Глава 32 / начало
- Миша! - Заявила на следующий день с утра Татьяна. - Мне нужно в салон красоты. А то личико у меня, спасибо бабе Ма, ухоженное. А вот руки и причёска... Немного не соответствуют. Так что ты сегодня гуляешь с Машкой, а я буду кайфовать.
И вот я с Машкой, как когда-то мама со мной, гуляем по парку. Машка потащила меня вглубь парка, подальше от асфальтированных дорожек и толп. Там, в углу парка была укромная скамеечка, на которой я любил сидеть, наблюдая за ажурной тенью. Вот сейчас и проверю, цела ли она. Скамейка была целой и не невредимой. И на ней сидела заплаканная девушка, лет семнадцати. Когда мы с Маней, подошли, девушка не перестала рыдать. Собственно она нас и не заметила. Машка остановилась, внимательно посмотрев на девушку, чуть наклонив головку на бок. Она всегда так делает, когда сосредотачивается на чем-нибудь. Постояла, изучая девушку, и двинулась прямо к ней. Зацокав язычком.
- Цы-цы-цы. Больно. Не надо. Больно? - Подошла она вплотную к девушке, погладила её по колену. - Не надо! - И так это уморительно получилось. Девушка улыбнулась сквозь слёзы, погладила Машку по плечу. Глянула на меня.
- Простите, — Пробормотал она. - Я уйду сейчас.
- Зачем? - Удивился я. - Это вы нас простите, Маша, оставь тётю в покое. Девушка зарыдала с новой силой. Машка отрицательно замотав головёнкой, влезла на лавочку. Прижалась к девушке.
- Не надо, — пролепетала Машка. - Плохо там. Здесь холосо. - Вообще Машка разговаривала чисто. Как сказала Таня, даже не интересно. Она приготовилась записывать все её высказывания. Таня так делала с Сержиком. Он долго вместо слова " теперь" говорил, " питель" у него был «подсохнул» и «мотолок». Это подсолнух и молоток. А ещё я не сразу перевёл слово «поваляйка». Как вы думаете, что это может быть? А это лейка. А вот с Машкой Тане записывать нечего. Все слова она выговаривала чётко, лишь с буквой «р» у неё проблемы. Ну, так и ей ещё одиннадцать месяцев. А ещё она любитель посидеть с взрослыми и послушать чужие разговоры. Мы Маню раз с бабой Ма оставили. Ну, думаем, измучилась наша ведьма. И ребёнок и клиенты. Как же мы ошиблись. Девчонка просидела рядом с ведьмой, внимательно слушая всех и наблюдая за действиями бабы Ма. И сейчас она с серьёзным видом старалась успокоить девушку.
- Расскажи, что случилось. - Сел я на лавочку с другой стороны от девушки. - Может, и помочь не сможем, но иногда помогает выговориться.
- Нет, — помогала головой девушка. - Мы же даже не знакомы.
- Машка, — протянула дочь руку девушке. Та удивлённо глянула на неё, улыбнулась. Взяла крошечную ладошку в свою руку. - Вика.
- А я Миша, — повторил я Машкин жест. - Вот, теперь мы знакомы. - Девушка, наконец, перестала плакать. Опять улыбнулась. – Рассказывай, у тебя кто-то умер?
- Нет. Все живы и здоровы. - Вика тяжело вздохнула.
- Ну, а остальное таких рыданий не заслуживает. - Уверенно сказал я.
- Я с жизнью прощаюсь, — опять разрыдалась девушка.
- Чего?! - Не совсем понял я. Ещё раз внимательно осмотрел её. - Ты чего такое говоришь? Здоровая, руки ноги есть. Голова на месте. Мозги нарастут. Рассказывай, что произошло! - Уже приказал я. - Только смерть нельзя исправить, остальное поправимо.
- Нет, — опять замотала головой Вика. - Беременность тоже не поправима.
- Так ты беременна? Ты чего! Радоваться надо. Да и вообще, это временно. Или тебя заставляют аборт сделать. - Я опустил взгляд на живот девушки. Нет души ещё. Ранний срок.
- Никто не заставляет. Маму надо к гинекологу привести. А я не могу. Она меня убьёт! - Низко склонив голову, произнесла Вика. - Мне легче под поезд, чем ей сообщить.
- Маму? Подожди, тебе сколько лет?
- Четырнадцать. Это просто я такая корова. А так восьмой класс заканчиваю.
- Это кто тебя так называет? - Возмутился я.
- Все. - Шмыгнула она носом. - Да нормально, я привыкла. Всегда больше всех была. Мне, представляете, в первом классе на линейке даже подарок не подарили. Думали я большая. Вот тогда я плакала. А потом плевать стало. Ну, корова и корова. - Махнула Вика рукой. - Правда, год назад стало не плевать. Я в спортзал ходить начала. А там Никита. Ну, где я, а где он. - Она опять вздохнула.
- Ты парню то своему сообщила? - Продолжал я расспрашивать.
- Ну, нет, конечно. - Округлила она глаза. - И не парень он мне вовсе.
- А сейчас не понял!
- Да не смотрит он на меня. Он красивый. Да полгорода девчонок за Никитой бегают. У него выбор ого-го какой. И ему девятнадцать.
- Ещё интересней. Он на тебя не смотрит. - Вика завертела головой. - А, как тогда? Вас должно быть двое.
- Я сама пришла. Он недалеко от нас живёт. Днём видела, как его родители уезжали. Говорили, чтобы он три дня без них не скучал. Я вечером и пришла. В ночной рубашке. Да мне всё равно! - Закричала вдруг девчонка. - Что хотите, думайте. А я аборт делать не буду. Я лучше умру со своим малышом!
- Плохая идея. Ты понимаешь, что Никиту посадят?
- За что? - Испугалась Вика.
- Ты несовершеннолетняя. Доведение до самоубийства. Ну и ещё чуток за развращение.
- Ууууу! - Взвыла Вика. Машка, напугавшись, закрыла личико ладошками.
- Тихо ты! - Прикрикнул я на Вику. - Ребёнка напугаешь.
- Делать, что? Что делать? - Раскачиваясь из стороны в сторону, шептала она.
- Поговорить с мамой. - Посоветовал я.
Вика тут же перестала раскачиваться, уставилась на меня полными слез глазами.
- Ни за что! - Проговорила она по слогам. - Тогда его точно посадят. Да и меня тоже. Не в тюрьму, дома запрут. Нет! - Твёрдо проговорила Вика.
- Ну, и что ты будешь делать? - Поинтересовался я.
- Утоплюсь. - Уверенно сказала она. Машка опять закрылась ладошками. - Тепла дождусь, как будто пошла купаться. Тогда никто не будет виноват. А живот видно не будет. Я же корова.
- Ты очень красивая. Просто большая. Так бывает. Твои одноклассницы тебя догонят и перегонят. Давай я с твоей мамой переговорю. - Вика замотала головой. - Смотри, — я достал удостоверение. Вика внимательно прочла, и округлив глаза залепетала.
- Я ничего вам не говорила. Я всё наврала. Ничего не докажите.
- И не собираюсь. Я ведьмак.
- Кто? – Как-то рассеяно улыбнулась девушка.
- Ведьмак. Не надо удивляться. Это правда. Доверься мне.
- Павда, павда, - закивала головёнкой Машка, — а ещё у него есть Дениска. Но он уже умей. Его только папа видит. А я слышу и азговаиваю. А Динис столько сказок знает. Ого-го! - Тут уже удивился я. Вообще был не в курсе, что дочь общается с призраком.
- Господи! А я её тогда матом послала. – Сказала Вика.
- Кого? – Не понял я.
- Да мне в прошлом году цыганка гадала. Мама мне колье красивое подарила. Так безделушка, но красивое. А ко мне цыганка подошла и начала говорить. Что милого я не увижу, но память о нём останется. Что грустить мне не надо, не мой это туз. Мой ещё будет. Его ждать надо. Что ведьмак мне путь укажет. А я её прогнала. Мы на море с мамой ездили в Новороссийск. Они на какой-то станции в поезд вошли.
- Вот не удивлюсь, если это была Зита. Если она, то колье ей твоё и даром не надо было. Она просто твоим вниманием завладела.
- Вы ещё и со всеми цыганами знакомы? – Удивилась она.
- Знаю только одну. И она живёт как раз, где-то в Краснодарском крае. – Улыбнулся я. – Так ты мне доверишься? - Вика кивнула. – Вот и отлично. Немного времени у нас ещё есть. Ты пока маме ничего не рассказывай. Я сам с ней пообщаюсь, как умею только я. Договорились. Мне надо с твоей мамой познакомиться.
- Зачем? - Насторожилась Вика.
- Затем, что мне надо знать её голос и хорошо знать в лицо. Папа у тебя есть?
- Где-то есть. Мама меня без него родила. В семнадцать. – Она улыбнулась. – Поэтому и говорю, что убьёт. Она меня так просила быть осторожней. – Вика вздохнула. Но я не могу без Никиты. Вы не поймёте. Я не маленькая уже.
- Пойму, — перебил я девушку. Ты мне адрес свой дай. И имя мамы скажи. У тебя фото случайно нет?
- Как же. Есть. Вот, — она достала телефон и показала фото миловидной девушки. И не скажешь, что ей тридцать. Хотя, возможно фото Шоп. - Она в цветочном магазине работает.
- Вот и отлично. – В кармане завибрировал телефон. – О! Машка, нас мама потеряла. Пошли. – Я протянул дочери руку.
- Пока, — помахала Маша Вике ручкой. – Не плачь больше, не надо.
Вика благодарно улыбнулась. Продолжение