В последние дни ряд интернет-ресурсов, как российских, так и зарубежных, высказывают опасения, что США введёт войска на север Мексики для борьбы с наркокартелями. Конечно, это чересчур смелое предположение, но ситуация к югу от американо-мексиканской границы действительно тяжёлая, и непонятно, какие силы могут положить конец засилью наркокартелей, фактически контролирующих северные штаты страны.
В середине июня Монтсеррат Кабальеро, мэр приграничного мексиканского города Тихуана, объявила, что из-за угроз со стороны наркокартелей переселяется жить на военную базу. Об эвакуации мера Кабальеро на военную базу высказался президент Мексики Лопес Обрадор. Он заявил, что решение было принято на самом верху, чтобы защитить её от «организованных преступных групп». Но ни от кого конкретно исходили угрозы, ни о действиях федеральных властей по ликвидации этой ситуации глава государства не сказал. Хотя из сообщений полиции известно, что за прошедший год количество убийств в Тихуане выросло на 9% и составило 1818 человек, что превосходит число жертв таких мировых «столицах» преступности, как Сьюдад-Хуарес, Сан-Сальвадор и Каракас. Сьюдад-Хуарес, кстати, это тоже Мексика…
В другой стране подобное заявление мэра двухмиллионного города привело бы к введению военного положения, введению войск и прочим подобным мерам. Но не в Мексике. На лентах новостей и в публикациях местных СМИ сообщение потонуло в потоке информации о местных выборах, о японских и корейских инвестициях, о новых кинопроектах и похождениях звёзд телешоу и футболистов. Хотя среди этого разноцветного и вполне мирного потока встречались и не вполне мирные новости – о перестрелках банд, об обнаружении тел убитых мигрантов, об атаках тюрем бандитами на броне машинах. Но и это воспринимается мексиканцами как норма. И не потому, что они такие чёрствые: власти страны годами делают вид, что в целом в Мексике всё нормально, а если «кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет», армия и полиция всегда начеку. Правда, на этот счёт есть сомненья: о коррупции в армии и полиции, о связях офицеров с наркомафией пишут и говорят на всех углах. А в феврале суд Нью-Йорка осудил и отправил в тюрьму бывшего министра общественной безопасности Мексики Хенаро Гарсию Луну, получавшего крупные взятки от наркокартелей. Показательно, что осудили его в Нью-Йорке: скорее всего, ни один мексиканский суд не рискнул бы посадить столь влиятельного коррупционера.
Нарковойна в Мексике идёт со второй половины 1970-х. И это не битва наркокартелей с государством, а война между несколькими картелями, каждый из которых аффилирован с определёнными государственными структурами. В настоящее время, после разгрома крупных колумбийских картелей, их мексиканские коллеги контролируют рынок кокаина, героина и синтетических наркотиков в Западном полушарии. Кроме этого, они обложили «налогом» легальный бизнес, включая могучую госкорпорацию Pemex, и взяли под контроль рынок «живого товара» - переправку сотен тысяч мигрантов из стран Центральной и Южной Америки, пробирающихся через Мексику в США.
Особую сложность в борьбе с наркомафией придаёт тот факт, что в Мексике существует огромная субкультура разбоя и наркоторговли, в соответствии с которой los bandidos и narcotrafcantes – не злодеи, а герои, помогающие бедным и сражающиеся с презренным государством и ненавистными gringos. В Мексике даже существует культ Хесуса Мальверде – святого покровителя бандитов и наркоторговцев.
В Боливии в 1980-81 г. наркокартели контролировали военную хунту, правившую страной; в Колумбии в 1980-х Медельинский картель пытался прийти к власти – его лидер Пабло Эскобар создал собственную партию и прошёл в парламент. На власть в Колумбии претендовал и «красный картель» - Революционные вооружённые силы Колумбии, взявшие под контроль наркотрафик после гибели Эскобара.
В Мексике, в отличие от Боливии и Колумбии, картели к власти не стремились: они ставят под контроль политиков, депутатов, мэров, офицеров армии и полиции. Их либо запугивают, либо убивают, проводя на их места послушных людей. Бандиты не остановились даже перед убийством кардинала Хуана Хесуса Посадаса Окампо, выступавшего против наркопреступности. Убивают демонстративно и с невероятной жестокостью, и не только врагов, но и их жён, детей и стариков-родителей.
Армия и полиция, несмотря на значительные усилия и большие потери, не могут победить – слишком сильна в их рядах коррупция и слишком эффективна дилемма plata o plomo (серебро или свинец), которую ставили бандиты перед чиновниками и офицерами (и перед их семьями).
Война началась при правлении центристской Институционно-революционной партии, усилилась при правой Партии национального действия, и продолжается сегодня, при доминировании социалистов. Правда, следует оговориться: мексиканский социализм – это социализм на словах. Президент Обрадор бичует США и капитализм, но не покушается ни на отношения с северным соседом, ни на частную собственность. Он заявляет о дружбе с Кубой, Никарагуа и Венесуэлой, но эта дружба ограничивается незначительными торговыми сделками.
Обрадор выбрал известную тактику: если не знаешь, как решить проблему – делай вид, что её не существует. Или что ты её уже решил. Президент-социалист неоднократно говорил, что масштабы военных действий, коррупции и насилия наркобанд преувеличиваются журналистами, оппозиционными ему политиками, и, разумеется, американцами.
30 января 2019 г. Обрадор заявил, что война против наркобанд закончилась. И банды тут же развернули фронтальное наступление: они поняли заявление Обрадора так, что теперь им ничего не угрожает. 18 октября 2019 года narcotraficantes впервые нанесли правительственным силам поражение в открытом бою. В штате Синалоа, где влияние картелей наиболее сильно, полицейские арестовали Овидио Гусмана Лопеса, сына крупнейшего наркобарона Хоакина Гусмана - Эль Чапо («Коротышка»). В ответ тысячи бандитов ворвались в столицу штата Кульякан. Административные здания, полицейские участки и армейские казармы подверглись разгрому или взяты в осаду: город был захвачен бандитами. Обрадор показал, что он не зря объявил войну законченной: он приказал (или согласился с решением других инстанций) отпустить арестованного, «чтобы избежать жертв среди мирного населения». Бандиты триумфально покинули город. Армия (в частности, ВВС, способные превратить караваны бандитских джипов в горящий металлолом) сделали вид, что ничего не происходит. Ведь президент объявил войну законченной – значит, взятие бандитами столицы штата – это мелочь, на которую не стоит обращать внимания…
В Мексике существует сила, доказавшая свою способность противостоять narcotraficantes. Это – простые мексиканцы, гражданские люди, преимущественно крестьяне. Она проявила себя в 2013 году в штате Мичоакан, где обосновался картель «Рыцари-тамплиеры». Он отличается особым псевдорелигиозным культом и псевдосоциальной направленностью: «тамплиеры» заявляют, что борются за христианские принципы и социальную справедливость, которую нарушают власти и другие наркокартели. Мистика «тамплиеров» - это развитие культа Мальверде. Но принципы не мешают «рыцарям» подвергать несогласных (в основном простых крестьян) чудовищным пыткам, и захватывать девочек в сексуальное рабство.
В марте 2013 года полторы тысячи гражданских, вооружённых охотничьими ружьями и старыми винтовками времён Мексиканской революции захватили город Тьерра-Колорада. Восставшие схватили местных чиновников и полицейских, считавшихся покровителями «тамплиеров», и начали беспощадную войну с бандитами. Так появилась мексиканская Autodefensa – самооборона. В течение года партизаны Autodefensa заняли несколько городов штата, включая «столицу» «тамплиеров» Апацинган. К концу 2013 года Autodefensa держала под ружьём 10 тысяч партизан, а её группы действовали в 13 штатах из 31.
Показательно, что свирепые боевики картеля, не боящиеся вступать в бой с армией и полицией, впадали в ступор при атаках партизан Autodefensa (термин «партизаны» тут наиболее уместен, т.к. обозначают гражданских лиц, объединяющихся в вооружённые отряды для помощи своей армии). В результате партизаны захватили большое количество оружия и транспорта. Нестойкость бандитов в схватках с партизанами объясняется тем, что среди последних были их отцы и братья, соседи и друзья детства.
Нарковойна в Мексике показывает, что государственные структуры не в состоянии победить. Но в стране есть миллионы людей, не желающих жить по бандитским «понятиям», сотни тысяч крестьян предпочитают выращивать «честные» кукурузу и кофе, а не опиумный мак. Сотни тысяч торговцев и ремесленников, строители и водители готовы платить налоги государству, но не желают платить рэкетирам. И большинство мексиканцев верят в Иисуса Христа, а не в «Иисуса» Мальверде. Наконец, сотни тысяч людей потеряли от рук наркобандитов своих родных, близких и друзей, и они готовы воевать с ними. Но они будут воевать эффективно, только будучи уверенными, что ими не командует высокопоставленный чин в погонах, тайно работающий на картели.
Но правительство не собиралось использовать партизан в совместных операциях против мафии. Власти не желали позволять появиться ещё одной, не полностью контролируемой вооружённой силы. Да и влияние картелей, имеющих своих людей во всех эшелонах власти, наверняка сыграло свою роль. В 2014 г. правительство приказало партизанам сдать оружие и зарегистрироваться в качестве вспомогательной сельской полиции. Примерно треть партизан согласилась, часть отказалась и продолжила войну, одновременно подвергаясь атакам армии и полиции (эти отряды были довольно быстро уничтожены). Ещё одна часть сама занялась наркоторговлей, превратившись в несколько мелких, но весьма активных картелей.
Правительственный контроль над самообороной – дело необходимое, но она эффективная только тогда, когда её отряды обладают определённой оперативной самостоятельностью и политической автономией. Крестьяне лучше знают, кто из властей коррумпирован и где скрываются бандиты, и не очень доверят полицейскому начальству. Они готовы воевать бок о бок с правоохранителями, но только в качестве отдельной силы. Благодаря такой автономии крестьянские партизаны (Ronderos) вместе с силовиками сломали хребет террористам из «Сендеро луминосо» в Перу, и относительно спешно воевали с наркокартелями и повстанцами FARC в Колумбии при президенте Урибе.
Обрадор явно отчаялся найти решение наркопроблемы. Весной этого года он несколько раз говорил, что готов подписать мирное соглашение с картелями, что на практике означает готовность правительства к капитуляции. Мир – это прекрасно, но как будет выглядеть мир с бандитами? Они что, перестанут воевать друг с другом за контроль над территориями и наркопотоками? Перестанут убивать всех, кто им мешает? Прекратят терроризировать мигрантов, пробирающихся в США из Гватемалы и Гондураса через мексиканскую территорию? Не будут больше обкладывать «налогами» предпринимателей и фермеров, делать врезки в нефтепроводы и торговать «палёным» бензином?
Конечно, ничего этого они не прекратят – наоборот, резко расширят преступную деятельность во всех сферах, и вторгнутся в новые. А какова будет роль государства после подписания такого «мира»? Оно превратится во вспомогательную структуру банд, которая ничего не решает, но за всё отвечает – за выборы, социальную политику, налоги, бюджет, внешние связи и пр. А решать будут не отвечающие ни за что, никем не избранные «доны» с руками по локоть в крови, сидящие в своих берлогах и считающие деньги. Это будет совершенно безумная система, не имеющая аналогов в мире и прецедентов в истории.
И тут следует вернуться к фейкам о грядущем вторжении американских войск в Мексику. Конечно, превращение южного соседа в наркогосударство американцы позволить не могут. Другое дело – как Белый дом будет на это реагировать. Скорее всего, резким усилением поддержки оппозиционных движений и автономных структур – в частности, таких, как крестьянская самооборона. Что, в свою очередь, приведёт к усилению гражданской войны, в которой Вашингтон будет уже не союзником, а противником Мехико-Сити. Такая война будет развиваться по своей логике, которая не исключает и того, о чём сейчас распускаются фейки, в т.ч. прямого участия американских войск. Которое может стать реальностью после того, как сформируются мексиканские силы, бескомпромиссно противостоящие наркокартелям.