оглавление канала
Мы направились к Вороньему Камню. «По дороге», конечно, я ничего не смогла рассказывать. Нужно было уворачиваться от веток, да и сама «дорога» не была длинной. Когда мы вышли к месту, где стояла гранитная глыба, Авдей замер в изумлении. Походив вокруг, впрочем, стараясь не коснуться границы лабиринта, он произнес с задумчивым видом:
- Я о нем слышал… Но сам здесь никогда не бывал. Место потаенное. Интересно, откуда твой Колоброд узнал о нем?
Я хмыкнула.
- Во-первых, Колоброд не мой. А во-вторых, ты, как никто другой должен знать, что сила всегда притягивает силу. – А потом уже обращаясь ко всем. – Он оставил мне немного еды. Думаю, всем нам стоит немного подкрепиться. А в процессе я вам расскажу, что мне поведал Колоброд о планах Кащеев.
Дед деловито стал вытаскивать из сумки Колоброда продукты. Там было немного. Это был сухой паек, которым снабжали бойцов в отряде. И судя по количеству, Колоброд отдал мне свой паек. Мы уселись под деревом, стоявшем за пределами поляны, и я стала рассказывать. Мое повествование не вызвало никакого удивления, по крайней мере, у Божедара. Кое-что из этого было для него новостью, а кое-что он сам понял по обрывочным фразам, услышанным им, когда он был в плену. Потом, он рассказал о том, что произошло с ним, и мы принялись разрабатывать план дальнейших наших действий. Во время разговора он все время поглядывал на меня с какой-то затаенной болью. А когда Авдей вызвался сходить на источник за свежей водой (думаю, умный дедок понял, что нам хочется остаться на некоторое время одним), Божадар взял мою руку, и тихо, не глядя мне в глаза, проговорил:
- Прости меня… Я должен был тебя уберечь и защитить. А я… Я не смог. Не хочу оправдываться, но я не выполнил то, что был должен.
Я постаралась его успокоить.
- Перестань. Мы сами делаем свой выбор. А тебе просто не дали сделать то, что ты хотел. Но, как говорила моя бабуля, что не делает Бог – все к лучшему. Так что, давай не будем думать о том, что мы уже не в силах изменить. А постараемся просто сделать то, что должно. Во всем произошедшем нет твоей вины, и ты это знаешь. Нужно идти дальше. Конечно, мы вышли из района, где рыщут «охотники», но я бы предпочла оказаться о них как можно дальше. Колоброд сказал, что они основной упор сделали на тот островок, где ваша экспедиция проникла внутрь подземелья. Но думаю, они скоро поймут, что это вовсе не главный вход. И тогда, начнут его искать. Поэтому, нам следует поторопиться. – Я посмотрела на Божедара. Он сидел, глядя в одну точку, все еще переживая по поводу случившегося. Я его тихонько толкнула в плечо.
- Эй… Я с кем разговариваю? – Он поднял на меня свой синий взгляд, в котором все еще была какая-то тоска. Отросшие волосы крупными кольцами завитков упали ему на лоб, и он нетерпеливым жестом откинул их назад. А потом, посмотрел на меня так, что у меня перехватило дыхание, и тихо, с болью проговорил:
- Ты могла погибнуть… А я ничего не смог сделать. И я мог опять тебя потерять. Страшнее этого я себе и представить ничего не могу.
Меня это разозлило. Я была не из тех, кто долго печалится о прошедшем, не важно, плохом или хорошем. Слегка нахмурившись, произнесла:
- Страшнее этого было бы, если бы Ключ попал к Кощеям. Даже представить боюсь, что может случиться, если они доберутся до врат и сумеют их открыть. Ты ведь этого не можешь не понимать?! Мир погрузится в хаос и баланс сил будет нарушен. Из мира пропадет все чистое и светлое, что в нем есть, что дарит нам жизнь и радость. Поэтому, в сравнении с этим, наша жизнь – не в счет. И ты должен это понимать лучше меня. – Он сник, и все мое раздражение сразу прошло, улетучилось. Осталось только любовь и сострадание. А ведь я тоже кляла себя, что оставила его одного в лапах Кощеев. Поэтому, извиняющимся голосом проговорила. – Послушай, давай это оставим на потом. Не стоит сокрушаться из-за того, что уже прошло. И вообще, я не особый любитель употреблять сослагательные наклонения глаголов. Лучше скажи мне, что ты думаешь по поводу этого Кащея, который тебя допрашивал. Колоброд говорил, что он умен, хитер, изворотлив и жесток. У тебя есть какие-либо дополнения к характеристикам этого гражданина? Впрочем, если я правильно поняла, он и нашим гражданином-то не является.
Я уставилась на Божедара. Он смотрел на меня внимательно, я бы даже сказала изучающе, а потом выдал:
- А этот Колоброд, он тебе понравился?
Это было настолько неожиданно с его стороны, что сначала я глупо хлопнула на него ресницами, а потом, не выдержав, рассмеялась. Впрочем, негромко, памятуя об осторожности.
- Ты серьезно???? За нами настоящая погоня, и хрен его знает, как мы из этого выпутаемся, а тебя только интересует, понравился ли мне этот парень? Конечно, понравился. Он спас, тебя, да и меня уберег от беды. Он красивый человек, насколько я смогла разобраться в его качествах за столь короткий срок нашего знакомства. И слово «красивый» я употребляю исключительно для характеристики его общечеловеческих качеств. Хотя и внешность у него – что надо! Как он может не нравиться? Но если ты меня спрашиваешь, вышла бы я за него замуж, приди ему такая блажь сделать мне предложение, то могу определенно сказать, что нет, не вышла бы. И я очень рассчитываю, что на этом обсуждения его достоинств и моего к ним отношения, будут закончены. Так что там насчет твоего мнения об этом Кащее?
Лицо любимого как-то сразу посветлело, а я чуть опять не прыснула со смеху. А еще говорят, что это у женщин в самые серьезные моменты в голове одни глупости, и если встает вопрос «жить или не жить», то женщину больше интересует «любишь-не любишь». Божедар только собрался ответить, как из кустов появился дед Авдей. Не иначе как услышал мой смех. Вид он имел весьма довольный, а рядом с ним гордо вышагивал мой пес, и тащил в зубах зайца. Старик, потирая руки, радостно произнес:
- Вот и ужин у нас теперь будет человеческий. А то от этой сухомятки уже желудок ссохся. Да и силы для дальнейшего пути нужны. А на сухих галетах силы много не накопишь. – Глаза его радостно блестели. Хукка при этом тоже счастливо скалился, хотя с зайцем в пасти это было весьма затруднительно.
Я хмуро глянула на эту развеселую компанию и строго проговорила:
- Дед, я тебя не узнаю! Надеюсь, ты не собираешься разводить здесь костер? А сырую зайчатину я есть точно не буду. Так что, пускай этот ужин достанется нашему главному охотнику, Хукке.
Дед сник, борода его обижено встопорщилась, и он сердитым голосом попытался оправдаться.
- Да я тут всю округу обпалкал! Нет тут никого на несколько километров вокруг! А река далеко, и ветер оттуда дует. Я же бывалый, партизанил в этих местах. Напрасно рисковать не буду…
И он с тоской глянул на Хукку, ища, как видно у него поддержки. Тот, виляя радостно хвостом, смотрел на старика умными и преданными собачьими глазами, будто хотел сказать: «Ну… Что я тебе говорил…» Мы переглянулись с Божедаром и тихонько засмеялись. Дед сердито глядел на нас, потом в сердцах махнул рукой, мол, делайте, что хотите, я вам больше не указ. Я проговорила примирительно:
- Дед, ну Хукке тоже силы нужны, он нас охраняет… - И обратилась к собаке. – Ешь, Хукка… Твоя добыча…
Пес, весело мотнув хвостом, скрылся за ближайшим кустом, откуда вскоре послышалось довольное чавканье. А я обратилась к Божедару:
- Рассказывай, что ты думаешь по поводу нашего противника. – А потом к Авдею. – И ты послушай, дед, мне тоже интересно знать твое мнение.
Старик, тут же позабыв свою обиду, пристроился на валежине рядом с нами, и приготовился внимательно слушать. Божедар задумчиво жевал травинку, словно вспоминая, а потом медленно заговорил:
- Он не прост. Чувствует за собой силу, которая выражается не только деньгами. Силен ментально. Пытался пробить мою защиту, я еле сумел удержать ее. Если бы он поднажал, то не знаю, все бы не закончилось так просто. Враг опасный, хитрый и жестокий. Твой Колоброд прав. – Потом заметив, как я сурово нахмурилась, при слове «твой», поспешно поправился. – Ну я хотел сказать, что Колоброд не ошибся в его оценке. И думаю, как только он переключит поиск с реки на остров, то очень быстро поймет, что ждет нас совсем не там. Думаю, он уже начинает понимать, что там, где он сосредоточил основные силы, вовсе не центральный вход. А это означает только одно: он хорошо осведомлен о структуре наших святынь. Поэтому, медлить нам не стоит. Тем более, что нам, чтобы подобраться ко входу, нужно сделать еще приличный крюк, лишних километров сорок отмотать, а это все время.
Я внимательно выслушала его, поглядела на Авдея. Тот понял мой взгляд правильно, и, забыв свою обиду насчет зайца, которого, судя по всему, Хукка благополучно доедал в кустах, нарочито бодрым голосом проговорил:
- Тогда, чего сидим? Чего ждем? Айда…
Мы опять переглянулись с Божедаром, и я кивнула ему, мол, давай, твоя очередь. Тот тяжело вздохнул и осторожно начал:
- Дед, мы тебе благодарны. Потому что, если бы ты нас послушался и ушел домой, то Верея наверняка сейчас была бы мертва. Но мы за тебя волнуемся. Ты же понимаешь, что, когда мы попадем к вратам, ты вместе с Хуккой не сможешь туда войти. А у нас к тому времени на хвосте могут висеть преследователи. И тогда ты останешься с ними один на один. – Помолчал немного, опустив взгляд, а потом резко произнес. – Они вас попросту убьют! Им свидетели ни к чему. Я был у них, и я это хорошо понял.
Авдей начал наливаться краской, а потом, забыв об осторожности, гаркнул так, что мы от неожиданности подскочили, а из кустов с лаем вылетел Хукка.
- Опять???!!! – И тут же испуганно замолчал, озираясь и успокаивая собаку. Когда вновь заговорил, голос был тихим, но твердым. - Никуда мы не уйдем, пока до места вас не доставим! Так что, об этом даже и не думайте! Совет не зря указания дал. У каждого из нас своя роль. И я свою выполню, будьте уверены. Я доведу вас до входа, а там посмотрим, кто кого пристрелит. – И он мстительно поджал губы и прищурил свои серые глаза, налившиеся свинцовой тяжестью от невысказанного гнева. А потом, обижено сопя, стал пытаться стряхнуть со своих штанин несуществующие соринки.
Божедар вопросительно глянул на меня, а я в ответ только пожала плечами. Авдей, исподтишка наблюдающий за нашей пантомимой, бодро проговорил:
- Ну что, тогда в путь. Еще часов пять шесть сумеем идти. Я эти места хорошо знаю.
Его бодрый голос нас не обманул. Старик выглядел сильно уставшим, лицо осунулось и приобрело какой-то сероватый оттенок, словно покрылось дорожной пылью, складки вокруг рта стали глубокими, и даже теперь его борода не могла их скрыть. Поэтому Божедар проговорил, изображая сосредоточенность:
- Нет, дед… Сначала часа два отдохнем. Вере сейчас тяжело идти, у нее еще голова после сотрясения болит… - И он мне незаметно подмигнул.
Я тут же сморщилась, поднеся руку к виску. Впрочем, особо играть роль мне и не приходилось, голова действительно, была не в лучшем состоянии. Авдей с тревогой посмотрел на меня, и принялся шуршать чем-то в своем заплечном мешке. Через несколько секунд, достал оттуда какую-то бутылочку с темно-зеленой непрозрачной жидкостью. Подошел ко мне, повторяя все время:
- Ох ты, Господи… Совсем старый дурак забыл, Вереюшка, что тебе вынести пришлось. Сейчас, сейчас… Мигом вылечу.