Итак, к 18 апреля под Сьерро Гордо у Скотта было около 9000 бойцов. У лично возглавлявшего мексиканцев Санта-Анны – 12000, причём на очень выгодной и инженерно оборудованной позиции. По сути, мексиканцы седлали теснину, почти горный перевал, который противнику нужно было штурмовать. Единственным минусом было отсутствие пространства для манёвра мексиканской кавалерии. Был, правда, и ещё один риск – позицию, в общем-то, можно было обойти – по отвратительной крохотной дороге, застав на которой врасплох войска врага можно бы было с гарантией их разгромить. Как вы думаете, в итоге обстояло дело? Разумеется, американцы воспользовались ею совершенно беспрепятственно!
С 11 апреля авангард войск США под командованием бригадного генерала Твиггса, преследовал мексиканских улан, и вскоре первым обнаружил, что мексиканская армия занимает близлежащие возвышенности. Твиггс ждал подхода подкреплений, под командованием дивизионного генерала Роберта Паттерсона, которые и прибыли на следующий день. Хотя Паттерсон был старше по званию, он был болен, посему позволил Твиггсу спланировать атаку. С этой целью он отправил группу офицеров, в том числе Пьера Борегара на разведку местности, которые обнаружили упоминавшуюся выше маленькую дорогу, с которой можно было зайти во фланг мексиканской позиции и овладеть Ла Аталайей, возвышенностью, доминирующей над всей позицией. Борегар информировал о своей находке Твиггса. Несмотря на эту информацию, Твиггс решил подготовить фронтальную атаку против трёх мексиканских батарей на утёсах, использую бригаду генерала Пиллоу, потому как считал обход слишком рискованным. Обеспокоенный высокими потерями, которые повлекла бы собой эта мера, и тем фактом, что основная часть армии ещё не прибыла, Борегар не побоялся в обход прямого командира изложить своё мнение Паттерсону. Как результат этой беседы, Паттерсон вновь взял командование на себя, несмотря на болезнь, ночью 13 апреля и приказал отложить завтрашнюю атаку. 14 апреля главнокомандующий Скотт прибыл в План дель Рио с дополнительными войсками и с этого времени уже сам возглавил руководство операцией и… принял замысел Борегара: атака на высоты с фронта должна была стать лишь прикрытием решающего обходного манёвра. Так как теперь уже Борегар заболел, дальнейшее исследование фланговой дороги было возглавлено капитаном Робертом Ли. Тот подтвердил возможность использовать дорогу, правда, сам при этом едва не попал в плен. В итоге Скотт направил отряд инженеров, чтобы расширить дорогу, прозванную "Тропой". Главный удар должна была наносить дивизия Твиггса, которая 17 апреля выдвинулась по тропе, чтобы на следующий день занять Ла Аталайю.
В конечном итоге всё вышло как нельзя лучше. Да, фронтальный удар сил под командованием Пиллоу окончился безрезультатно и принёс потери, да, в какой-то момент Твиггса всё же заметили на Тропе – и даже атаковали, только вот явно недостаточными силами и запоздало, что не помешало ему оказать в тылу у мексиканцев, попутно ещё и выставив пушки на господствующих высотах. После этого исходом сражения мог стать только разгром обороняющихся. Американцы потеряли 263 человека убитыми и 368 ранеными, а их противник – почти 1000 убитыми и 3036 мексиканцев попало в плен. Остальные бежали. Дорога на Мехико была открыта. Да, её ещё нужно было пройти – в прямом смысле, местность быстрым марш-броскам не благоприятствовала, да ещё были отдельные сражения: при Контерасе, при Чурубуско, но, в общем, остановить американцев было уже едва ли возможно. Тем более, что войска США вели почти безотрывное преследование, не давая противнику привести себя в порядок и постоянно “отъедая” от него части – так к Чурубуско 20 августа подошло почти те же 9000 американских солдат и всего 3800 мексиканцев. Незадолго до начала боя во время отступления от Сан-Антонио два батальона мексиканцев были атакованы с фланга бригадой Кларка из дивизии Уильяма Уорта и разгромлены. Американцы захватили в плен примерно 500 человек, в том числе генерала Пердигона Гарая, и пять орудий. Мексиканцы бились довольно прилично, не в пример обыкновению, но были явно слабее. Итог сражения: у армии Соединённых Штатов 139 убито, 865 ранено и 40 попало в плен, у армии Мексики 263 убито, 460 ранено и 1261 попало в плен. Движение Скотта к Мехико, а до него было уже только 8 километров, остановлено не было.
23 августа было заключено перемирие до 7 сентября и начались переговоры о мире. США требовали передать им более двух третей территории страны, не считая Техаса. Боясь всенародного восстания, мексиканское правительство отвергло эти условия. При этом Санта-Анна вёл себя как последняя дрянь: на переговорах он вновь поднял тему выплаты лично ему заветного миллиончика, в общем, был готов сдать все нужны США территории, но открыто говорил, что не может здесь гарантировать покорности собственного народа, и советовал президенту Полку… вести военные действия пожестче с целью запугивания мексиканцев и склонения общественного мнения в пользу договора о мире! 8 сентября американцы приступили к штурму укрепленного пункта Молино дель Рей – это уже пригород Мехико, который защищало 4000 человек. Численность американских войск была 3447 человек, но американцы имели вдвое больше артиллерии. В ходе сражения американцы довели численность своих войск до 5000 человек. Мексиканцы потерпели в этой битве поражение, но за столицу сражались отчаянно - американцы потеряли убитыми 787 солдат – больше чем когда-либо с начала войны. 13 сентября состоялось второе важнейшее сражение Американо-Мексиканской войны после боя у Серо Гордо – штурм замка Чапультепеке. Холм, на котором стоял замок Чапультепек, в наше время расположен уже в глубоко центральной части грандиозно разросшегося Мехико – сейчас там разбит одноимённый парк, но в 1847 он прикрывал вход в город с востока, стоя буквально сразу за его окраиной. Высота холма была 60 метров, и он господствовал над окружающей местностью. Некогда, ещё при ацтеках, это было местонахождение загородной резиденции императора, которая соединялась с Теночтитланом насыпью и акведуком. При испанцах — охотничий заказник с дворцом вице-короля, в котором в 1833 г. была размещена военная академия. Т.е. слово "замок" не стоит воспринимать так уж буквально – постройку на Чапультепеке никак нельзя было назвать современной крепостью, да даже и вообще полноценным укреплением.
Тем не менее, всё равно штурм высоты многим американским командирам казался не лучшим вариантом. Многие опасались повторения Молино дель Рей, т.е. победы если не Пирровой, то тяжёлой. На военном совете 11 сентября, который созвал генерал Скотт, кроме него самого предлагал атаковать Чапультепек только генерал Дэвид Твиггс. Большинство офицеров высказались за атаку Мехико с южного направления — в их числе майор Роберт Ли.
Однако, главнокомандующий настоял на своём. Американцы начали артиллерийский обстрел Чапультепека на рассвете 12 сентября. Огонь был приостановлен с темнотой, и возобновлён при первых лучах солнца 13 сентября. В 8:00 обстрел прекратился, и генерал Скотт приказал начинать атаку. Мексиканцы располагали 922 солдатами у генерала Николаса Браво непосредственно на вершине холма и ещё примерно 2500 в окрестностях Чапультепека. Наконец, в здании военной академии находилось 200 кадетов в возрасте 12-14 лет, боевая ценность которых была достаточно сомнительна. Армия США насчитывала 13 000 человек, но едва ли все они могли бы уместиться на пологом склоне, ведущем от замка к Молино дель Рей, который был единственным местом для атаки. Непосредственно были задействованы 3 штурмовые колонны: слева наступали 11-й и 14-й полки полковника Трусдейла, в центре — вольтижёры полка Тимоти Патрика Эндрю, а справа — остальные четыре вольтижёрских отряда подполковника Джозефа Джонстона.
В общем, действия американцев не отличались изяществом – ставка была скорее на грубую силу и напор. Попросту говоря, атакующие намеревались протаранить оборонительные порядки мексиканцев. В целом выходило, но не без трудностей и заминок: штурмовые колонны несли потери, Пиллоу был скоро ранен в ногу, но приказал продолжать атаку. Колонна Эндрю прошла через кипарисовую рощу перед фронтом мексиканской армии, в то время как Трусдейл и Джонстон двигались с его флангов. Атака приостановилась, когда люди Макензи стали дожидаться осадных лестниц, так что в сражении образовалось небольшое затишье. С юго-запада наступали 40 морских пехотинцев капитана Кейси, за которыми шла бригада волонтёров Джеймса Шилдса. Штурмовой колонне тоже пришлось остановиться в ожидании лестниц, и часть людей Шилдса остановились прямо перед мексиканской артиллерией.
Наконец, появились лестницы, и первая волна атакующих поднялась на стену. Нашлось столько лестниц, что 50 человек могли подниматься по ним одновременно. Джордж Пикетт был первым, кто сумел взойти на стену, а вольтижёры вскоре установили свой флаг на стене. Колонна полковника Трусдейла шла на штурм при поддержке артиллерии Томаса Джексона (будущий знаменитый командир армии Конфедерации Джексон Каменная Стена). Они встретили стойкое сопротивление превосходящих сил противника. На помощь пришла бригада Ньюмана Кларка. Генерал Шилдс был ранен несколько раз, когда его люди прорвались на стену. Именно его отряд поднял американский флаг над крепостью.
У мексиканцев остался довольно небогатый выбор – или оказаться блокированными внутри крепости и там погибнуть, или прорываться вон, пока ещё был шанс. Генерал Браво приказал отступить в город. Сам, однако, он не успел отойти, и был взят в плен одним из добровольцев Шилдса. Помогло отходу то, что дело уже было в тёмное время суток, так что ночью мексиканцы, хотя и отнюдь не все, пробились в Мехико. Со сражением при Чапультепеке связан один из героических эпизодов в истории Мексики. В самом конце сражения шесть кадетов-мексиканцев отказались выполнить приказ генерала Браво об отступлении и продолжали сражаться, пока не были убиты превосходящими силами противника. Их имена: лейтенант Хуан де ла Баррера, кадеты Агустин Мельгар, Хуан Эскутиа, Висенте Суарес, Франсиско Маркес и Фернандо Монтес де Ока. Погибли все. Последним остался Хуан Эскутиа – ещё совсем мальчишка. Когда приблизились солдаты противника, он схватил мексиканский флаг, обернул его вокруг себя и прыгнул вниз со стены замка. Сейчас в Чапультепекском парке находится монумент в память этого события…
Всё это время генерал Санта-Анна наблюдал падение Чапультепека, видел и описанную выше сцену, когда его адъютант воскликнул: «Мексиканский флаг не должен попасть в руки врага!». И… ровно ничего не предпринял! Американцы, тем временем, не останавливаясь, ворвались на плечах отступающих за городские ворота Белен, получив, тем самым, плацдарм непосредственно внутри Мехико. Тут главнокомандующий мексиканцев внезапно "проснулся" – понадобился козёл отпущения. Им стал генерал Террес, который был старшим по званию офицеров в районе Белена – Санта-Анна обвинил его в трусости, предательстве, отстранил от командования и даже прилюдно ударил. Но изменить это, конечно, уже ничего не могло. Битва была выиграна армией Соединённых Штатов. Потери были достаточно существенные: 138 убитых, 29 пропавших без вести, 673 раненых, но, конечно, у защитников Чапультепека они были существенно выше. Вместе с последующим преследованием и боем у ворот Белен мексиканцы потеряли 2623 человека убитыми, ранеными и пленными, плюс 13 пушек. Ну а главное, несмотря на то, что у него ещё оставалось 5000 пехотинцев, 4000 кавалеристов, да и горожане были готовы принять участие в обороне, Санта-Анна оставил столицу, по сути, попросту бежал из неё ночью с 13 на 14 сентября 1847. Утром 14-го Мехико заняли при минимальном противодействии жителей в ряде районов, американцы. Одной из важных причин для гражданского сопротивления был тот факт, что оккупанты не постеснялись наложить на город контрибуцию в размере 150 000 песо, которую требовалось уплатить в месячный срок.
Война явно близилась к концу, это понимали все. Но каков будет этот конец? С одной стороны, под влиянием цепи непрерывных побед, в американском обществе заметно "разгорелся аппетит". В прессе стали озвучиваться мысли о том, что неплохо бы подписать не мир на тех или иных условиях, а капитуляцию, попросту ликвидировать Мексику целиком и присоединить её к Соединённым Штатам. Тем более, что элиты некоторых тяготившихся зависимостью от центра и уже давно фрондировавших мексиканских Штатов – в частности Юкатана, повели переговоры с американцами о том, чтобы отдельным договором, помимо общего итогового мира, войти в состав США. На Юкатане ещё в 1841 году провозгласили Республику, которая, ввиду труднодоступности региона (и ещё, пожалуй, крайней его бедности, которая делала его малоинтересным для кого бы то ни было), в той или иной форме просуществовала до войны. Теперь эта Республика, впервые реально контролировавшая заявленную в качестве своей территорию, была лишь первой на очереди, а дальше перед американскими экспансионистами лежали уже самые широкие и радужные перспективы. Но была и другая сторона медали. Помимо регулярной армии, помимо Санта-Анны, стремительно утрачивавшего популярность, в Мексике росло и ширилось партизанское движение. Оно развернулось ещё в мае, после высадки в Веракрусе. И тогда же принесло мексиканцам первые успехи. Особенно выделялся отряд священника Доменико де Хараута. В конце мая 1847 года он, в союзе с другими партизанскими руководителями, напал на американцев, убив 102 человека, и захватив 126 лошадей и четыре ящика с оружием. Это, напомню, больше, чем штатовцы потеряли во время непосредственно осады Веракруса! В июне по дороге в Веракрус был атакован американский обоз, конвоируемый аж 200 солдатами с 6 пушками. Партизаны убили немало американцев и сожгли 40 повозок. В июле отряд из 3000 человек на пути из Веракруса в Халапу был атакован пять раз. 6 августа из Веракруса вышла бригада из тысячи человек с двумя орудиями, сопровождавшая 64 повозки. 20 августа она прибыла в Халапу, потеряв 106 человек убитыми и более 200 раненым в массе стычек по пути. В день боя при Чапультепеке - 13 сентября, в другом месте жители Пуэблы, столицы одноимённого штата, и отряд из 600 партизан осадили в центре города американский гарнизон. В результате осады, продолжавшейся 28 дней, американцы потеряли убитыми 72 человека
Линии снабжения непрерывно растягивались, озлобленность и сила сопротивления местного населения возрастала. Армия Скотта в Мехико могла повторить судьбу армии Бонапарта в Москве – формально нигде не проиграв по дороге и добившись немалого успеха, в итоге "зависнуть в воздухе" не справиться с проглоченным пространством, оказаться вынужденной идти назад – к морю, и погибнуть из-за недостатка припасов в сочетании с непрерывной фланговой угрозой. Да, Мехико никто не сжигал, да, сентябрь в Мексике – совсем не то же самое, что Центральная Россия в конце октября - начале ноября, но ведь и генерал Скотт – далеко не Наполеон, а его войска – не Великая Армия. Вот только и Санта-Анна был совсем не Кутузов. Фактически, с момента оставления столицы он на пару с американцами начинает делать всё для скорейшего завершения войны. Президент Полк со своей стороны действовал в том же ключе. Он не разделял радикальной точки зрения тех, кто хотел скушать Мексику целиком, предпочитая синицу в руках (особенно с учётом того, что Калифорния и Новая Мексика – это та ещё "синичка") журавлю в небе, опасаясь в первую очередь того, что слишком уж наглые требования, тем более полная аннексия, могут вызвать вмешательство одной или нескольких держав Европы.
Казалось бы, при обоюдном стремлении к миру, он должен был быть быстро заключен. Однако, не тут то было. Основной причиной было нежелание мексиканского народа сдаваться и желание Санта-Анны сохранить лицо и политическое будущее для себя любимого. В итоге им была изобретена поистине потрясающая комбинация. 9 октября у города Хуамантлой состоялось последнее сражение войска Санта-Анны с армией США. Мексиканцы атаковали, были предсказуемо разбиты, но видимость желания активно бороться с врагом генерал создал, а после… бежал! Да-да, он попросту пропал из расположения собственных войск, чтобы потом объявить следующее: он, патриот, который стремится до последней капли крови биться с оккупантами, но трусы, предатели и заговорщики во власти и в генералитете все как один ведут дело к позорному миру. Не в силах с этим бороться и не желая в этом участвовать он, генерал Антонио Лопес де Санта-Анна, слагает с себя все полномочия и удаляется в изгнание. Вот так, не больше и не меньше! В самом скором времени после этого регулярная армия Мексики окончательно разваливается и перестаёт существовать как организованная сила. К концу ноября 1847 года оккупационная армия США на всех мексиканских территориях насчитывала 43 059 человека. Существенные по меркам этой войны силы. Но положение американских войск, располагавшихся в основном в крупных городах, было непрочным из-за деятельности партизан.
Мексиканцы, тем временем, пытались определиться кто же у них теперь власть. Это был занимательный процесс, который, всё же, явно подзатянулся. Наконец, временным президентом стал председатель Верховного суда Мануэль де ла Пенья-и-Пенья. Но и он не желал брать на себя ответственность за главный вопрос текущего момента. Решение о подписании или неподписании мирного договора, а также условиях такового было предоставлено мексиканскому конгрессу, который должен был собраться в Керетаро. Наступил новый, 1848 год. Американцы стали нервничать – перспектива внешнего вмешательства становилась всё более реальной. Но тут, на их счастье, сперва, наконец, решились и подписали 2 февраля 1848 года мирный договор Гуадалупе-Идальго мексиканцы, а 22 февраля началась революция во Франции, 24-го числа отрёкся король Луи-Филипп, так что всем в Европе стало совершенно не до Нового Света.
Чем же в итоге "сердце успокоилось"? Договор Гуадалупе-Идальго предусматривал так называемую Уступку Мексики (Mexican Cession), по которой Мексика как бы почти добровольно отдала 1,36 миллионов квадратных километров своей территории Соединённым Штатам в обмен на 15 миллионов долларов США. США также взяли на себя 3,25 миллиона долларов долга правительства Мексики гражданам США. Т.е. итогом войны стала реализация того, что Слайделл предлагал Мексике ещё в 1846, только денег Соединённые Штаты заплатили куда меньше. Аннексированные территории населяли примерно 1000 мексиканских семей в Калифорнии и 7000 семей в Нью-Мехико. Некоторые вернулись обратно в Мексику, а подавляющее большинство осталось и стало гражданами США. Теоретически, их права должны были быть защищены - среди важных аспектов договора присутствовала гарантия защиты гражданских прав и собственности мексиканцев, живущих на передаваемых территориях. Однако, в том варианте текста, который ратифицировал Сенат США, данный пункт был изъят. Мексиканцы, конечно, не сделались рабами, или гражданами второго сорта, но вот имущества, особенно земельного, лишились изрядно.
Мексика осталась вариться в собственном соку, но, парадоксальным образом, война, а, особенно, проигрыш в ней, заметно оздоровили политическую жизнь в стране. Все как-то сразу смекнули, что если дальше продолжать двигаться в прежнем направлении и темпе, то довольно скоро Мексика может и кончиться вовсе. В стране начался непродолжительный, но, особенно по сравнению с довоенным временем, довольно успешный период правления либералов. В 1853 году к власти на короткий срок вернётся Санта-Анна, но это будет лишь эпизод перед окончательным его падением. Вообще же страну ждёт ещё много испытаний: Гражданская война 1857-1861, затем – интервенция и попытка создать зависимую от Франции 2-ю Мексиканскую империю, но с 1848 года близость США, как могучая сила гравитации крупного небесного тела, будет всегда определяющим, важнейшим фактором жизни Мексики.
Для самих же США победа с необходимостью поставила вопрос о дележе приобретенных земель и их интеграции. Итог этого процесса стал переломным для многие годы длившегося противостояния Севера и Юга, предопределив в качестве главного фактора Гражданскую войну. И это мнение – не только автора данной книги. В 1880-х Улисс Грант, наиболее успешный командир в армии Севера, позднее – 18-й президент США, в годы Американо-мексиканской служивший под командованием Скотта, назвал этот конфликт злонамеренной войной, которая низвела на Соединённые Штаты кару небесную в форме Гражданской войны: "Южное восстание в значительной степени было прорастанием мексиканской войны. Нации, как и люди, наказываются за свои грехи. Мы получили своё наказание в самой кровопролитной и дорогостоящей войне современности". Я не особенно верю в общенациональную карму, но то, что политические последствия договора Гуадалупе-Идальго для США стали спусковым крючком для запуска процесса, сделавшего Гражданскую неизбежной, это факт.