предыдущая часть https://dzen.ru/a/ZJmZ72k_hW80I85g
Домой Петька пришёл мрачнее тучи. Он хотел решительно поговорить с отцом о Чёрной Барыне. Враг она или друг? Почему, когда она приходит к фонтану, он начинает работать, а в доме исчезают люди? То, что это Чёрная Барыня включает фонтан, уже не было никаких сомнений.
— Папа! Ты обещал мне рассказать про Чёрную Барыню?
— Перестань уже назвать ее Чёрной Барыней! Ведь ты её хорошо знаешь! Это наша соседка, Анна Степановна.
— Как это? — опешил Петька.
— Вот сейчас, когда ты болел и был без памяти, Анна Степановна с Акулиной Филипповной за тобой ухаживали. Мы с мамой уходили на работу, а они оставалась с тобой на весь день. Лекарства тебе давали, и попить, если ты просил. Компрессы делала. Акулина травки тебе заваривала.
Анна Степановна же, после того, как на войне в 1914 году убили ее двоих сыновей, пошла учиться на сестру милосердия. Нужно было вступить в общину, пройти курс обучения, сдать строгий экзамен. Затем практика.
Вот как описывала эти курсы одна из её подруг: «Экзамены были строгие, резали беспощадно… Курс громадный, много времени уходило на его изучение, и готовить другие предметы было некогда, а их оказалось порядочно.» По ее словам, из 400 поступивших, на экзаменах отсеяно было более половины учениц. Далее шла практика, где некоторые девушки, не привыкшие к тяжелым условиям и виду умирающих людей, уходили после первых же дней работы. «Мы работали в ужасной городской Обуховской больнице, переполненной больными … Воздух был ужасный, беднота кругом; белье, одеяла - старые, все старое, никаких удобств … Я попала в хирургическое отделение, где больше лежали хроники или, вернее, безнадежные». После окончания обучения, девушки покидали общины со званием «запасной сестры Красного Креста военного времени». *
В заботах о своих подопечных раненых, она даже не заметила, что началась революция! Не покладая рук, Анна Степановна работала в госпитале, куда и пришло к ней известие о том, что её мужа-офицера расстреляли революционно настроенные солдаты.
Анна Степановна почернела от горя. Только работа и ненависть к революции удерживала её душу.
Однажды опытный хирург, с которым она работала в паре, сказал ей:
— Аннушка! Мы лечим людей. И нам всё равно, какого они цвета: белые или красные. Вот они лежат, страдают, все бледненькие от боли и потери крови. Вот этот молодой парнишка — юнкер, который защищал Зимний дворец. А рядом с ним лежит паренек с нашей Петроградки. Он участвовал в штурме. Кто из них в кого стрелял? Разве это для них сейчас важно? Оба теперь инвалиды. Оба без ноги. Только у одного нет правой, у другого левой. Будем по ногам определять кто из них большевик, а кто белогвардеец?
Анна Степановна немного успокоилась и решила, что будет просто делать свою работу.
Между тем к ней переехала её бывшая няня. Прежнюю усадьбу разрушили, и ей некуда было деваться, кроме как искать покровительства у бывшей барыни.
Няня была по-житейски очень мудрым человеком. Она знала толк в травах. И даже, несмотря на то, что жили они в городе, умудрялась собирать травки в парках и по берегу реки. Особенно ей полюбился остров за рекой. И не очень далеко, и места там зеленые, как в парке. (Позже там и правда разбили парк.)
Подорожник, череду, ромашку аптечную, чистотел, одуванчики, тысячелистник и даже зверобой находила бойкая старушка. А уж как сирень или липа зацветет — раздолье. Сирень на настойки обезболивающие, липа от лихорадки в чай.
Так вдвоем и вылечили тебя, Петька.
Правда кое-кто из соседей косились на занятия деревенской старушки. Один наш сосед хотел занять комнату, в которую вселил ее домком. Он и стал распространять слухи, что бабка, мол, ведьма, а Анна Степановна (все считали её внучкой бабули) тоже неизвестно как там она лечит в своем госпитале. Может они там людей травят.
Злые языки страшнее пистолета!
Так и появилась у нас басня о Чёрной Барыне и её бабке – деревенской ведьме. Это Акулину Филипповну так прозвали.
Темные люди бояться их стали. Но иной раз к вечеру кто и забежит к ним за помощью: «Матушки! Помогите!»
Начало https://dzen.ru/a/ZF32VRNZHQxMnq-p