5 июня ушел из жизни один из самых харизматичных ученых хакасской, российской, мировой науки – Виктор Яковлевич Бутанаев. Почти всю свою жизнь он посвятил Хакасии. Здесь Виктор Яковлевич жил и работал, писал об истории и культуре Хакасской земли и был беззаветно ей предан. Именно преданность – Хакасии, своему делу, своим принципам и концепциям – стала, как мне кажется, одним из тех качеств, что позволили выпускнику Ташкентского государственного университета им. В.И. Ленина стать ученым с мировым – без всяких экивоков – именем. Нам, студентам исторического факультета Хакасского госуниверситета, несказанно повезло, что Виктор Яковлевич посвятил часть своего времени и своего таланта нашим стройным, хотя и не всегда путевым рядам…
На цыпочках мимо грозных учёных
С Виктором Яковлевичем судьба свела меня на втором курсе истфака. В ту пору факультет еще мог похвастаться отдельной кафедрой археологии, этнографии и исторического краеведения, которую Бутанаев и возглавлял. Естественно, на кафедру я забегал и до того, будучи еще первокурсником. Там всегда что-то горячо обсуждали. И всегда в обсуждении принимал участие седовласый, седоусый мужчина с неизменной трубкой в руках. От знакомых со старших курсов мы знали, что это и есть «завкаф Яковлевич – крутой ученый, серьезный дядька, и не дай бог вам его разозлить…» Вот такая характеристика, которой, впрочем, в те годы удостаивался – с поправкой на пол, естественно, – каждый заведующий кафедрой Института истории и права. Напуганные до чертиков и потерянные в незнакомой еще обстановке, первокурсники на цыпочках ходили мимо грозных ученых. Побаивались, конечно, и Виктора Яковлевича, к тому моменту уже ставшего легендой. Как-никак, автор сотен статей и монографий, лауреат первой научной премии ТЮРКСОЙ… Да он даже в кино снялся!
Но наконец – уже после мук первых сессий, сопровождавшихся жестоким сокращением наших рядов, – случились, как я уже говорил, второй курс и личное знакомство с Виктором Яковлевичем. Был тогда в учебном плане славный предмет – история тюрко-монгольских народов. По большому счету, это была первая дисциплина на истфаке – после разве что этнологии, – которая открывала студентам, доселе изучавшим в первую очередь историю европейской части России, российскую же Азию. Многообразную, более древнюю, совершенно незнакомую и оттого непонятную. Так уж была выстроена тогда школьная программа, что по окончании одиннадцати классов большинство из нас считало, что до колонизации Сибири здесь если кто-то и жил, то монголы, ну, и еще пара-тройка народов. А оказалось…
Об этом нам и рассказывал на лекциях Виктор Яковлевич. И тогда мы поняли, что он действительно «крутой ученый и серьезный дядька». Просто потому, что информации, которой он с нами щедро делился, в те времена было не найти. Это сейчас, при наличии свободного доступа в интернет, а через него – к лучшим библиотекам России, можно найти что угодно. А тогда образование держалось в первую очередь на преподавателях. В этом плане Виктор Бутанаев был колоссом, который знал всё.
А еще он был требовательным. Не во время экзаменов, нет. Во время их сдачи он, напротив, был весьма благосклонным. Требовательным он был в плане знания нами языка своего народа. На первой или второй лекции, во время переклички, он задержал ручку напротив моей фамилии и спросил – кто я по национальности? Узнав, что осетин, он хмыкнул и продолжил перекличку. А спустя пару лекций поинтересовался, знаю ли я язык? Пришлось продемонстрировать, что знаю. За это я получил похвалу, и подозреваю, что на экзамене мне это тоже аукнулось – в хорошем смысле. Но вот тем, кто не знал языка предков, доставалось. Виктор Яковлевич говорил, что, забывая язык, на котором говорили наши деды и прадеды, мы предаем их память.
Поломанные копья
Но по-настоящему масштаб личности Виктора Яковлевича мы осознали позже, когда худо-бедно, но воспитали в себе зачатки исторического мировоззрения и приступили к изучению истории Хакасии. И вот тогда мы осознали, насколько многовекторным ученым был наш преподаватель. Казалось, что он исследовал едва ли не каждый аспект развития Хакасской земли и хакасского народа. А потом мы добрались до баталий, в которых сошлись тяжеловесы – Леонид Романович Кызласов и Виктор Яковлевич Бутанаев. Не буду пересказывать их концепции – лучше авторов не смогу, читайте оригинал. Но, честно говоря, до того, как я начал листать страницы местных газет, на которых эта схватка и разворачивалась, я и не подозревал, что в науке могут быть настолько яростные дискуссии. Яростные, порой переходящие на личности, но в то же время аргументированные. Недавно мне довелось вновь наткнуться на эти жесткие и бескомпромиссные статьи, и тут же вспомнилась старая шутка истфака о том, что каждый студент однажды должен сделать выбор: кто
он – «бутанаевец» или «кызласовец», а затем нести это знамя до конца жизни. Тогда подумалось: увижу в следующий раз Виктора Яковлевича, расскажу. Не успел...
Кстати, я всегда удивлялся, что Виктор Яковлевич меня запомнил. Студентом я был не самым радивым, по крайней мере в первый заход на истфак. Отчислился. Армия. Потом ушел работать в СМИ. Однако он поймал меня как-то недалеко от рабочего офиса и по-отцовски, с хитрым и добрым таким прищуром – так только он умел – спросил, как дела и помню ли я всё еще осетинский язык? Было приятно. Потом мы не раз встречались – он приходил на прямые эфиры, давал интервью, был экспертом в одной из краеведческих программ на канале «Абакан-24». Приходя в гости, всегда делился новыми сведениями, планами… Говорил, что материала у него еще много. И продолжал нас восхищать своими знаниями. Это был единственный на моей памяти человек, который в голой, казалось бы, степи начинал с ходу называть местные достопримечательности, поселения, реки, озерца, и при этом о каждом таком названии мог рассказать отдельную историю… И то, что Виктора Яковлевича в 2015 году признали лучшим историком тюркского мира, ни для меня, ни для знакомых выпускников нашего истфака сюрпризом не стало. Ну а кого еще?
...Известие о смерти Виктора Яковлевича огорошило. Вот мы с Алексеем Елистратовым обсуждаем, что надо бы пригласить его на очередной эфир или интервью. И вот его не стало… Он ушел ветреными дорогами Хонгорая туда, где тихо и спокойно. Но почему-то мне до сих пор кажется, что если я зайду в бывшее здание истфака у театра «Сказка» в Абакане и загляну в кабинет, где когда-то размещалась кафедра АЭИК, то увижу, как на столе, усыпанном рукописными листами, дымится знакомая трубка…
Анзор САБАНОВ
Фото из открытых источников
и Биобиблиографического справочника В.Я. Бутанаева
(отв. ред. М.И. Ивандаева, 2011 г.)