Телеграм-канал «Наивная политология» пишет:
«Любопытным явлением современности можно считать упрощение информационной повестки до такого уровня, что если человеку, к примеру, пролежавшему 10-15 лет в коме, показать современный телеэфир, то его реакция будет сравнимой со ступором западных консерваторов от воукистской "повесточки". В молодёжной культуре такое явление называется "кринж" - т.е. чувство стыда за действия другого человека. Здесь кроется ответ на вопрос, почему одна часть общества более толерантна к подобному контенту, в то время как другая - менее: привыкание происходило постепенно в течение длительного времени, со стабильным увеличением дозировки и рассеиванием границ нормальности.
Оппозиционные активисты и политики склонны представлять пропаганду как что-то единое и монолитное, однако, если углубиться в структуру пригосударственной политической журналистики, то, несмотря на управляемость, редко свойственную другим элементам системы, можно найти и талантливые группы, подходящие к своей задаче с постиронией и даже способные вести диалог с нецелевой аудиторией, или, по крайней мере, интересные эпизоды даже у тех, кого принято считать пропащим. Партию же измененного сознания обслуживает практически монопольная группа, утягивающая телезрителя в недостижимые ранее глубины глупости и получающая от этого неплохой доход за счёт налогоплательщиков. Подобные действия напоминают антропологический эксперимент по выведению обезьяны из человека с целью доказательства теории Дарвина от обратного, что и предопределяет качество контента - главное, чтобы нравилось заказчику, а не целевой аудитории.
Основной вопрос - что является первичным: запрос на глупость или предложение. И тут следует проанализировать социо-экономические особенности политической модели: в случае с "экономикой покупателя" мы сталкиваемся с запросом социума (как телешоу 2000-х), исследуя же "экономику продавца" в условиях дефицита и отсутствия конкуренции, можно придти к выводу, что людям не важно, что смотреть - так, в 1990-х во время перекура рабочие могли смотреть Санта-Барбару по причине доступности лишь одного или двух каналов. Сверхцентрализованная модель явно указывает на "экономику продавца", из чего следует, что предложение глупости превышает запрос общества, но не заказчика, в то время как потребителю контента совершенно не важно, что смотреть, лишь бы было ярко и красочно.
Фантасмагоричность телеэфира - вещь далеко не новая. <…>. Возможно, в новой политической эпохе информационное пространство оздоровится, но больше верится в возвращение нарративов, предшествовавших эпохе Величия с сохранением безумия повествования, однако с очередной сменой моральных полюсов».