Когда мы вернулись в дом, Анфиса Борисовна вовсю завтракала. Она достала из холодильника остатки вчерашнего пиршества и с аппетитом сейчас их уничтожала. Да так быстро, словно боялась, что я снова не дам ей поесть! А я, можно подумать, не даю. Даю, но только то, что ей максимально полезно при её «болезнях».
- У вас же изжога! – укоризненно произнесла я. – Вот потом и не жалуйтесь!
Свекровь мне ничего не ответила, а только рукой махнула, продолжив с аппетитом жевать пиццу. Причём выбрала она самую острую! Даже если все её болезни – выдумка, то всё равно поберечься в её-то возрасте уже бы стоило.
- Ну что, мам, собирайся, тоже поедем, – сказал Дима. – Солнце уже греет, но речка ещё прохладная, как ты любишь. Потом жарко станет, придётся до вечера ждать.
- И меня подождите! – невнятно пробормотала свекровь.
Я как-то (по глупости, что ли?) рассчитывала, что она останется дома. Ну логично же, отдохнули бы уже друг от друга! Тем более, мой праздник, не её. Но нет, свекрови и здесь нужно вклиниться!
- День обещают жаркий, – произнесла я, судорожно пытаясь найти хоть одну причину, чтобы Анфиса Борисовна осталась дома. Глянув на термометр за окном, я воскликнула: – Уже 25 градусов! На солнце и того больше будет!
- Шляпку надену, не напечет, – ответила мне Анфиса Борисовна с достоинством, наливая себе в чашку остатки травяного чая Андрея. – Ты за меня не переживай. У речки и не так жарко. Рядом с водой завсегда прохладнее!
Я уже открыла рот, чтобы напомнить ей о вчерашнем «недуге», но Дима подошёл ко мне и остановил прикосновением руки. Я вздохнула и кивнула, понадеявшись, что, может, эта совместная поездка будет к лучшему. Например, Дима уговорит бабушку отправиться с ним в город.
- Бабуль, – крикнул Димка, едва мы тронулись в путь. Я заняла место рядом с сыном, а Анфису Борисовну усадили на заднее сиденье. – Не скучно тебе здесь без подружек твоих?
- А что подружки? Две за последний год умерли! Одна от тромба в одночасье ушла, другая болела долго… Ещё одна всё лето на даче живёт, в город только раз в месяц приезжает, прибарахлиться, как она говорит. Ну а моя соседка Люська уехала до августа к детям на юг. На море косточки свои старческие греет!
Я мысленно вздохнула. Ну вот почему мой сын умнее меня? Нашёл какой вопрос задать! Да сейчас это нежелание свекрови уезжать к себе обратно стало более чем понятно! Она просто осталась одна. Впрочем, разве это моя беда? Почему страдать из-за её одиночества должна я? Вот мне бы одиночество пошло на пользу. У меня заказали перевод очередного романа и пока я едва укладываюсь в сроки. Если так дальше дело пойдёт, то я его задержу.
Сын, поняв, что бабушка не настроена на возвращение к себе, начал рассказывать про свою жизнь в городе. Потом плавно переключился на воспоминания из детства: как они с ней ходили в парк гулять, как она рассказывала ему про деревья и растения, как он катался на аттракционах… Анфиса Борисовна эту тему с жаром поддержала. И к тому моменту, как мы прибыли на речку, я успела мысленно возликовать: может, Димке всё получится забрать её в город! Ради такого случая, я их даже сама отвезу.
Речка, на которую мы приехали, мне очень нравилась. Вода в ней относительно чистая, сама она неглубокая. Да и место вдали от города и других деревень не было облюбовано шумными компаниями.
- Хорошо-то как! – воскликнула я, выходя из машины.
Солнце слегка припекало, но жары ещё не чувствовалось. Мне вдруг показалось, что я достигла какой-то гармонии с окружающим миром. Всё же, если бы не моя свекровь, я бы не приехала сюда так рано. И не смогла бы насладиться чудесным утром. Часы показывали начало седьмого. Было тихо, безветренно, спокойно.
Я быстро скинула лёгкий сарафан, оставшись в одном купальнике, и шагнула в реку. Вода в ней была ещё такая холодная, что захотелось выйти, но я зашла в неё по пояс и остановилась, давая телу привыкнуть. До меня доносились голоса Димки и бабушки, но мне всё равно казалось, что я одна.
Набрав побольше воздуха в лёгкие, я нырнула с головой. Ух! Сначала мне показалось, что мне очень холодно, но тело, уже немного привыкшее к температуре воды, быстро согрелось. Проплыв под водой, я вынырнула на поверхность и стала рассекать по реке туда-сюда, туда-сюда.
Какое же это удовольствие! Просто плыть. Голова очистилась. Я пылала, загребая воду руками, а потом как нырнула снова с головой! И вновь наверх.
Я развлекалась. И даже когда в голову пришла мысль, что мне сегодня сорок пять, я как-то в это не поверила. Я чувствовала себя пусть уже не на двадцать, но не больше, чем на тридцать. Молодая, задорная, полная жизни! Такая я внутри, а на возраст в паспорте как-то даже плевать.
- Люба! Любка! – ворвался в мою релаксацию голос свекрови. Я снова нырнула с головой и под водой, двумя рывками приблизилась к берегу. Здесь я встала на ноги и сердито спросила:
- Что?
- Ехать надо. Обратно. И как можно скорее!
- Что случилось?
- Теплицу не открыли! Вот беда-то! Жарко, сгорит же всё!
- А зачем вы её вообще закрыли? – спросила я нахмурившись. – Ночи тёплые! Ниже двадцати уже столько дней не опускается! Нет, вы упорно её закрываете! Стояли бы себе, ничего в них не замёрзло бы!
- А вдруг похолодало бы? – на полном серьёзе ответила Анфиса Борисовна.
- Вы же радио каждый день слушаете! Там передают прогноз погоды! Не предвидится на этой неделе похолодание!
- Вот почему ты такая упрямая? – всплеснула руками моя свекровь.
- Не хочу никуда ехать. Хочу поплавать! Потом поваляться на травке. И снова поплавать! Мой день рождения! И пусть уже сгорят эти чёртовы помидоры!
- Нельзя так говорить, нехорошо. Земля кормит нас, с уважением нужно относиться к её плодам!
- Ма, может… – начал Димка, но я его остановила.
- К земле с уважением относиться, говорите? А сами-то её предали! Продали свой участок чужим людям! Они, может, его уже истоптали, испортили!
- Люба! – укоризненно воскликнула Анфиса Борисовна. – Что-то у тебя в последнее время настроение плохое! Не нужно срывать его на окружающих! Лучше к врачу сходи. У женщин в твоём возрасте такое случается. Дело житейское.
Внутри вспыхнула злость. Она мне что, на климакс намекает?
- Значит так: если мы сейчас поедем домой, я вырву эти помидоры с корнем из своей теплицы! Ясно?
Женщина молчала, глядя на меня обиженно. Это было даже смешно, и я бы рассмеялась, если бы не злилась. Она как ребёнок, ей-богу! Развернулась, понурила голову и пошла куда-то медленным шагом… Я тут же почувствовала укол совести, и чтобы скорее уйти от этого разговора, развернулась и снова нырнула в речку. Какая же приятная вода!
Спустя время ко мне присоединился и Димка, а вот его бабушка предпочла лишь немного помочить ноги, не забывая демонстрировать обиду.
- Теперь она не уедет, – негромко сказал Дима. – Из принципа! Ох, и упрямые вы обе!
- Обе? – округлила я глаза и на секунду даже ушла под воду от неожиданности. – Неужели, ты хочешь сказать, что мы с ней похожи? – спросила я, выныривая и сплёвывая попавшую в рот воду.
- Нет, мам, я не хотел тебя обидеть! Просто… Что-то схожее в вас определённо есть. Упрямство, например. И бабушка уже почти согласилась ехать со мной в город сегодня же! Но сейчас, я уверен, она откажется.
Я на это лишь фыркнула, снова подумав о своём опрометчивом злостном выпаде. Ну знаю же, что криками и выплёскиванием злобы делу не поможешь! Ещё и виноватой остаться можно! Но нет, как вчера прорвало, так сама себя остановить не могу!
Мой план загорать и купаться провалился быстро. Стоило мне выйти из воды и улечься на травку, как Анфиса Борисовна стала ходить вокруг меня. Она молчала, лишь изредка тяжело вздыхая. Наконец, я не выдержала, ещё раз сиганула в речку, а выйдя сказала:
- Дим, не против поехать домой?
- Как скажешь, – пожал он плечами. А свекровушка моя уже радостно полезла в машину. Я неспешно вытерлась полотенцем, немного постояла на солнце и только потом накинула сарафан и села в машину.
Всю дорогу я радовалась, что сын рядом. Если бы его не было, Анфиса Борисовна уже бы довела меня окончательно. И её не испугала бы даже перспектива лишиться помидорных кустиков: она просто бы продолжала настаивать на своём, а потом грудью легла бы на их защиту. Ох, как я жалею, что вообще решила что-то посадить!
Мы приехали голодные, и пока я накрывала на стол, Анфиса Борисовна скакала по участку.
- Мам, прости, но я поем и поеду в город.
- На чём? – спросила я.
- На электричке. Меня просят завтра выйти на работу.
- Но завтра воскресенье! – возмутилась я. – Ты же вроде не работаешь по выходным!
- Так уже получилось. Пусть. Выбирать особо не приходится. Там же как-то мирятся с тем, что я учусь, и дают мне возможность и на пары ходить, и в день экзаменов освобождают от работы. А техническая поддержка не спит: мы работаем 24\7! – бодро проскандировал Дима.
- Давай я хоть тебя отвезу, – вздохнула я. – Себя только в порядок приведу…
- Ба! – воскликнул Дима. – С нами поедешь?
- Что мне там делать? – вздохнула она. – Никто меня не ждёт. Нет, я лучше здесь побуду. К земле поближе. Андрюшу дождусь…
- Он приедет в октябре! – напомнила я, не вдаваясь в подробности, что муж так-то приезжает и среди раскопок.
- Мне он сказал, что приедет через две недели на выходные, – пожала плечами свекровь. – Да и если позже, ничего страшного. На пенсии я, никуда не тороплюсь.
Я с такой силой сжала в руке кусок пиццы, что он у меня превратился в размазню. Вот хоть сама с сыном уезжай! Мне даже подумалось, что неплохо было бы пожить в городе. В нашей старой квартире.
Но…
Сын никогда не откровенничал с нами по поводу своих подружек, а они у него были. Может, ещё ничего серьёзного, но я приеду и стану для него костью в горле, как Анфиса Борисовна для меня. Какой-то замкнутый круг получается!
То ли от постоянно сдерживаемого раздражения, то ли от недосыпа, то ли ещё отчего, у меня разболелась голова. Я поела, сходила в душ, а она всё болела и болела. Пришлось принять лекарство.
Всю дорогу Дима пытался меня подбодрить:
- Она просто вредничает! Мам! Разве ты не видишь?
- Что я должна видеть? Как она у меня кровь пьёт, я вижу прекрасно!
- Мне как-то не по себе, что у вас так отношения испортились, – признался Димка. – Всегда мирно жили. Мне даже казалось, что у нас семья каких-то блаженных! Даже вы с папой почти не ругались. А когда ругались, шипели друг на друга. Ни разу ты посуду не била, сама в истерике не билась…
И он улыбнулся.
- Предел терпения есть у каждого, – отрезала я, не отрывая взгляда от дороги. – Не сравнивай мужа и свекровь! И обрати внимание, твоя бабушка меня даже на словах с днём рождения не поздравила! Что за женщина! Сначала забыла, потом сделала вид, что забыла…
- У неё и правда уже плохо с памятью. Мы пока с ней болтали, она путалась в воспоминаниях.
- Ну это ерунда. Актёрствует! Может, теперь будет давить на жалость, изображая старческое слабоумие!
Мы замолчали, а потом Дима стал просто рассказывать мне всякие байки. Я высадила его у дома, но сразу не уехала, постояла во дворе. Всё здесь мне было знакомо. Даже поймала какую-то грусть. Столько лет копила на дом, мечтала о нём, но сейчас с удовольствием повернула бы время вспять и вернулась сюда, в нашу старую квартирку.
Ехать обратно не хотелось, и я позвонила Юльке. Она совершенно точно сегодня отдыхала. С ней мы выпили кофе, от души наболтались, дождались Таньку, и я обеих пригласила к нам на чай. Купленный вчера мужем и сыном торт так и стоял в холодильнике не тронутый. Хотя кто знает? Может, Анфиса Борисовна и до него добралась, пока меня целый день не было.
Но дома было пусто. Я вздохнула с облегчением.
- И где твоя свекровь? Так и хочется на неё поглядеть! – сказала Танька.
- В лес ушла, наверно, – отмахнулась я. – Ритуал у неё такой! Здесь лесок небольшой, она по нему бродит. Проходите, будем чай пить. А свекровь моя, поверьте мне, скоро к нам подтянется.
Часы показывали начало восьмого, и я знала: в восемь Анфиса Борисовна смотрит телевизор. Почему в это время, я не знала. Но и в будни, и в выходные, она устраивается здесь, на кухне, и самозабвенно смотрит что попало. У нас оставалось немного времени побыть друг с другом и скоро моим подругам предстояло как следует познакомиться с моей мучительницей.
Не забывайте про лайки и комментарии! 😉