24 ноября 2009 года в Киеве в лике местночтимых святых была прославлена основательница Свято-Покровского женского монастыря, инокиня Анастасия. Некогда эту матушку знала вся Российская империя. Больные и немощные ехали к ней за помощью с самых дальних окраин страны. Вот только называли они её совсем иным, мирским именем: Ея Императорское Высочество великая княгиня Александра Петровна Романова.
«Эта женщина-необыкновенное явление…Она является среди императорского двора какою-то юродивою или блаженною, и она действительно такова. Это в ней неподдельно»,-писал о великой княгине Александре Петровне князь Д.А.Оболенский. Александра, и в самом деле, отличалась от всех прочих Романовых, хотя с детства воспитывалась как должно принцессе: не для монашеской кельи, а для дворца.
Девочка с тройным немецким именем Александра-Фредерика-Вильгельмина родилась вовсе не в Германии, как можно подумать, а в России, причем в весьма необычной семье. Её отец, принц Петр Георгиевич Ольденбургский, внук Павла I, сын его дочери Екатерины, вопреки всем романовским традициям, добровольно отказался от военной карьеры и посвятил себя благотворительности. Романтик и филантроп, он большую часть своего времени проводил в школах, больницах и приютах, носивших его имя. Тратил на них баснословные деньги. Сюда же часто приводил и своих детей. Их у принца было восемь. Старшая, Александра, была любимицей отца. Именно в этой девочке Петр Ольденбургский почему-то видел продолжателя своих дел, хотя изначально ничто не говорило об особой судьбе этой крохи. Казалось, она-такая же принцесса, как и все прочие, удел которых-балы, роскошь и нега.
Дети Петра Георгиевича-частые гости на семейных обедах у императора Николая I. Впервые Александру пригласили сюда в декабре 1853 года. Только-только началась Крымская война; государь озабочен, а его сыновья полны надежды отличиться в бою, особенно младшие-Николай и Михаил, «Низи» и «Мишель», как называет их в своем дневнике юная Саша.. Она еще не знает, что один из этих молодых людей станет её мужем.
В бою царские дети, действительно, поучаствовали, но это не спасло Россию от разгрома. В феврале скончался император Николай I, к осени пал Севастополь, как будто черная полоса несчастий окружила царственную фамилию.
На этом мрачном фоне случилось событие, которое многим показалось первым солнечным лучиком в череде пасмурных дней. 13 ноября 1855 года великий князь Николай Николаевич сделал предложение 17-летней принцессе Ольденбургской. Александра ответила согласием.
26 декабря принцесса Александра Ольденбургская перешла в православие. Лютеранка по воспитанию, но русская по рождению, она, пожалуй, лучше всех других великокняжеских невест знала ту религию, которую принимала. Язык православных богослужений был для нее почти родным, церковные традиции- близкими и понятными. Однако, в тот день в храме многочисленные придворные оценивали не столько искренность молитв новой великой княгини, сколько её соответствие своему положению. «Волнение дурно отражалось на её цвете лица, а это -единственное, что в ней хорошо.»-писала в своем дневнике фрейлина императрицы Марии Александровны А.Ф.Тютчева.
Брак Александры Петровны и Николая Николаевича устраивал всех. Ольденбургские считали честью породниться с новым поколением Романовых. Императорская чета же надеялась, что великий князь, известный своими легкомысленными любовными похождениями [среди многих других, ему приписывали увлечение старшей дочерью А.С.Пушкина М.А. Гартунг], наконец-то, остепенится.
Первое время молодые супруги, действительно, жили душа в душу. Казалось, их характеры идеально вторили друг другу. В своем имении Знаменка под Петергофом молодожены организуют настоящее фермерское хозяйство. Александра целыми днями пропадает на ферме. Жизнь простой помещицы в своем имении великой княгине, очевидно, куда более по душе, чем весь блеск царского двора. Александра обожает своего мужа. В письмах она называет его: «Сокровище мое! Счастье мое, мой любимый Низи!». Однако, на сердце у великой княгини неспокойно. Она мечтает о большой, дружной семье, но после рождения первенца Николая детей у супругов долго не было [сын Петр появился на свет лишь 8 лет спустя]. Александра Петровна любит и умеет возиться с детьми, и именно «тете Саше» доверяют свое потомство многочисленные братья, сестры и племянники. Она-щедрая и хлебосольная хозяйка. В тот же период великая княгиня открывает в Знаменке медицинский пункт для окрестных крестьян, где сама ведет прием, выдает бесплатные лекарства, делает перевязки и посещает больных на дому. «Долг совести повелевает все отдать, что имею, к осуществлению моего идеала. Я с детства была близка к больным, их любила. Видела пример моих незабвенных родителей,»-так считала Александра Петровна.
В 1858 году она основала в галерной гавани Васильевского острова Покровскую общину сестер милосердия и стала её попечительницей. Община ставила своей целью подготовку опытных сестер милосердия и воспитание бедных и беспризорных детей. В отделение сестер милосердия принимались вдовы и девицы всех сословий от 17 до 40 лет. По окончании обучения сестры приносили присягу, в которой клялись служить с искренним милосердием, смирением, самоотвержением и любовью к ближнему. Медицинский персонал Общины всегда был готов к отправке в зоны военных действий в случае войны и к оказанию необходимой помощи населению в период социальных или стихийных бедствий.
Трудно сказать, с какого момента разладилась супружеская жизнь Александры Петровны, и что именно было причиной растущего охлаждения её некогда обожаемого Низи. Религия и благотворительность поглотили великую княгиню целиком. Располневшая, не умеющая украсить себя модными туалетами, редко и неохотно появляющаяся в обществе, где её открыто начинали считать юродивой, Александра Петровна, увы, все больше раздражала мужа, который открыто ставил ей в пример жену брата Константина, красавицу Александру Иосифовну, одну из ярчайших светских звезд Петербурга.
В это же время Николай Николаевич страстно увлекся балериной из труппы Мариинского театра Екатериной Числовой. Своей любовнице он снял квартиру, выходящую окнами на дворец, где он проживал с официальной семьей. В 1868 году Екатерина родила князю первого ребенка, а потом одного за другим еще четверых детей.
Об этой связи судачил весь Петербург. Сложно представить, что творилось на душе у Александры Петровны. А балерина, тем временем, требовала от великого князя гарантий безбедного существования для себя и своих детей. Наконец, Екатерина Числова захотела стать полноправной хозяйкой Николаевского дворца. Николай Николаевич, по свидетельству собственных детей, настолько потерял голову от молодой любовницы, что открыто молился о скорейшей смерти своей законной жены.
В это же время великая княгиня Александра попадает в тяжелую аварию- внезапно опрокидывается экипаж, в котором она ехала. Из-за полученной тяжелой травмы позвоночника молодая женщина осталась полностью прикованной к постели. Есть версии, что авария была подстроена князем Николаем, мечтавшем избавиться от надоевшей супруги.
Николай Николаевич решает изгнать жену из Николаевского дворца под предлогом её измены со священником Василием Лебедевым, бывшим её духовным отцом, после чего он сразу же приводит туда жить Екатерину Числову. По её же наущению он составил список всех подаренных супруге драгоценностей с требованием немедленно их вернуть.
Император Александр II не стал разбираться в скандале, став на сторону своего младшего брата, выслав Александру Петровну заграницу под формальным предлогом необходимости прохождения длительного курса лечения.
С глубокой печалью покидала великая княгиня Петербург. Когда корабль проходил мимо Афона, она решила сделать остановку у берегов Святой Горы. Один из афонских старцев подплыл на лодке к кораблю и долго беседовал с княгиней. Мы не знаем содержание этой беседы, но, можно предположить, что она помогла княгине получить ответы на многие волновавшие ее вопросы. После этой беседы Александра как будто ожила. К ней вернулись силы, а ее вера в Бога окрепла.
После восшествия на престол своего племянника Александра III княгиня написала ему письмо, в котором просила позволения вернуться на родину и поселиться в Киеве. «К сожалению, мое здоровье не поправляется, – пишет она Императору. – Мне хуже, чем было при отъезде. Сильнейшая тоска по Родине забирает мои последние силы. Умоляю тебя позволить мне возвратиться на Русь Святую. И потихоньку с помощью Божией поселиться в Киеве. Жить в этом святом граде было бы для меня душевной отрадой. Прошу тебя выслушать вопль моего сердца. Преданная тебе, тетя Саша». Александр III позволил княгине вернуться.
В районе Лукьяновки Александра Петровна приобретает землю и начинает строительство Покровского монастыря. Сама того не зная, княгиня исполняла пророчество Киево-Печерского старца Феофила. Когда-то этот подвижник предсказал то, что на этом месте будет построен женский монастырь, и «царственная жена будет его устроительницей».
В январе 1889 года княгиня Александра заложила Покровский храм и прилегающий к нему корпус. Строительство обители шло очень быстрыми темпами. В течении полугода было готово уже двенадцать зданий монастыря. В эту стройку ушли все личные средства великой княгини, были проданы все ее великокняжеские украшения. Единственный, очень дорогой изумруд – свадебный подарок царя Александра ІІ – она не могла продать: слишком высока была его цена, и мало кто мог позволить себе такую покупку. Узнав об этом, император Александр III сам выкупил у княгини эту драгоценность.
Ворота монастыря были всегда открыты для всех страждущих. При монастыре работала бесплатная аптека и больница для неимущих. Эта лечебница была оснащена по самому последнему слову медицинской техники. В ней был даже рентгеновский аппарат в то время, когда о нем вообще еще мало кто знал. За один год эту больницу посещало более 20 000 человек.
Слух о лечебнице разошелся по всей России. Сюда приезжали даже из Сибири. Местные жители также приводили и оставляли у ворот больницы слепых и калек. Таким образом, в монастыре образовалось целое отделение для инвалидов. Слепых обучали церковному пению. Сироты, неизлечимые больные-все были ухожены, накормлены и присмотрены.
А с самой княгиней Александрой случилось чудо. Она получила исцеление от Почаевской иконы Божией Матери. В письме к митрополиту Киевскому Платону княгиня так писала об этом: «Я дерзнула помолиться своей Заступнице. "Если тебе угодно, Матерь Божия, Царица Неба и Земли, воздвигни меня на служение Тебе, прими мои грешные труды и усердие. Позволь мне до конца жизни служить Тебе и святой обители, созданной во Имя Твое". Я еще раз вздохнула молитвенно Пречистой, Преблагословенной Матери Господа нашего и сказала: "Помоги Ты мне". Встала и шагнула несколько шагов…»
Несколько дней, пока ноги окончательно не окрепли, это чудо хранилось в тайне. И однажды все были потрясены видом великой княгини, вышедшей на крыльцо на своих ногах после долгих лет полного паралича. Врачи иначе как чудом, назвать это не могли.
Едва окрепнув, Александра Петровна стала ухаживать за больными. Выносила судно, убирала рвоту, омывала гнойные раны. Выстаивала на ногах многочасовые операции, ассистируя врачам. Своих монахинь княгиня учила ухаживать за больными, как за Самим Христом. Сама же преподобная жила в тесной и очень скромной келье, никогда не пытаясь даже намекнуть на свое высокое происхождение.
Только после смерти ее выяснилось, что великая княгиня тайно приняла постриг с именем Анастасия. Основательница Покровской обители инокиня Анастасия почила о Господе 13 апреля 1900 года, в тот же день, час и даже в ту же минуту, что и ее супруг, но только на девять лет позже. До конца жизни княгиня молилась за своего мужа и призывала к этому сыновей.
Князь Николай в одиночестве, покинутый всеми, умер 13 апреля 1891 года в Алупке. В 1880 году у него была обнаружена злокачественная опухоль десны, которая дала метастазы в головной мозг, что сильно повлияло на его психическое здоровье. Как писал Александр III, «дядюшка доживал свою жизнь почти в животном состоянии». Больше всего Александру Петровну мучило то, что он, впав в безумие, не мог перед смертью исповедаться и приобщиться Святых Тайн.
Матушка Анастасия упокоилась на монастырском кладбище, « на восточной стороне храма Пресвятой Богородицы в простом сосновом гробу», как она и указывала в своем завещании. Говорят, у жен, несправедливо брошенных мужьями, как и у мужей, появилась небесная заступница, которая при жизни испила горькую чашу семейного предательства до самого дна.
