Ранним утром 18 декабря 1917 года на вокзале Хельсинки с прибывшего из революционного Петрограда ночного поезда сошел высокий аристократичного вида худощавый мужчина в сопровождении еще одного - попроще, помоложе, пониже и поплотнее. Чувства и мысли приехавшего, надо полагать, находились в некотором смятении. Еще несколько месяцев назад его будущее казалось ему безоблачным и блестящим: успешный боевой генерал, командир корпуса, которому благоволил один из влиятельнейших людей мира – Российский Император. И вдруг разом всё полетело под откос. Февральскую революцию в России человек не принял, но до последнего старался сохранить порядок и дисциплину во вверенном ему соединении. Затем несговорчивого генерала-монархиста отстранили от командования, и он несколько месяцев просидел в Одессе, где и встретил уже Октябрьскую революцию. Тогда ему показалось, что все пропало, и он решил вернуться на свою малую родину - Великое Княжество Финляндское. Но пока человек добирался до Хельсинки, Финляндия объявила о своей независимости от метрополии. Узнав об этом, в присущей ему решительной манере человек немедленно уволился из разваливающейся российской армии. Теперь он стоял на перроне Хельсинского вокзала без внятного представления о своем будущем и фактически без средств к существованию. Этот человек четко представлял только одно – источником всех его бед были русские революционеры, большевики, «взбунтовавшаяся чернь», в одночасье сломавшие его жизнь и блестящую карьеру. И он определено ненавидел их настолько, насколько мог. Людей со схожей судьбой и схожими чувствами в агонизирующей Российской Империи было множество, но лишь единицы из них смогли вписать своё имя в мировую историю настолько прочно, как это сделал этот мужчина, лишь незадолго до описываемых событий разменявший полувековой юбилей. Звали его Карл Густав Эмиль Маннергейм.
Гражданская война как трамплин.
У Маннергейма в Хельсинки жили несколько близких родственников – старшая сестра Софи, сводная сестра Маргерит Грипенберг, двоюродный брат Якоб фон Юлин. Родственники немедленно принялись за устройство отсутствовавшего на малой родине три десятка лет брата и немало в этом преуспели, тем более что в Финляндии избытка генералов с богатым боевым опытом не наблюдалось. Поэтому уже в начале января Маннергейма пригласили в т.н. «Военный комитет», полуофициально занимавшийся вопросами мобилизационной готовности в Финляндии. Сам Маннергейм в это время тоже не сидел сложа руки, ища достойное применение своей деятельной натуре. Быстро сориентировавшись в сложившейся в Финляндии обстановке, он пришел к неприятному выводу, что ситуация до боли напоминает ту, которая сложилась в России накануне октябрьской революции. Ненавистные Маннергейму левые в любой момент могли взять в руки власть и наш фигурант вместо того, чтобы сидеть без дела, как это было в Одессе осенью 1917-го, решил действовать. В последнюю неделю года он неожиданно срывается обратно в Петроград и встречается с главой французской военной миссии А.А. Нисселем, у которого просит передать финнам некоторое количество вооружения из военных запасов в Мурманске для борьбы с «красными» в Финляндии. Ниссель отнесся к просьбе Маннергейма в целом благосклонно, но недавно избранный финский Сенат (правительство) во главе с П.Э. Свинхувудом уже сделал ставку на сотрудничество с Германией и счел одновременное получение помощи еще и от воюющих с немцами французов неуместным.
Вернувшись в Финляндию, Маннергейм 7 января 1918 года первый раз явился на заседание Военного комитета, а уже неделю спустя полностью подмял его под себя, начиная с 15 января став его председателем. 18 января новоявленный председатель уехал их Хельсинки на север, в Эстерботнию, где принялся за практические мероприятия по формированию «белой» армии. Отношения со Свинхувудом у Маннергейма складывались непросто, Сенат не спешил финансировать начинания Маннергейма, и последнему пришлось самому добывать деньги на это дело. А 27 января в Финляндии вспыхнула гражданская война, и Маннергейм встал во главе новорожденной армии «белой» Финляндии. Его борьба с «красными» перешла в практическую фазу.
