Дом Су все так же был в центре внимания небольшого городка.
Хозяин дома рисовал портреты за деньги. И всегда ловил заинтересованный женский и девичий взгляд.
Но свататься никто больше не смел.
Хозяйка дома была приветлива и спокойна. Но, с каждым днем все меньше и меньше вставала.
Ноги Роу болели. Мази, что прописал раньше лекарь Мингли, уже не помогали.
Хитару, видя страдания жены, написал лекарю Мингли.
Он знал, что его жена будет против того, что бы ее сыновья знали о том, как ей плохо.
- И что будет? Приедут они сюда и будут сидеть рядом. – Сказала она. – Они будут страдать, и я буду страдать еще больше. Забросят свои дела. Нет. Пусть спокойно живут.
Хитару хмурился. Но старался жене больше не показывать своей тревоги.
Он как можно больше времени старался проводить с ней и с сыновьями Бо и Гюреном. Мальчики росли быстро и были очень шустрыми. И сама Роу настаивала на прогулках за пределами дома. И Хитару шел с ними. Роу оставалась дома.
Верная служанка оставалась рядом с ней. Она никогда не комментировала то, что видела. Не высказывала свое мнение. Молчала. И Роу это нравится. Они беседовали на разные темы. Служанка с удовольствием слушала свою госпожу.
- Вы так говорите, словно река журчит. – Сказала она. – Не бывая нигде кроме нашего городка, мне кажется, я была уже во многих местах.
- Возможно, это и хорошо, что ты всегда была на одном месте. – Заметила Роу. – Мои путешествия часто бывали по печальным событиям.
- Но вы никогда не говорили грустно, когда вспоминали…
Роу улыбнулась.
- Я помню плохое, но не говорю об этом. Женщина должна приносить радость. Так учили меня. Говорить о хорошем, улыбаться, даже когда не хочется. Тогда муж будет доволен. Так говорили… Только это не работает.
- Соглашусь с вами. – Высказала свое мнение ее служанка. – Жизнь не состоит из радостей. Всякое бывает. Не могу себе представить, что я улыбалась бы, как глупая кукла когда горе случилось с сыном.
- Но ты улыбалась для сына. Успокаивала его, когда он плакал, говорила ласковые слова. – Улыбнулась Роу. – Ты улыбалась, потому что это было твоим долгом, долгом матери.
Служанка кивнула.
- Приготовь бодрящий чай. Скоро муж и сыновья вернуться с прогулки. Они не должны ждать.
Служанка поклонилась и ушла.
Через несколько дней приехал лекарь Мингли. Он внимательно осматривал ноги Вдовствующей императрицы, дотрагиваясь до них тонкими палочками.
- Лекарь, не издевайся надо мной. – Сказала Роу. – Перед тобой госпожа Су. Ты можешь коснуться.
Лекарь внимательно посмотрел на свою пациентку, после чего умыл руки, и начал внимательно ощупывать ноги. Его движения причиняли боль, и Роу старалась терпеть. Но все же, иногда вырывались тихие стоны боли.
Лекарь вновь умыл руки.
- Чем обрадуешь меня? – Спросила Роу.
- Боли уже давно мучают вас. – Сказал лекарь. – Полагаю, когда вы были в столице, вы уже страдали.
- Верно. Вы очень внимательны. Как всегда.
- И вы страдали многие годы. Молча. Не жаловались. Почему?
- Лекарь, я все прекрасно понимаю. Понимаю, что ноги не вылечить уже никогда. если бы я обратилась к тебе, когда была в столице, сыновья узнали бы и не позволили бы уехать. Меньше всего мне хотелось бы провести свои последние дни во Дворцах. Терпеть их никогда не могла.
- Ваша нелюбовь к богатству и роскоши. Про нее слагают легенды.
- Дело не в богатстве и роскоши. Моя одежда из качественных тканей, хорошо сшита, украшена вышивкой, я вплетаю шелковые цветы и использую драгоценные шпильки. Я умасливаю своё тело и пользую очень хорошей косметикой. Я хорошо кушаю. И угля в моем камине в холод достаточно, что бы я не мерзла в одежде из пуха цапли. Мои дети и мой муж так же получают все самое качественное и лучшее. А это стоит денег. Но я не люблю лесть, неискренность, безразличие, зависть. Дворцы Запретного города пропитаны этим. А я хочу дожить спокойно.
Лекарь вздохнул.
- Лекарь?
- Вы уже не встаете. Боль внутри. Ее ничем не унять. И вы с огромным трудом даже шевелите ногами. Много спите, как говорит ваш муж, но полагаю, сна нет. Вы просто лежите недвижно.
Роу кивнула.
- Никакие мази и отвары вас не излечат.
- Ничего нового ты мне не сказал. – Пожала плечами Роу.
- Верно. Так зачем я тут?
- Я не хочу, что бы они запомнили меня такой. Я говорю про Бо и Гюрена. – Сказала Роу. – Мои старшие сыновья навсегда запомнят красивую, умную и сильную женщину. Но Бо и Гюрен видят только мои страдания. Они могут только обнять меня, я не могу с ними побегать, посидеть, долго общаться. Я почни не вижу их, живя с ними в одном доме. Я страдаю. Но они страдают еще больше.
- Я вас понял. Но… я не могу вылечить вас.
- Так сколько мне осталось. Скажи мне правду. – Сказала Роу.
Лекарь вновь задумался.
- Ваши ноги очень распухли. Сначала мы снимем отек. Я сам буду делать вам массаж и готовить отвары. Снизить потребление воды, чая, всяких жидкостей. Будет сложно.
- Когда было легко? – Спросила Роу.
К массажу, который должен был помочь снять отек лекарь приступил немедленно. В итоге, часть отека удалось убрать. Но полностью – не получалось. Роу немного становилось лучше, но ненадолго. В день разрешалось съесть только одну тарелку супа и выпить несколько чашек чая. Постоянно хотелось пить.
Роу стала очень раздражительной и капризной. И еще начала просто ненавидеть себя за это.
Утром лекарь закончив массаж осматривал ноги.
- Можно попробовать обездолить ноги другой мазью. Но ненадолго. Где-то на час – два. Вы сможете ходить не чувствуя боли. Но… потом все вернется.
- И вновь помазать мазью? Нельзя?
- ног вы как бы чувствовать не будете. Они словно онемеют. И… ощущения будут странными. Часто пользоваться нельзя. Но вы сможете быть… свободной от боли.
- Попробуем. – Кивнула Роу. Она выбрала время. И после завтрака сидела в саду на лавке и смеялась рядом с сыновьями.
- Я обогнал Бо! – Говорил Гюрен. – Но потом все же, перешел на рысь и сказал на лошади рядом с братом. Ведь кататься одному так неинтересно.
- Мам, он же ездит как сумасшедший! – Пожаловался Бо. – А папа говорит, что так нельзя, мы же еще маленькие!
- Вы должны быть осторожны и благоразумны. Нет смысла загонять лошадь ради амбиций. Вы братья и не должны соревноваться. Вы должны всегда и во всем помогать друг другу. Быть опорой друг друга. Быть не просто братьями, но и друзьями.
- Ты всегда так говоришь. А мы помним. – Сказал Бо и сел ближе к маме. Роу обняла его и поцеловала в лоб. Гюрен пристроился рядом и Роу обняла его второй рукой и поцеловала в лоб.
После сыновья бегали вокруг и дрались на деревянных мечах. А Роу смеялась.
Ноги ее были словно две колодки, которых она не чувствовала больше часа. Но боль возвращалась. И эта боль беспокоила Роу еще больше, чем раньше. Скоро ее отнесли в комнату, где боль наваливалась на нее, словно камни с горы.
Лекарь Мингли, который не ожидал подобной реакции, был растерян. Ноги пытались охладить, мазать другими мазями, но ничего не помогало.
- Ты должен был помочь, а сделал только хуже! – Ругался Хитару на лекаря.
- Я никак не мог ожидать подобной реакции. Простите меня. Но сейчас я должен помочь вашей жене. А вы – успокоить сыновей, которые очень напуганы.
Лекарь вернулся к Роу, а Хитару быстро вышел из комнаты. За дверью стояли Бо и Гюрен. Они плакали. Им было очень страшно. Он обнял их. И дети заплакали еще сильнее.
- Маме очень плохо? – Спросили они.
- Ей станет лучше. Обязательно станет. А мы помолимся.
Хитару быстро увел детей подальше от комнаты матери. Они молились, когда их нашел лекарь Мингли.
Мальчики тут же встали и подошли.
- Вашей маме лучше, она спит сейчас. – Сказал лекарь.
- А можно нам к ней? – спросил Гюрен.
- Конечно.
Мальчики тут же убежали. Как только шум их шагов удалился, Хитару спросил:
- Как вы сняли боль? – Спросил он.
- Дал очень сильный отвар. Такой же, как некогда давал ее мужу-императору. Она крепко спит. И этот крепкий сон позволил мне выяснить, что послужило причиной этой боли.
- И что же? – Настороженно спросил Хитару.
- Из-за онемения ног, он смогла передвигаться. Но… очевидно, сила шага была очень сильной. А кости на ступнях – очень хрупкие стали. Несколько переломов на каждой ступне. Яды, с которыми сталкивались ее ноги ни один раз сделали свое дурное дело. Ходить она не будет. Если ноги будут недвижны – то кости срастутся. Но я не думаю, что это случится.
- Почему?
- Если бы она страдала только от перелома, то надежда была бы. Но ходить она не смогла бы. Но все же, через некоторое время перестала бы страдать. Но надежды нет. Дальше будет хуже.
Хитару простоя взялся за голову.
- Мы можем попробовать выждать. – Продолжил осторожно лекарь. – Будем давать отвар, что бы она спала. Она будет просыпаться – кушать и пить и зазывать. Я не смогу снимать отеки массажем. Кости сломаны и ноги тировать нельзя. Много сложностей. Но небольшая надежда есть. Но… если улучшений не будет… это будет страшно.
В комнате повисла тишина.
- Вы должны быть сильным. – Сказал лекарь хозяину дома.
Дальше потянулись страшные дни. Но Хитару и лекарь Мингли старались все скрыть от детей. Старались сделать так, что бы они не видели страданий их матери.
Когда она просыпалась отвар еще действовал некоторое время и она могла вести короткие беседы.
- Лекарь Мингли, как все вернулось обратно. – Сказала она, слабо улыбаясь. – Когда-то по моему приказу, ты опаивал этим моего мужа, а теперь меня. Это все наказание мне.
- Своё наказание вы давно искупили. – Ответил лекарь.
- Я знаю, что я делала.
Лекарь ничего не ответил. В комнату вошел ее муж.
- Вчера прибыли вести из столицы. – Сказал он, садясь рядом с женой. – Братья драконы дружны, много времени проводят вместе. Император часто отдыхает с их семьями.
- Это хорошо. – улыбнулась Роу. – Бо и Гюрен так же должны быть поддержкой друг другу.
Хитару же продолжил рассказывать.
- Только вот раньше император брал на прогулки и своих детей, теперь перестал. Это вызывает тревогу.
- Не стоит беспокоится. У детей весь день расписан. Они все время заняты, времени свободного на игры и нет. Только по расписанию. А у императора столько мальчиков. И все они должны быть достойны своих будущих титулов и своего отца.
А из гарема есть вести?
- Никаких. Гарем полностью изолирован.
Роу кивнула и поморщилась. Боль возвращалась. И возвращалась в быстрее чем раньше.
- Скоро времени не будет совсем. – Прошептала она. – Хитару будешь всем заниматься сам. И школой и детьми. Не бросай… пожалуйста…
- Как я могу оставить их? Они – часть тебя. А я – их отец. И они часть меня. – Сказал Хитару, нежно беря жену за руку. Роу улыбнулась.
Такие перерывы просветления, как она сама их называла, становились более короткими. И она понимала, что придет время, и никакие лекарства ей не будут помогать.
И она попросила о том же, о чем когда-то просил Лианг, побольше времени, что бы провести с детьми. Что бы обнять их, поговорить с ними. Перед самым концом.
Лекарь Мингли все приготовил. Как бы больно ему не было, он сделал все, о чем просила его Роу. Но перед этим долго беседовал с Хитару.
- Ноги сильно отекли. Как две колоды. Вы сами видите. Ничего уже не помогает. Пальцы посинели и начали чернеть. Времени у нее нет. И без того нет. Это ее последняя просьба. И все что мы можем сделать – это исполнить ее, а после позволить ей уйти не мучаясь. Иначе… ее последние часы будут адом… для всех…
- Я помню, как было тогда… - прошептал Хитару.
Когда Роу проснулась, на ее лице был макияж, волосы были расчесаны, одето свежее платье. Лекарь дал выпить отвар.
- Этого хватит часа на три. – Сказал он. – Как будет проходить окончание его действия, я не знаю. Вы очень слабы и все может случится очень быстро. Бол может вернуться быстро.
- Я поняла. – Улыбнулась Роу.
Хитару привел детей и хотел уйти, но Роу попросила его остаться.
Несколько часов они провели вместе, дети сидели на ее кровати и разговаривали с ней, Хитару тоже беседовал.
Когда же боль начала возвращаться, Роу обняла Бо и Гюрена и сказала, что очень сильно их любит. После отправила их на занятия. Напоследок она поцеловала Хитару и поблагодарила его за все, что он сделал и сделает.
В комнату вошла служанка.
- Она не хочет, что бы вы были тут. – Сказала она своему хозяину.
- Я хочу остаться…
- Не надо. Я прошу тебя. Сейчас не надо. Я люблю тебя. И не хочу что бы ты видел все это… – Сказал Роу и вытерла слезы.
Хитару ушел. В комнату вошел лекарь Мингли. Роу выпила отвар, который он приготовил. А после этого яд.
- Вы уснете. И просто перестанете дышать. Вы не почувствуете боли и не будете страдать. – Сказал лекарь. – Мы все это время будем рядом с вами. Вы не будете одна.
Роу кивнула и быстро уснула. Что бы больше никогда не проснуться.
Когда к Хитару подошел лекарь Мингли, тот понял, что все закончилось. И в этот момент часть его души умерла вместе с его женой.
Братья-драконы приехали, что бы попрощаться со своей матушкой. Прах ее остался в усыпальнице семьи Су.
- Моим младшим братьям нужна мама. Больше чем нам. – Сказал Цилон. – Пусть она будет рядом с ними.
- Я благодарю вас, ваше императорское величество. – Сказал тихо Хитару и поклонился.
- Дом в столице ждет вас.
- Мы останемся тут. Роу любила это место. Любила этот дом. любила школу.
И я продолжу то, что она начала. Когда же сыновья вырастут, они сами решат где им жить. Тут или там. Но это будет после.
Когда прах Роу был помещен в усыпальницу семьи Су, братья-драконы уехали.
На следующее утро Хитару с трудом растормошил сыновей. Им было плохо без мамы, но он понимал, что в горе можно погрязнуть, как в болоте, и выбраться будет сложно.
- Уроки пропускать нельзя. – Сказал строго он. – Я знаю, что вам плохо. Мне тоже плохо. Но я иду работать, потому что много детей ждет меня. И вас тоже ждут. Особенно ваша мама. Она ведь теперь оберегает вас, словно ангел.
Он обнял сыновей.
- Ваша мама была очень ответственной. И всегда работала. Всегда трудилась. И в радостные моменты и в горестные. И еще она умела радоваться и смеяться, как никто другой. А еще она любила учится. Очень умная… была. Вы сейчас пойдете в школу, и будете учится, а дома, мы будем говорить о ней, но не только тосковать, а вспоминать все самое лучшее. Хорошо?
- Хорошо. – Согласились мальчики.
Жизнь в доме изменилась только тем, что больше не было в нем Роу. Но каждый день она словно была рядом, в разговорах, в беседах, в смехе и слезах тех, кто любил ее.
Лекарь Мингли, убедившись, что с семьей Су все хорошо, собрался в путь.
Хитару вышел его проводить.
Когда они вышли за ворота, лекарь сказал:
- Я понимаю, почему она так полюбила это место. Тут так спокойно. Луше спокойно. Об этом она всегда мечтала, живя во дворцах.
Хитару кивнул.
- Да, здесь она обрела свое тихое счастье. Хотя, казалось, иногда ей было скучно.
- А теперь ее нет. А с ней, словно умерла целая эпоха. – Сказал лекарь.
Хитару только кивнул. лекарь забрался в повозку и та неспешно отправилась в путь.
- Не умерла, пока мы помним о ней. – Тихо сказал он, возвращаясь в дом.
Конец.