с заводом огнеупоров, обязательно нашлись бы другие. Пошли бы путем тернистым и неприглядным, но в итоге - обожглись и наступили бы на собственные грабли.
- Вы сейчас про нашу систему? Я видел все ее пороки. Скажу больше: ей недолго осталось. Надо только расчистить почву от сорняков и насекомых-вредителей - и следить за ростом побегов. Такая вот грядка социальная, если хотите - теплица общественных технологий. Важно другое: почему удача и провал были равнозначны?
- Очень просто, - Миткевич рассегнул пуговицы старого пиджака и бросил взгляд на сосновый лес, окружавший Институт экспериментальной истории. - Каково дому, что подлежит сносу? Будь то развалюха, или новенький коттедж. Ему уготовано быть разобранным до самого фундамента. А дальше все зависит от трудолюбия и квалификации строителей.
- Интересный вывод, - Бергеру стало совсем неуютно, несмотря на стабильный минус восемь за бортом. - Как быть нам?
- А это только в вашей власти. Подумайте об остальных. Люди истосковались по мирному небу над головой. По нормальной жизни с ее заботами и проблемами. Маленькие такие радости и беды - растить дома, ходить на работу и встречать выходные вместе с семьей и друзьями. Что-то постигать, ковыряться летом на огороде и делать домашний ремонт. Ах, я кажется забыл, вы про это забыли...
- Много лет я вижу один и тот же сон, - Бергер закурил сигарету - на три советские буквы пошли все рекомендации врачей. - Особенно после эпизода в Домодедово, когда... - опустив рукав плаща, он показал старику протез. - Один и тот же. Как вместе с той...Которая пропала задолго До...В общем - все указанное выше. То, что у нас отняли.
- Вы сами выбрали свою судьбу, - покачал головой создатель концепции "Эшелон". - Пожарский, Степненко, Галанин тоже выбирали. Все руководство СВБ выбрало - и кануло в небытие. Хотите последовать за ними?
- Нам давно пора, - Бергер повернулся к собеседнику спиной. - Все что нужно...Будет сделано руками Прометея и новых управленцев. Протоколы обновления запущены. Дайте "номерам" уйти красиво.
- Я не судья и не палач, - старик улыбнулся. - Уходите.
- И последнее, Олег Николаевич, - Бергер в привычной манере, рекзо повернулся к пенсионеру лицом и затушил окурок ногой. - Поклянитесь...Что больше не будет "Эшелона". Не будет "номеров". Не будет интриг, вербовок, спуска с тормозов всех инициатив людоедских. Поисков неведомого и кровавого передела. Я сыт по горло личной диктатурой и силовыми методами решения всех вопросов. Никто и никогда здесь, - политком очертил окружающее пространство руками. - Ни большая и не малая группа единомышленников - фашистов, монархистов, социалистов...Никто и никогда не сможет говорить от имени всех, действуя лишь в личных интересах.
- У меня нет таких сил. Да и мертвы давным-давно все коллеги, а я...Доживаю последние дни на кафедре, простым доцентом, - Миткевич улыбнулся. - Мои подвиги в КГБ никому неинтересны, да и эпоха бандитского беспредела канула в небытие. И если нечто подобное станется и с вашими сверхусилиями...Которые мне безмерно импонируют не по форме, но по содержанию.
- Хватит разводить диалектику, - политком нажал на панели коммуникатора мерцающую зеленым кнопку. - Все сто тридцать три бывших сотрудника СВБ, что пережили крах организации, могут жить свободно. Захотят приносить пользу - пусть обращаются в Комитет. Скоро...Будет много работы. А теперь - прощайте.
Аккуратно сжав тоненькую, но крепкую ладонь знакомого с юности человека, Бергер развернулся и быстрым шагом направился к бывшему футбольному стадиону, где его ожидал транспортный М-97.
Продолжение следует.