«Архитектор Холокоста», Адольф Эйхман, отвечавший в нацистской Германии за «окончательное решение еврейского вопроса», утверждал, что «он просто делал свою работу». Наследники Эйхмана «просто делают деньги», не считаясь с жертвами среди европейцев.
Британское издание The Guardian пишет, что за год европейцы съедают 34 миллиона тонн канцерогенных, мутагенных и репротоксичных веществ. Только одно из этих веществ вызывает как диабет и ожирение, так и нарушение репродуктивного здоровья – гиперандрогению и женщин и феминизацию плода мужского пола ещё в утробе матери. А всего ядов, которые европейские производители кладут в продукты, насчитывается более десяти тысяч, и они вызывают рак, диабет, эндокринные проблемы.
И вот, еврочиновники, озабоченные «зелёной повесткой» решили, что не только с углекислым газом бороться нужно, но и с ядами в еде. В список запрещённой химии хотели внести от 7 до 12 тысяч соединений. Но… Но решили ограничиться одним процентом от плана.
Почему? Да потому, что химические концерны потеряют прибыль, экономика пострадает. Правда, экономия на лечении рака будет в десять раз больше, чем потери бизнеса, но бизнес – святое.
Итак, бизнес делает яд. Яд убивает и калечит европейцев. Но запретить яд нельзя, потому что на продаже яда европейцам можно делать неплохие деньги. До такого даже Оруэлл не додумался.
Ну и, чтобы была более понятна мотивация еврочиновников, The Guardian сообщает, что лоббисты химпрома тратят от 18,6 млн до 21,1 млн евро в год. И это не взятки, это не коррупция. А травля европейцев – это не геноцид. «Это другое». Такова банальность зла.