Часть 20. Предыдущая часть.
Аня снова вернулась на работу только не на свекольное поле, а на ферму помощницей телятницы в родилку. Нравилась ей эта работа, не дожидаясь автобуса с доярками пешком бежала на ферму, где она была часто одна среди телят, поила их молоком, прикармливала слабеньких малышей. Свою работу она изучила за два дня, уговаривать или повторять не требовалось. Тётя Нюра на дневной дойке звала её к себе, показывала, как с коровами управляться, надой считать. Всё нравилось Ане, она хотела школу бросить и идти работать на ферму, первые небольшие, но заработанные своим трудом и с удовольствием деньги вскружили девчонке голову. Раньше они забесплатно колхозу помогали со школы, практика у них такая была, а тут...
Она уже представляла, сколько станет зарабатывать дояркой. Сестра радовалась: труд он из любого Человека сделает, вот и Аня успокоилась, серьёзнее стала. Надеялась Вера не переписывается младшая сестра с матерью, но сама не спрашивала и в личных вещах не рылась.
Вера, но больше Прасковья Андреевна настояли, чтобы школу окончила Аня и пошла учиться.
- Неужели всё зря, - возмущалась Прасковья Андреевна, - столько лет потрачено, чтобы остаться без профессии?!
- Чем доярка не профессия? Вон тётя Нюра и другие всю жизнь работают, и ничего, - дразнила её Аня.
- Аня, перестань, - одёргивала её сестра, - мама права, специальность надо получить. Возможно тебе в городе понравится, распределение хорошее получишь, всякое может быть, а вернуться в станицу всегда успеешь.
Прасковья Андреевна искоса посмотрела на Аню и вышла из комнаты, что толку с ней говорить она давно неуправляемая и когда успела так поменяться? От такой всё что угодно можно ждать.
Аня Игната Захаровича просила, разрешить ей иногда после школы выходить на ферму, тот посмеялся над ней:
- Успеешь ещё Анютка, отучись и приезжай в хозяйство, устроим тебя хоть дояркой, хоть на ток, или учётчицей, их всегда нам не хватало. Не успеваю в декрет отправлять, меняются одна за одной и замуж тебя отдадим. Вот хотя бы за моего Кольку, - заливался от смеха председатель, - а хорошо ты ему тогда поддала! До сих пор помнит.
Аня менялась в лице об упоминании, о той драке, все давно забыли и в конце лета отметили в клубе грамотами школьников, которые добросовестно помогали колхозу в летние каникулы. Среди награждённых была и Аня.
Дома не ладилось у неё ни с кем, кроме Лены и Тимофея, последнему всё нипочём, лишь бы кормили хорошо и не ругали за проделки. Аня стала закрываться в комнате, к чему приучила и Лену. К ужину выходила через раз, говорила, что неголодная, устала, или уроки надо делать. После школы не бежала домой, если Лену задерживали на продлёнке или на кружках Аня шла к подруге. Это поспешила отметить Прасковья Андреевна, на этот раз более корректно, намекнула только Вере.
- Распустила ты сестру, совсем дома ничего не делает, одно только у Тимирязевых на лавке сидят, гогочут, песни поют, на гитаре бренчат. И ребята там собираются, - с выражением и глубоким участием намекала Прасковья Андреевна.
- Мам, она не задерживается до темноты, часто ждёт меня у ворот детского сада после работы, говорит, не хочет одна оставаться дома.
- Какой пример она подаёт Лене?! – выпрямилась и вытянула шею пожилая учительница, словно у доски стояла в классе. – Леночка смотрит на неё, уже лишний раз книжку в руки не возьмёт, на улицу торопится. Вспомни, как она любила читать и домашние задание делать?
- Прасковья Андреевна, - ласково улыбнулась Вера, - ну, когда же им ещё бегать за двор, если не сейчас пока ещё дети.
- Это Анна-то ребёнок? Посмотри, какая девица вымахала, мальчишки на переменах так и собираются возле неё в школьном коридоре.
Вера улыбалась и качала головой, почему у сестры не может случиться школьной любви или привязанности? Разве можно это запретить? О взрослых отношениях и ответственности Вера не раз проводила беседы с сестрой, поэтому уверена была в ней.
Зимой жена и домашние не раз заставали Ивана дома раньше обычного, много выходило внеплановых выходных, в отпуск-то он не ходил с того года, как приехал в станицу. Главным агрономом стал, так и про выходные забывал. Всё работал и работал. Очень переживала из-за этого мама:
- Иван, всю работу не переделаешь и раньше времени урожай с полей не снимешь, а себя поберечь надо у тебя семья, дети! Жена тебя не видит вовсе, - упрекала его Прасковья Андреевна.
По весне Иван и вовсе разболелся, не успевал больничные брать, стыдно было, но температура часто поднималась до сорока, встать не мог поутру.
- Вот видишь, - ворковала около него жена, подливая микстуры и выдавая порошки, - мама права, не жалел ты себя, вот результат. Может тебе путёвку в санаторий взять? Пускай подлечат, а то совсем разболелся.
- Вера, не говори глупости! Весенняя страда начинается, а я по санаториям буду отлёживаться.
В санаторий он не поехал, но отлежаться недельку в районной больнице пришлось, почками разболелся. Вера навещала его через день, ездила с председателем туда и обратно.
Хлопоты, заботы, переживания совсем закрутилась Вера: муж, дети, свекровь, и всем надо угодить, время уделить. Аня была незаменимой в это время, к подружке перестала бегать, домой спешила прибраться, приготовить ужин, с Леной уроки выучить. А как всё наладилось и Ивана выписали Аня снова пропадала у Нины. Кажется, они и поступать весте собирались.
Закончилась школьная пора для Ани, она была готова выхватить аттестат у директора на торжественной линейке и тут же ехать отсюда! Хотя окончила школу почти на отлично, вопреки опасениям Прасковьи Андреевны. На завтра Аня уже паковала рюкзак в дорогу, чтобы ехать поскорее и подальше.
- Куда же ты так бежишь? – смеялась над ней Вера в шутку, - смотри, как бы обратно прибежать ещё не пришлось, - наблюдала она за скорыми сборами сестры. Лена сидела на своей кровати, напротив, поджав и обняв колени. Она больше всех не хотела, чтобы Аня уезжала. – Всё-таки к мамке собираешься? – без умысла спросила Вера.
- Посмотрим.
- Смотри, делай как знаешь, ты уже взрослая.
- В Невинку, нет, лучше в Ставрополь! Нет, поеду ближе к мамке, там и поступлю как хотела. На проводницу. Все города объезжу, - заталкивала она вещи в рюкзак, успеть бы на обеденный автобус. – Не обижайся на меня Вера, я тебе очень благодарна и Прасковье Андреевне, хоть и не ладили мы с ней в последнее время. Но пора и мне самостоятельно начинать! Пора!
- Да, - вытирала глаза Вера, - конечно. Пиши, не забывай, знай, что здесь тебя ждут и в колхозе тоже.
- Нет уж, спасибо!
- Как же быстро у тебя всё меняется Аня, сложно тебе будет в жизни с таким характером, - переживала Вера.
- Вер, это ты у нас добрая, - с сожалением посмотрела Аня на старшую сестру, - так много хочется тебе сказать... Надеюсь, всё станет только лучше, когда я уеду, - обняла она стоящую в дверях сестру, тут Лена совсем расплакалась, спустилась со своей кровати и тоже всех обняла.
- Так говори, ты же знаешь, здесь тебя всегда выслушают, примут, - крепко обнимала Аню, бормотала Вера ей на ухо. Аня резко отстранила её, посмотрела на Лену. Леночка всё поняла и побежала на улицу, там дождётся обоих, взрослым поговорить надо, а Аня уже взрослая стала и красивая. - Вер, - отступила немного от порога сестра, - ну теперь-то что? Неужели так и будешь жить?
- Как? – совсем растерялась Вера.
- Ты же никогда не любила Ивана, а он… - опустила голову высокая, вровень сестре Аня
- Анют, зачем ты так?! – не выдержала Вера. – Не ладилось у вас с бабушкой в последнее время, это понять можно. Но она столько хорошего для тебя сделала, уж побольше родной матери! И муж мой ничего плохого тебе не сделал, не обидел никогда, не обделил, куском хлеба не попрекал, что же ты так? – разочарованно спрашивала Вера, глядя на Аню. – Как и почему живём мы с ним не твоё дело! Мы сами разберёмся.
Нельзя вот так начинать новую жизнь, с неблагодарности и ненависти, тебе свою жизнь строить, учиться, работать, зачем же такая ненависть к людям, которые тебе кров дали и воспитали?
- За кров спасибо, - затягивала потуже сумку с продуктами Аня уже в дверях, - его противный голос всегда будет звенеть у меня в ушах, прям благодетель у тебя, а не муж! Сейчас в ноги поклонюсь у порога, жаль нет его, опять на работе, - злилась Аня, - опять на ферме небось…
- Аня! Не смей! – вскрикнула Вера. – Откуда в тебе это? Когда ты успела такой эгоисткой стать?! Внимания тебе не хватает? Я всю жизнь положила на то, чтобы у тебя было нормальное детство, чтобы ты достойным человеком стала! И вот…
- Да приставал твой замечательный муж ко мне, - перебила Аня сестру, - приставал! Понимаешь? – заперла Аня двери изнутри, не дай Бог Лена вернётся. – Всю жизнь у меня в ушах будет звенеть его противный голос: «скромнее надо быть и благодарной за всё»! И эти потные ладошки, фу!
А ты одно только кланяешься им, всё хорошей хочешь быть, порядочной, правильной, для кого? - махнула рукой Аня. - Для заведующей фермы? «Тебя не тискает по углам дружок папкин, агроном наш лысый? Ха-ха-ха! А чё! Михайлину Сергеевну можно, а тебя нет?». Ржал надо мной тогда Колька, помнишь, подрались мы? И лез под платье.
Вот он весь какой, твой Иван! – закончила Аня, её знобило, оттого что она выговорилась, наконец.
Вера влепила ей пощёчину.
- Так ты решила! – прерывисто дышала она, стоя перед повзрослевшей сестрой. Поверить не могла, что Аня такое выдумала. – Наговорить решила напоследок! Мы эту семью по крупицам собирали и чего только не пережили, я пережила, - била себя в грудь Вера, - чтобы так жить и детей растить! А ты… Вот так значит, - кричала Вера. – Бессовестная! И так и сяк старалась разлад внести, напоследок решила наговор наклепать!
Иван всю жизнь работает, дома его почти не бывало, а ты… - махнула Вера рукой, которой только что ударила сестру. Аня прикрыла щеку рукой, не плакала, глаза не прятала, в упор смотрела на беснующуюся Веру. – Езжай! Езжай куда хочешь, хоть к матери, хоть на край света! Неблагодарная! – отвернулась Вера и ушла на кухню.
Она сегодня отпросилась на работе до обеда, чтобы собрать и проводить Аню, но сестра не захотела просто так уехать, решила «с музыкой». Проводила до остановки Аню только Лена.
- Ань, а чего вы с мамой поругались? – поспевала за тётей племянница. – Никогда она так не кричала, я прямо испугалась.
Аня остановилась, присела на корточки и взяла за плечики круглощёкую Леночку.
- Ты маму всегда слушай, она у тебя хорошая и с братом помогай. Мама у тебя лучшая, вырастешь, будешь как она, - поднялась Аня с колен и опять поспешила, не опоздать бы на автобус.
- Нет, - бежала рядом вприпрыжку Лена, - я как ты стану и к тебе приеду, ты же будешь мне писать, Ань? – заглядывала ей в лицо Лена, Аня кивала.
Обидно было Вере, но поверить в сказанное не могла, ну не мог Иван… не мог! Он же всегда на работе, да и с заведующей выдумала сестра. Назло всем, Прасковье Андреевне, ей. Эгоистка настоящая выросла. Через несколько дней отошла Вера, мысли разные в голову лезут, да только не стыкуются они со здравым смыслом и с мужем её. Злилась Вера на сестру.
Уехала Аня первой же электричкой, но не задержалась в ближайшем городе, хотелось ещё дальше и сразу на работу устроиться. В приёмной комиссии, в ПТУ в Невинномысске услышала об Армавирской швейной фабрике.
- Вот если не понравится мне здесь, вернусь, сразу устроюсь на фабрику и параллельно окончу курсы! А что работа достойная и одеваться можно по моде. Общежитие есть и для семейных всё предусмотрено.
Много что рассказывала та девушка о незнакомом городе и о фабрике, в частности. Оказалось, родственница у неё там живёт и работает. Так, случайно решилась судьба Ани, не поступила она в крае, поехала дальше, одна на свой страх и риск, и не прогадала.
На фабрику её взяли сразу, обязательно надо было отучиться, без отрыва от работы. Втянулась, увлеклась, понравился ей в городе и работа новая. Подружки появились в общежитии. Сестре не писала, только Лене, обещала к осени новое пальто прислать со своей фабрики.
Радость девчонки была недолгой и первой любви не успела она почувствовать и познать всех радостей нежной юности, когда поняла, что-то не так с ней. Да не поняла, а на очередном медосмотре терапевт при всех заявила, мельком только взглянув на неё.
- Что же такая молоденькая, незамужняя, а пополнение ожидаете? – строчила она что-то шариковой ручкой в документах, даже не поднимая глаз на молоденькую швейку. Аня была готова сквозь землю провалиться от стыда. Но на неё никто особо не посмотрел, скорее бы отстреляться и на работу, потом кому домой, кому в общагу у всех свои дела.
Не поверила Аня, живота-то нет, разве могло случиться от одного раза. Холодный ужас овладевал молодой девчонкой, позор-то какой! Из общежития выгонят, с работы тоже, об учёбе речи быть не может. Возвращаться к сестре с таким "подарком" стыдно, поди докажи сейчас чьё дитё. Только опозорится, никто ей не поверит. Зять при должности – уважаемый человек, а о ней-то ничего хорошего не вспомнят. Сестру жалко, детей, хоть и гулящий Иван этот.
Опять вспомнилась драка на свекольном поле с нахальным, городским председательским сынком.
В консультации прерывать отказались, срок уже не тот, но с укоризной смотрели на гулящую семнадцатилетнюю девчонку. Вся жизнь наперекосяк, и почему она не уехала к матери тогда, почему?
С работы её не выгнали и в общежитии оставили, но косо поглядывали. Уже и племяннице не писала Аня, знала что читает письма бабушка. Ни разу не появилась в станице как уехала. Работала до самого декрета, а после родов через месяц вышла на фабрику. Оставляла дочку в детской комнате за проходной, бегала как все кормить по часам дочку. И опять родне ни слова, а так хотелось написать сестре, так хотелось... Короткие письма, в основном ответные, Лене:
«У меня всё хорошо, учусь, работаю, скоро к маме поеду.»
- Вот и вся чёрная благодарность, - рассуждала Прасковья Андреевна дома, глядя на грустную Веру. – Ты с пелёнок держала её при себе, душу вложила, воспитала, обувала, одевала, детство её берегла, а она… Ну, что же дело молодое! Главное, чтобы глупостей не наделала.
Вот Верочка,! Лучше плохой муж, чем хорошая родня! Хотя, чем Иван плох? Всё делает для семьи, старается! Посмотри на других... Всё-таки правильно я его воспитала, и ты правильно сделала, что послушалась, семью сохранила. Забылись все Маринки и Зинки, теперь нужно о детях и муже думать, – вздыхала Прасковья Андреевна. – Иван это заслужил.
Она рада, что Аня уехала подальше, не будет больше у Лены перед глазами дурного примера. Можно заняться воспитанием внучки, тем более перед глазами такой положительный пример, как папа!
Но лучше не стало в семье. Иван с головой ушёл в работу, дома его не видели неделями. Игнат Захарович перестал совсем заходить в гости, одни только показатели да цифры у них на уме. Нюра изредка забегала, в последний раз на проводы звала Веру с семьёй. Старшего сына провожала в армию, всё хотела расплакаться у бывшей соседки, но наговориться не могла, столько новостей на селе.
- Ещё двоих ребят с мои забирают этим призывом. А мужу моему премию дали за прошлый месяц, и ты представляешь... Не сорвался, сказал, всё! Завязал! Сына проводит и баста! Вер, а Иван-то твой, чего на ферму к нам зачастил? Всё дела у них какие-то с Михайлиной Андреевной.
- Откуда же мне знать, - отвечала Вера, намазывая варенье на горбушку хлеба для сына, - это его дела, я туда не лезу.
- Ну да… - задумалась Нюра, - так и должно быть, он же при должности. Но ты присмотрись, бабы наши всяко разно шутят на ферме, - осторожно намекнула подружка.
Несколько лет не общались Вера и Аня. Не спрашивала Вера у дочери, что пишет Аня, сама девочка рассказывала: Аня-то, Аня это… Посылки иногда получали от неё, в крайний раз детское пальтишко для Тимофея прислала новое, с этикеткой её швейной фабрики, модное, как в журнале. Лене всегда разные гостинцы и наряды слала, но писала редко.
- Мам, а ты знала, у Ани дочка есть? Она и замуж собирается. Мам, мам ну ты слышишь меня? – обижалась Лена, наблюдая за мамой, опять она порядки в доме наводит, чисто же, чего прибираться. – Я после восьмого класса к ней поеду.
- Слышу… слышу, - равнодушно отвечала Вера.
Свекровь давно ушла на заслуженный отдых, теперь всегда дома. Всё внимание её было обращено на внука. Второго Ивана воспитывала, и откармливала бабушка, душу в него вкладывала.
Мужа никогда нет, дети растут, не поспеваешь за ними. Грустно. Вера остановилась в комнате, задумалась, глядя в окно через белоснежный тюль. Мимо проехала председательская Волга, гуси шипя сбежали с дороги к двору. Тревожно как-то, неспокойно.
В ту зиму простудилась очень Прасковья Андреевна, расхворалась, к Новому году в больницу увезли. А в январе скончалась Прасковья Андреевна от воспаления лёгких.
Продолжение _______________
Не забывайте подписываться на мой канал или Телеграм ✨