Продолжение. Голикова временно исключили из партии. Это была дисциплинарная мера вроде «строгого выговора с занесением в учетную карточку». Через 2 года его автоматически должны были восстановить, но тут он уже сам не пришел за партбилетом.
Возвратившийся с фронта Аркадий Петрович стал злоупотреблять алкоголем и имел действительно – как мы уже знаем, задокументированные серьезные проблемы с психикой. Вполне логично – с детства практически находиться чуть не на передовой, исколесить страну, не имея дома, бывать в самых неприспособленных к нормальной жизни местах. Что ему было делать в нормальной обстановке? Ничего, кроме войн, насилия, дороги он и не видел. А то, что видел, нужно было как-то уместить в одной голове, желательно все-таки не сойдя с ума.
Как сказали бы сегодня, Аркадий взялся за арт-терапию, в писательстве найдя и сублимацию своих не растрачиваемых теперь сил, и освобождение от гнета увиденного, а может, все-таки и свершенного. Он нашел в себе силы заняться писательством. Первое творение Голикова попало в ленинградский альманах «Ковш». Аркадий пришел в редакцию с несколькими тетрадями, где была его повесть «В дни поражений и побед». Редактор рукопись принял, и вскоре (в 1925 году) произведение 19-летнего молодого дарования было напечатано.
Он переехал в Пермь и тут начинающий писатель и взял себе псевдоним Гайдар. В том же году в журнале «Звезда» именно под этим псевдонимом вышло произведение «Угловой дом». Этот псевдоним многие интерпретируют по-разному, но, кажется, объяснение на поверхности – все та же Хакасия здесь сыграла свою роль. Гайдар у хакасов - «куда»? Речь о направлении, об устремленности, и как это замечательно ложится на этот образ неспокойного, неугомонного предводителя, с детства не знавшего иной судьбы. А потеряв ее в настоящем, с тем же рвением взявшегося за увековечивание этой утраченной жизни.
В течение нескольких последующих лет Аркадий публиковал фельетоны и очерки. Кстати, очень популярный в те годы жанр. Ведь все кругом на бегу, быстро, всполохом. И малая, емкая форма ценилась своей актуальностью, злободневностью, концентрацией смысла. Помимо фельетонов молодой писатель создал и повести, и рассказы: «Р.В.С.» (1925 год), «Школа» (1930 год), «Четвертый блиндаж» (1931 год). Но успешная работа Гайдара прерывалась приступами белой горячки и тогда он не мог обходиться без помощи врачей. Были и буйства, и приступы агрессии. Однажды Аркадия арестовали из-за стрельбы, которую он устроил в таком состоянии.
В 1932 году, пребывая в психиатрической больнице, Гайдар написал повесть «Военная тайна». Всего он побывал в психиатрических лечебницах порядка 10 раз.
В 1939 году, с выходом рассказа «Чук и Гек» Аркадий стал знаменитым на всю страну. Спустя год была напечатана повесть «Тимур и его команда», которой зачитывались, вдохновлялись миллионы детей и взрослых. Причем, сначала Гайдар написал киносценарий, по которому вышел фильм, а уж потом была написана сама книга. В то вполне счастливое и наконец спокойное время Гайдар посетил Крым, где отлично себя чувствовал и, кажется, впервые успокоился. В прямом и переносном смыслах почивал на лаврах.
Не обошлось и без лютой критики, почти заказной… Писали, что книги Гайдара «лишают детей детства, формируют из них «маленьких солдат»! И только награждение орденом «Знак почета» 31 января 1939 года – этим, по сути, «замечательным талисманом», спасло писателя. Ведь список номинантов был завизирован лично Сталиным. Арест и расстрел отменялись.
Идентичная ситуация произошла с «Тимуром и его командой». По доносу произошел запрет печати уже готовой книги. И тогда книгу принесли Сталину. Тот прочитал ее за час и одобрил. «Тимура» вновь стали издавать. Тень, нависшая на время над Гайдаром, издательствами и редакциями, отступила.
Его слова: «Когда вчерашнему школьнику придется лежать где-нибудь в грязи, то ему будет нелегко, но может стать легче. Ведь на войне человек всегда или очень занят, или очень свободен. Вот он лежит и думает: «Я где-то читал, что был какой-то Овод… Значит, я не один».
Разным и сложным человеком был Аркадий Петрович. Талантливым и выделяющимся из толпы. Никто другой не мог так написать для людей той эпохи:«Что такое счастье – это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной». Таким видел для себя счастье и сам Гайдар — так и не повзрослевший мальчишка, возившийся с ребятами, придумывавший им забавы и игры, за что они любили его с той чистотой, на которую способны только дети.
И кто бы ни был заказчиком, кто бы ни «нажимал на спусковой крючок», имя Аркадия Петровича Гайдара живо и вполне актуально. Как и нежелание взрослеть, может быть, в силу невозможно страшной жизни взрослых. Вот такой Питер Пен по-советски.
Продолжение в следующей части.