Все персонажи вымышлены.
В одной квартире был найден человек, который умер пару дней назад. Его обнаружили лежащим на полу рядом с письменным столом. На самом столе находились листки бумаги и ручка с чёрными чернилами. Там не было ни дат, ни инициалов, ни подписей, ни печатей, которые бы имели юридическую силу, ни даже разлиновки – один сплошной текст. Единственная особенность была в том, что на последних страницах появились какие-то редкие заломы, будто бы чем-то накапали. Содержание же было следующим:
«Не могу решиться, как начать писать. С одной стороны, если моё письменное творение кто-то найдет, то следовало бы поприветствоваться, написать что-то вроде: «Приветствую тебя, дорогой читатель» или «Здравствуй тот, кто обнаружил это». С другой же стороны, если быть честным, соберется ли кто-то читать это? Вряд ли, даже я. Вероятнее всего, после моей смерти эти рукописи сочтутся за обычные бумажки, на которых можно развести огонь или чего похуже. И, тем не менее, я пишу это. Как же жалок человек: в попытке надышаться перед смертью он хочет сохранить себя по эту сторону грани между реальным и несуществующим; в попытке остаться на этой земле хотя бы в воспоминаниях других он следит и чиркает везде. Впрочем, именно это я и пытаюсь сделать. Кажется, что у меня есть полное право на это. А кто-то может мне запретить? Я сижу в маленькой серой квартирке, пропитанной тоской, чаем и табаком, а последний раз мне звонили мошенники, притворившись сотрудниками банка, что было три дня назад, – разве похожа это обстановка на ту, что была бы у человека уважаемого, о котором будут плакаться после его кончины? Вопрос риторический.
Признаться, тут я задумался. Всё кажется таким бессмысленным и глупым в эту секунду, будто писать-то и не о чем – только зря чернила потрачу. Эти листки имеют мало толку, и их значимость не слишком высока для человечества – тогда что же я могу написать? Быть может, есть что-то такое, от чего я получу наивысшее удовольствие в процессе? О чём я могу порассуждать с ними? Чёрт, я бегаю, как умалишённый, и ничего не приходит на ум! Неужели я так скучен и невзрачен? Сейчас посмотрел в сторону и в окне увидел девушку, идущую куда-то. И вот, кажется, понял – женщины. Сколь разнообразна суть этого определения! Да, женщины. Воспоминания накатывают волной. Однако удивительно: все положительные. Быть может, это потому, что я вспомнил это в совокупности со словом «прекрасные»? Теперь фраза звучит ещё обширнее! Что есть «прекрасно»? Внешняя ухоженность и пышность? Само собой. Смышленость и острота речи? Точно так же. Чувственность и нежность души? Разумеется. Да много чего можно найти «прекрасным», и как не погляди, для каждого будет своё. Что же до меня, я многих видел: и тех, у кого лишь прекрасность в одном, и тех, кто стоит синонимом напротив слова «прекрасный». Да, вот они – образы всплывают один за другим, будто бы все сейчас передо мной. Ах, мои прекрасные! Какую серьёзную значимость вы возымели в моей жизни! Кем бы я был без вас? А я знаю: неполноценным человеком был бы. Кто-то меньше, кто-то больше, но вы гранили мою личность. И всё равно, что вы уже не услышите моих хвалебных речей или эпистолярных возгласов, всё равно, что эти листки бумаги, как и я с ними, неминуемо кану в лету, – желание сказать про вас велико. Так красиво звучит слово «женщина» – я никогда ранее этого не замечал. Теперь цель ясна!
Мама. Сколько смысла несут в себе эти четыре буквы и два повторяющихся слога! Первая женщина, которую я увидел, была именно ты. Благодаря тебе я появился, благодаря тебе я освоился. Не знаю, бог или случай, но факт один: мне повезло с тобой. Родится в благополучной семье – надо постараться. И хотя мои взгляды давно скептичны, и все мы, в общем-то, не имеем особого смысла, то есть наши рассуждения, споры и ссоры, опыт, что ты передала мне, сами люди, в конце концов, – бессмысленны, я буду последним дураком, если не откажусь от своих убеждений, ожидая смерть у порога. Но я опять ушёл в дебри – про что я? Да про то, что хочу сказать одно единственное слово – спасибо. Пусть в нём одном будут выражены мои эмпатия, сочувствие, хвала, раздражение, злоба, спокойствие – словом, всё то, что произошло между нами. Спасибо!
Бабушка. Милая моя старушоночка! Твои наставления о культуре и искусстве неоценимы. А те два шкафа, наполненные советскими книгами разных жанров и тем, – их не забыть! Мне жаль было смотреть на тебя в последние годы. Как же ужасно должно быть тому человеку, которого практически не замечают и забывают. Буду честен, тогда, в молодости, у меня, порой, тоже пробегала мысль: «Да что она всё говорит и говорит себе под нос? Ещё и снует туда-сюда». Я и правда так думал, мне незачем теперь скрывать. Такие помыслы вряд ли прощаются, но тем будет паче, если я получу за них по заслугам. Тем более, кажется, уже получил: я сам оказался в подобном положении. Ну а ты не перестанешь быть для меня невысокой, седоволосой и морщинистой бабушкой, что обогатила меня культурно.
Людмила Григорьевна. Вы были умной женщиной. Вы, словно держа в руках фонарик, осветили путь в мир литературы. Сейчас для меня там светло, но тогда вы дали первые лучи. Только ли за это я полюбил вас? Вовсе нет, вы были замечательны просто по своей сути. Ваша улыбка была добродушной, а чудесная манера речи открывала внутренний глубокий мир. Смотря на вас, хотелось говорить: «Таких на каждом шагу не встретишь». А у меня получилось, за что я безумно благодарен случаю.
Марина Воронцова. Или, может, мне обратиться к вам «eine nette Lehrerin»? Я запомнил, сколько раз мы с вами встретились. Двадцать четыре раза – именно столько было уроков на курсе немецкого языка для среднего уровня. В первую очередь, мне стоит благодарить вас за ваше терпение и дружелюбность. Но смотреть на вас и «хвалить» только за это – проступок с моей стороны. Вы были тогда молодой, вам было навскидку чуть больше двадцати, и один молодой паренёк наслаждался вашим бархатистым голосом и милым смехом. Не знаю, где вы сейчас и как поживаете, и мне жаль в какой-то степени, ведь я после того раза вас и не встретил. Но тем приятнее и трепетнее вспоминаются те двадцать четыре встречи с вами.
Кристина. Да, я помню тебя. Вполне возможно в тебе было что-то прекрасное – не спроста ведь я влюбился – вот только то ли это было? Я помню, как бегал за тобой, как в шутку караулил у подъезда, как при всех на виду не побоялся подарить тебе чайный сервиз, состоящий из блюдца, чашки с синей окаймовкой и ложки, на твой день рожденья, помню и самое банальное – комплименты, что я делал как бы невзначай. Но всё оказалось не тем. Самое обидное было то, что не ты давала мне ответы на все знаки внимания, а твои «подружки». Да, ты позвонила мне однажды, но за тебя говорила Милана – да, имена: они высечены в мозгу – и просила отстать. Каково было мне в ту секунду? Горько – один ответ. Сейчас я холодно и трезво смотрю на прошедшее. Быть может, ты стала хорошим специалистом и прекрасной женой – не знаю. Но я благодарю тебя. За что? Ты наверняка бы всё поняла и без объяснения.
Даша. Она. Нужная. Всё перед глазами, как сейчас. Это был первый день в новой для меня школе и среди одноклассников, а точнее тех, кто в скором временем должны были ими стать, увидел тебя. Глаза, кожа, одежда и карандаш синего цвета, элегантно державший пучок волос, – я, наверное, сплю, а это чудо порождение моих лучших фантазий. Но нет – реальность. И я влюбился моментально, а в голове прозвучала лишь одна мысль: «Это та, с кем мне стоит сдружиться». И не пожалел. Ты, хоть и не напрямую, помогла мне раскрыться. Ты была источником сил и вдохновений. Да пожалуйста, я могу сказать яснее! Однажды, одной холодной декабрьской ночью, я решил вновь посмотреть на твои фотографии, и чувства нахлынули с такой силой, что ушёл тихо плакать на кухню от счастья, приговаривая: «Господи, спасибо». Это ли не показатель? Мне кажется, тут ещё свою роль наше общение на расстоянии: чем дальше, тем роднее. И хотя более, чем «очень хорошими друзьями» мы не стали, для меня это было весьма оптимально и даже лучше, чем какая-то там любовь. Тут, как с дорогой картиной в музее, – смотреть и вдохновляться можно, но прикосновения – это было бы низко. Да и я не был из тех, кому позарез требовалась вторая половинка, но от общения с приятной девушкой отказываться было глупо. А потому я непомерно благодарен тебе за твоё своевременное появление в моей жизни. Ты стала для меня, как вода для жаждущего человека.
Ангелина. Словарного запаса мне может не хватить: его явно меньше, чем требуется для полного описания тебя. Наша встреча – такая невзрачная, обыденная, но кто бы знал, что здесь всё только начнётся. Я помню, когда увидел тебя в первый раз. Мы вышли к выходу перед отелем, я и другие участники форума, и ты стояла там же. Улыбчивый взгляд, белая майка, волосы цвета уходящего заката – я помню это. А наше расставание тогда – оно было восхитительным, если так можно вообще сказать. Наши взгляды застыли друг на друге, что-то безмолвно говоря, и мы обнялись. Я долго не мог придумать описание к тем ощущениям, что получил в ту секунду, но спустя время у меня нашлись слова. Прикосновение к пуху и траве – вот оно. Да, я словно летним палящим днём лёг в траву, смешанную с пухом, а она стала ласкать меня. Сейчас, когда я пишу это, у меня потряхивает руки. С чего бы вдруг? Пиетет и значимость – вот причины. Каждый раз, когда я видел твои заслуги и успехи, общался с тобой, следил за твоей деятельностью, да даже банально смотрел на тебя, я думал: «Должно быть, она не человек. Ибо не способен на такое человек». Господи, как же это было невероятно! Ты была великолепием воплоти, натуральным воплощением этого слова. Быть может, это всё сейчас глупые и минутные эмоции, что я пишу, и мне взаправду тяжело дышать и критически мыслить, будто я не в себе, но всё это чистая правда. Моё откровение не позволяет мне здраво рассуждать и оценивать, но к чёрту здравомыслие – я хочу безумственно изрекать слова о тебе. Ты была безупречной девушкой – это я готов говорить до тех пор, пока сердце не перестанет биться, мозг не сможет отличить реальность от неправды, а рот не потеряет функцию речи. Уже одно восхищение тобой давало мне силы жить дальше, ведь быть с тобой и не пытаться соответствовать – чертовски глупо. Единственным минусом в тебе было то, что ты – конечна. Судя по всему, должно было быть так, как в той поговорке: «Хорошего понемногу». Жаль, что ты сейчас где-то далеко. Я бы отдал всё, чтобы снова почувствовать ласкающую траву с пухом.
Незнакомка. Мне казалось, что я закончил писать, но вот вспомнил вас. Вы никогда не прочтёте это, никогда не узнаете обо мне ничего, ровным счётом, как и я о вас, вы продолжите жить, в то время как я – нет. Но именно вы, проходя некоторое время назад мимо моего окна, подали мне идею для этого текста. Вы достойны быть тут. Спасибо вам сердечно!
Сейчас я задался вопросом: «Это всё?». Выходит, это всё. Посмотрел на время – прошло около двух часов с того момента, как я сел за стол. И как-то сразу легче стало, но в то же время и грустно – мне не испытать заново то необъяснимое ощущение, что было со мной в процессе написания. Я даже не могу дать ему название, но мне ясно одно – оно было приятным. Говорить с вами было одним удовольствием; говорить с вами было честью. Теперь можно и помирать.
Р.С. перечитал получившееся. Эти рукописи бесценны. По крайней мере, были для одного человека в этом мире.
#рассказы #литература #современная литература #чтопочитать #проза #философия #рассказожизни #современнаярусскаялитература #современнаяпроза #современнаярусскаяпроза