Внимание!!! Перепечатка, цитирование, копирование текста, только с разрешения автора.
Убийство на квартире… Жеглов ведёт допрос сестры убитой Нади Колесовой (Светлана Светличная). Заплаканная Надя рассказывает стоя на кухне, какая хорошая и милая была её сестрёнка. Кстати, тут очень много подозрительного, в самой сестре. Сестра очень хорошо знает жизнь убитой, знает, что твориться в семье, какие вещи есть у сестры, где и как она работает и проводит время. Хотя сама работает в метро, живёт в другой квартире вместе с их мамой и устаёт на работе, а сестру видит редко.
«- Я звонила ей вчера, у неё был какой-то важный разговор.
- Вы так думаете, что был важный разговор? Или она сказала, что важный разговор?
- Нет, она сама сказала, что у неё важный разговор и чтоб я перезвонила.
- В каком часу?
- Около семи, я заканчиваю работу в семь.»
Итак первая зацепка есть, в семь вечера Лариса вела с кем-то серьёзный разговор! Глеб Егорыч как бойцовский бультерьер вцепляется в первые улики. Надо раскручивать свидетеля дальше:
«- Ларочка была очень талантлива. Она мечтала стать актрисой и… И поступила работать в драмтеатр костюмершей. В свободное время брала уроки. Все роли знала наизусть…
- Значит увлечение театром? Дальше…
- Вам это трудно понять.
- Я постараюсь.
- Спектакли заканчиваются поздно, потом ужин, цветы…
- Поклонники, так что ли?
- Да, наверно. Но вы не подумайте, ничего такого серьёзного! Просто Иван Сергеевич не мог простить … даже самого невинного флирта.»
Вот и вторая зацепка появилась! Муженёк её ревнивый! А это мотив и серьёзный мотив. Жеглова не интересую другие факты. Задержки на работе, вечерние ужины в театре, цветы, поклонники. Всё побоку, вот то что муж ревнивый это факт, всё остальное побоку. Даже встречаясь редко и болтая по телефону, сестра была очень хорошо информирована по поводу семейных дел в семье Груздевых. Не свидетель, а кладезь информации! Слушаем дальше, разговор следователя и свидетельницы:
« А они уже развелись?
- Нет, не успели.
- Почему?
- Ларочка к этому не стремилась , а Иван Сергеевич не настаивал. Тем более, что…
- Что, тем более?
- Иван Сергеевич нашёл другую женщину. А Ларочке это было неприятно, хотя она его и разлюбила.»
Третья зацепка! И какая! Другая женщина! Про мужиков убитой, убитая горем сестра говорить не хочет, родная кровь, а про новую Иван Сергеевича, без проблем. Ах это женское откровение, ещё приправленное горем и слезами! Вот точно, радость для сыщика, столько нужной информации можно выудить из горем убитой женщины:
«- Отношения?
- Да, какие могут быть отношения, когда люди разводятся.
- Значит так и запишем, плохие отношения?
- Нет. Но хорошими их отношения, правда не назовёшь.»
Четвёртая зацепка! Отношения. Отношения плохие, это ещё один резкий повод. Скандал, ревность, сора и финал, труп девушки на полу:
«- Лариса сама говорила, что интеллигентные люди разводятся по интеллигентному.
- Что это значит?
- Значит, мирно, тихо, без скандала.
- Ну и что?
- Ну , хотя бы то, что Иван Сергеевич помогал Ларисе доставать продукты, давал ей деньги, оплачивал квартиру.
- А квартира его?
- Да, его.»
Вот и пятая зацепка, это даже не улика, а повод, квартира. Квартира мужа, бывшие супруги разошлись, но жена съезжать не собирается, а хочет половину квартиры. При этом ещё и деньги с продуктами тянет из бывшего. Разве это не повод? Ещё и Шарапов, притащил интересную записку. Сунул её Жеглову, и довольный умчался дальше проводить осмотр:
«- Вам вот этот почерк знаком? Лара, почему не отвечаешь? Решай, иначе я сам всё устрою.
- Это писал Иван Сергеевич...
- Он угрожает ей в этой записке, как думаете?
- Нет, что вы…
- Не торопитесь, подумайте.»
Вот и шестая зацепка. Заметили как аккуратно, Жеглов старается убедить, заставить поверить, что в записке бывший угрожает своей бывшей жене. Картина преступления для Жеглова становиться ясной. Первый свидетель, столько нужной информации, остаётся подогнать всё, как надо и дело закрыто. Отправив сестру осмотреть всели вещи на месте в комнате, Жеглов войдя следом за ней в комнату, приветствует своё начальство и работников прокуратуры, после чего начинают делопроизводство. Описав габариты комнаты, при каком свете идёт осмотр, повреждения дверей и окон на наличие, после чего переходят к осмотру пули. Опытным взглядом Жеглов определяет, что пуля была выпущена из пистолета Байард или Омега, на это указывало шесть вертикальных нарезов. Далее Жеглову дают гильзу. Гильза оказывается отечественная, и была найдена слева от тела, нормально сработал отражатель. Это оперативников ставит в небольшой ступор. Удивительно, опытного следователя который только что определил марку пистолета по пули, не хватило опыта и ума, даже предположить, что в импортный пистолет, возможно было всунуть отечественный патрон. Но Жеглов не унывает, записывает этот вопрос в «загадки» и продолжает дальше, интересуясь у сестры:
«- Надя, вы не знаете, в доме было оружие?
- Не знаю.»
Это очень интересный момент, я вернусь к нему чуть позже. Дальше Глеб Егорыч описывает стол, который находится в центре комнаты. После чего обращается к сестре с вопросом, всё ли вещи на месте или нет. И Надя, с грустным выражением лица отвечает:
«- Мне кажется, я чего-то не нахожу. Жёлтый большой чемодан, шубки «под котик», красного платья из панбархата, тёмно-синего костюма из «жатки» и драгоценности исчезли. Золотые часики ЗИФ, серьги с бирюзой, серебряный витой браслет в виде змейки с одним изумрудным глазком, драгоценное кольцо подарок бабушки.»
После чего сестра снова заходиться в плаче. Теперь перейдём к очень интересному моменту, который можно разобрать. Вещи и драгоценности которые имела её сестра, Надя мало того что знала, но и помнила что где лежит. А вот о пистолете, который остался в квартире, где проживала её сестра, она не знала. Не знала или не хотела говорить о нём? Вопрос риторический. Это очень подозрительно. Т.к. судя по рассказам Нади, языками они трепались с сестрой часто и подолгу, рассказывая все тонкости из своей жизни, во время встреч и по телефону. И не знать, что в доме есть оружие, она не могла, наверняка сестрёнка и это ей рассказала. При этом ствол лежал в шкатулке, в серванте. Тут скорее всего сестричка немного успокоившись, поняла, что и так наболтала немного лишнего, дотошному следователю и решила о оружие промолчать. Хотя через секунду Тараскин находит и передаёт Жеглову пачку патронов от пистолета Байард. Почему сестра не рассказала о пистолете, остаётся загадкой. Впрочем, ухватистому Жеглову, этот погоды не делает, улик и так вагон с тележкой. Дальше в квартиру доставляют первого подозреваемого, бывшего мужа, Ивана Сергеевича Груздева (Сергей Юрский). Худой, испуганный, нервно дёргающийся, с дрожащим голосом и порезанным лицом после бритья, в проеме комнаты застывает в ужасе от пятна крови увиденного им на поле. Пока пристальные, и суровые глаза работников МУРа и прокуратуры сверлят Ивана Сергеевича, своими взглядами, рыдающая сестра кидается в объятия Груздева и они обнимаются. Надя пытается что-то сказать Иван Сергеевичу, а тот её пытается успокоить. Но престольный взгляд Жеглова, заставляет повернутся Груздева в его сторону, потом ещё раз, после чего Иван Сергеевич не выдерживает и нервным голосом интересуется:
«- Что? Почему вы так на меня смотрите?!
- Как это «так»? Обыкновенно смотрю.
- Нет, вы смотрите так, как будто меня подозреваете!
- Давайте не будем гражданин. Давайте не будем отвлекаться.»
При виде Груздева, Глеб Егорыч понимает, что именно он убийца. Поэтому продолжает смотреть пристально на него, выводя подозреваемого из себя не только взглядом, но и неудобными вопросами, не давая последнему опомнится и собраться с мыслями :
«- Скажите лучше, когда вы последний раз виделись с потерпевшей?
- Дней десять назад.
- Где?
- Здесь. Мы разменивали квартиру, я привёз новые варианты…
- А у вас как с жилплощадью сейчас? Нормально?
- Ненормально! Ненормально! Но это к делу отношения не имеет. - Как знать, как знать…»
Жеглов, профессионально, пытается вывести подозреваемого из равновесия. Бьёт по болевым точкам, шатает под ним землю, пытаясь вывести из себя. Благо сестра погибшей дала массу нужной для этого информации. И Груздев начинает нервничать, то сядет, то вскочит. Начинает ходить по комнате, взад и перёд, достает папиросу и нервно прикуривая, делает несколько затяжек, после чего тушит папиросу в пепельнице. А Жеглов, продолжая пристально смотреть на подозреваемого и с улыбкой на лице продолжает бить по больным местам:
«- У вас оружие имеется?
- Нет… Не может быть… Я не подумал об этом…
- О чём вы не подумали?
- Неужели… У меня есть наградной пистолет. Это из него?»
Снова попытки Груздева, доказать свою невиновность и оправдаться, заканчиваются безрезультатно. Жеглов интуицией чувствует, в нём преступника, совершившего убийство. Вот он и про оружие уже проговорился. Точно, это Груздева работа! Все улики против него, остаётся только дожать. Груздев достаёт из серванта шкатулку, открывает её, но пистолета там нет. Успел гнида избавиться, ну это конечно плохо, хотя улик и без того полно. Снова пытается оправдаться, но Глеб Егорыч хочет добить его последним вопросом:
«- Его нет здесь. - А когда вы его брали?
- Я его не брал, не брал, поверьте!
- Ну хорошо, хорошо.»
Эх, сорвался! Не получилось! Ну не чего зайдём с другой стороны!
«- А вот этот предмет вам знаком?
- Да это мои патроны.»
Опаньки! От патронов не отказался, это хорошо, значит ещё пару вопросов и про ствол признается. Но тут в допрос вмешался Шарапов, и сбил весь допрос. Груздев снова стал нервно расхаживая по квартире, доказывать свою непричастность к убийству, что все хотят сделать его виновным, в то время когда настоящий преступник гуляет на свободе. Понимая, что всё против него и его доводы никому не интересны, Иван Сергеевич обречённо садиться на диван. А Жеглов тащит Шарапова на кухню, и отчитывает за то, что тот не вовремя влез в допрос со своими вопросами. Тем более Гриша Ушивин привёл ещё одного свидетеля по этому делу. В прихожей стоит одетый в майку и пижамные штаны пожилой мужчина. Знакомтесь, Фёдор Петрович Липатников (Николай Слесарев). Он рассказывает свою историю дежурному милиционеру:
«- Вот значит, возвращаюсь я назад. Вхожу в парадное и аккуратно Иван Сергеевич по лестнице спускается. Ну, встренулись мы, значит. Я с ним поздоровался и он мне сказал, здравствуй, мол, Фёдор.»
Жеглов по деловому без церемоний, входит в прихожую. Всех лишних находящихся там, просит выйти на линеечную клетку, а Фёдора Петровича, приглашает на кухню для разговора. Чтоб свидетель вел себя более покладисто, не юлил и говорил правду и только правду, сдвинув брови, Глеб Егорыч серьёзным, официальным, деловым тоном стал разговаривать со свидетелем.
«- Садитесь, садитесь.
- Спасибочки.
- Значит, когда, говорите, дело было?
- Вчерась, к вечеру. Я как раз после ночной проспался, картошку поставил варить , с ведёрком...»
Слава всевышнему, проспался и с ведёрком вышел на лестничную клетку. Видя что свидетель не такой как сестра убитой, мало что может показать точно, Глеб Егорыч решил действовать проверенным способом. С серьёзным, суровым видом, нахмурив брови, придав голосу ещё большей строгости и серьёзности, Жеглов напомнил свидетелю:
«- Мы товарищ, из отдела борьбы с бандитизмом. Жеглов, моя фамилия, слышали наверно?
- Липатниковы мы. Фёдор Петрович.
- Товарищ Липатников, вопрос мы разбираем наисерьезнейшей! Мужчина вы, я вижу, положительный, поэтому всё должно быть точно! Отсюда вопрос...»
Напустив страха, и ответственности, на немного неадекватного свидетеля, Глеб Егорыч продолжил опрос. Свидетеля. Фёдор Петрович видя суровый, и официальный тон сотрудника внутренних органов, понимая ответственность и доверие, стал как на духу рассказывать что было вчера:
«- Вчера дело было или может на днях?
- Да вы что, товарищ Жеглов, мы люди тверёзые… Как говориться, чтоб нонче, да надысь перепутать, нет! Вчерась, как на духу, вчера было.
- Ну хорошо, а время сколько было?
- А вот насчёт времени, это не скажу, извините, не знаю сколько времени было. Да оно мне ни к чему, у нас ведь дома и часов нету.
-Так как же на работу встаёте?
- А что, на работу я не просплю… Да вон ещё и радио орёт, как тут проспишь.
- А не припомните что играло, когда Груздева встретили?
- Так ведь футбол же передавали, трансляция со стадиона «Динамо».
- Какой тайм-то был?
- Извините, этим не занимаюсь. Просто слышал что футбол был… Так футбол к тому времени кончился.»
Ну что сказать, свидетель что надо. Тут помню, тут не помню, тут слышал, там не слышал. Ни время, ни что по радио говорили, ни чего не помнит! Нет, то есть помнит, что футбол был. Потом правда стал говорить, что футбол к этому времени кончился, музыка заиграла. Самый ценный свидетель! Под предположения и подсказки с нажимом Жеглова, этот свидетель показал, что Груздев приходил к жене в семь вечера.
« - Гриша, какой вчера матч был?
- ЦДК, Динамо. Счёт три один в пользу наших…
- Подожди… Начало в семнадцать, плюс два по сорок пять, плюс пятнадцать… около семи. Часов в семь вы Груздева встретили так?
- Да, похоже так.
- Улавливаешь Шарапов?
- В это время Надя позвонила Ларисе, и та попросила перезвонить позже, мол, у неё разговор очень важный.
- Правильно. Соображаешь, с кем она разговаривала?»
Свидетель мечта любого следователя. Напугай, поднажми, добавь ответственности, такой свидетель подпишет любой протянутый тобой протокол с показаниями, даже не читая! Ещё одна улика, против Груздева готова! Нет, я понимаю, человек хотел помочь, сказал что видел, но вот только показания он дал не те, что видел, а те, что ему навязали. Вот в правду говорят: «Благими намерениями усыпана дорога в ад». Вот кто может сказать, что Жеглов напрасно получает свою зарплату и продовольственную карточку? Кто!? Груздева, после таких свидетельских показаний и под тяжестью улик, как говориться хватают за шкирку, заранее узнав у него адрес, где он и его новая сожительница проживают, Лосинка, Бебеля 12 и предлагают проехать на Петровку. Заряжают по адресу проживания подозреваемого Ваню Пасюка, для обыска. Дело Груздевой почти раскрыто... Жеглов Глеб Егорыч, наверняка предвкушает премию или даже ещё один орден или медаль, за быстро раскрытое преступление. А то один орден «Красной звезды» это как то… несолидно. Да и стул начальника отдела под ним очень сильно качается. Прожжённый работник МУРа, опытный оперативник, раскрутил дело за несколько часов! Он даже дал правильную оценку Груздеву, что показывает его опыт, намётанный глаз и профессионализм:
«- Его работа, нет вопросов. Улики на лицо. А мужичонка он хлипкий, нервный. Немножко покочевряжится … и сам каяться придёт, у меня не такие плясали.»
Продолжение здесь
Начало
