Есть такая дверь, через которую вышла Россия из себя, да так и не вернулась – это дверь на Гороховой улице 64 в Санкт-Петербурге. Это та самая дверь, через которую вышел в ночь 16 декабря 1916-го года Божий человек, помазанник, пророк Григорий Ефимович Распутин – вышел на свою смерть. Вышла с помазанником и вся страна.
Давно я хотел открыть эту дверь, как открыл своим Золотым ключиком скрытую дверку в каморке Папы Карло легендарный Буратино, и пройти через эту дверь в новый мир, в новую, Святую Русь. Но не пришло пока время, и я лишь приоткрыл для вас эту дверь, подержался за ту ручку (ту самую!), которую потянул Григорий Ефимович, отправляясь в последний путь, и заглянул туда, куда мы все однажды непременно войдем – в наше светлое будущее. Однажды очень скоро вся Россия пройдет через эту дверь и вернется домой, к Богу, в Святую Русь. Хотя дверь эта старая и высокая, нужно низко-низко наклониться перед подвигом двух помазанников – царя и пророка – чтобы протиснуться в эту дверь, пройти из затянувшегося на сто с лишним лет днем Сурка в светлый День Руси.
Наверняка читатели ОС догадались, что ваш покорный слуга Олег Александрович Жиганков снова побывал в Питере и осуществил давнюю свою мечту – побывать в квартире на Гороховой улице 64, где провел свои последние годы и месяцы жизни Григорий Ефимович, и из которой он отправился в свой последний, крестный путь. Давно я мечтал об этом, несколько раз подходил к закрытым воротам этого дома, но вот, наконец, побывал в этой судьбоносной для всего мира квартире. Я очень благодарен тем людям, влюбленным, как и я, в Человека Божия Григория, которые пригласили меня приехать и посетить это место. Я очень рад, что эти люди тоже являются читателями ОС и разделяют нашу веру, надежду и любовь.
Сейчас я еду на поезде из Питера в Москву и все кругом меня обсуждают то, что случилось вчера – о военных колоннах, движущихся на Москву, о чрезвычайном положении в стране. Я не участвую в этом обсуждении потому что я знаю, что дорога на Москву, дорога в единственно возможное будущее России лежит через эту дверь, и ни через какую другую. Я не знаю, сколько еще должно пролиться крови и слез, прежде чем мы поймем эту простую, главную истину России. Расскажу немного об этом своем путешествии, из которого я теперь возвращаюсь – кстати, поэтому меня не было на связи пару дней, каждая минута была занята встречами, беседами. Ну, и конечно, немного прогулками по прекрасному городу, с которым я не виделся уже 9 лет.
Так вот, меня пригласили посетить Гороховую 64, а также попросили встретиться с людьми, которые, как и я, как все мы на ОС, верят в пророчества, верят в Россию. Таких людей, оказывается, становится все больше! Мне очень жаль, что Дмитрий, который основал этот пока еще неофициальный Музей Григория Ефимовича, ушел из этой жизни, два года назад. Это удивительно светлый человек, мой ровесник. Он сделал все возможное, чтобы восстановить доброе, святое имя Григория Распутина, и оставил после себя прекрасное наследие и единомышленников (в числе которых и я), которые не остановятся и не успокоятся, пока Россия не придет в себя, пока она не поклонится перед великим подвигом двух помазанников Божиих, пока не пройдет, склонившись, через простую деревянную дверь.
Эту квартиру на Гороховой (прямо у Витебского вокзала, с которого мы и едем теперь) для Григория Ефимовича снимала святая наша государыня. Сама она никогда не была здесь, но звонила Григорию Ефимовичу по телефону или посылала свою фрейлину и подругу Аню Выробову с весточкой к Григорию. Бедненькой Ане, которая в ту пору ходила с палочкой (после ужасной аварии 1915-го года) с трудом пробиралась через толпу посетителей, ожидавших аудиенции с Григорием Ефимовичем. Очередь начиналась еще во дворе, под аркой, и шла вплоть до третьего этаже, не котором размещалась квартира Григория Ефимовича. Каждое утро здесь собирались десятки, а то и сотни людей, которые приходили к Григорию Ефимовичу за советом, за помощью, за исцелением. Тут были и простые крестьяне, и знатные аристократы, и все они с раздражением кричали на хроменькую Аню, которая проталкивалась через эту живую очередь, чтобы передать Григорию весточку от царской Семьи.
Вот, мы теперь мысленно поднимемся с Аней по этой лестнице. Теперь она вся ободранная и обшарпанная, а в ту пору владелец дома жаловался на то, что посетители затоптали красную ковровую дорожку, которой была покрыта лестница, и что крестьяне приходили в грязной обуви, и что не было место в «галошной» комнате (прямо рядом с дворницкой) для всех галош. Такие вот были тогда проблемы, и владелец дома многократно пытался избавиться от беспокойного жильца. Что он, глупенький, знал, что понимал, о чем думал? Когда пришли большевики, они заодно убили и хозяина этого дома, и его семью – так, на всякий случай.
После революции квартиру Григория Ефимовича отдали всяким Шариковым и Шмондерам превратив приличную четырехкомнатную квартиру в зашарпанную коммуналку. Григорий Ефимович занимал всего одну комнату, в другой жили его дочки, Варвара и Матрена, в третьей постоянно останавливались какие-то нежданные гости, а четвертая служила своего рода офисом. Есть там и туалет, услугами которого я, извините, тоже воспользовался.
Вообще, все эти мерзкие Шмондеры, поселившиеся в квартире после смерти Григория Ефимовича, абсолютно ничего (и слава Богу!) не делали в плане ремонта, и вплоть до наших дней эта квартира (ставшая коммунальной) дошла в том же, только ужасно изношенном виде, в котором была при Григории Ефимовиче. Так прекрасно, так качественно трудились русские люди до революции, что и стены, и двери, и даже бронзовые ручки на дверях – дошли до наших дней, не сломались под наглыми и бесстыдными руками Шариковых. У меня слезы на глаза наворачивались, когда я касался тех ручек, тех дверей, того паркета, даже тех обоев (темно синих), которых касался в свое время Божий человек.
Во время осады многую мебель в квартире сожгли (на отопление), но, кажется, уцелел простой стульчик, на котором сидел Григорий Ефимович. Сохранилось и кресло для посетителей. А вообще Григорий Ефимович жил очень скромно, и в его квартире было мало мебели. Мы замечательно побеседовали с Ольгой, которая была нашим гидом по этой квартире. Позвоните ей, чтобы посетить это место (+7 (921) 963-67-66). Она вся светится, вся пропитана любовью к Григорию Ефимовичу – и мне это очень понятно. Кстати, до сих пор эта квартира является, числится коммуналкой, и хотя устроители Музея нашли какое-то жилье для некоторых проживавших тут людей, купили им квартиры или комнаты в Питере, еще рано говорить о Музее как о завершенном проекте. То место, которому однажды суждено сделаться сердцем Святой Руси, пока еще больше напоминает мерзость революционного запустения и большевистского ига, чем пристанище Божиего человека. Но всему свое время – время разбрасывать камни и время их собирать.
Я мог бы долго еще говорить об этой квартире на Гороховой, но лучше вам самим, друзья, при возможности посетить это место. Оно не нанесено на карту паломнических мест, не числится в каталоге Российских музеев – потому что вышла Русь через заднюю дверь этой квартиры и еще не вернулась. Но скоро она вернется. И тогда толпы паломников отправятся на Гороховую. Но еще лучше посетить это место теперь, пока оно не прославилось, пока оно все еще в бесславии, в поношении – вот источник блаженства и силы. И в завершение позвольте мне немного поделиться материалами из моей книги «Григорий Распутин: правда и ложь» (экземпляр которой вы найдете и на Гороховой 64) о том последнем выходе Григория Ефимовича через ту дверь:
Многие удивляются и даже недоумевают — как случилось, что Распутин, который, по признанию всех, обладал невероятной проницательностью и умением «читать» людей, как открытую книгу, в тот раз «сплоховал», пойдя за своим убийцей, Иудой – князем Феликсом Юсуповым. На самом деле Григорий Ефимович не мог не знать коварства Феликса. Но с присущими Григорию любовью и терпением старец старался сделать все, что было в его силах, чтобы молодой князь, Маленький, как он его любовно называл, сам понял правду. К тому же, как явствует сразу из нескольких источников, Григорий Ефимович знал, что его дни были уже сочтены, что ему не вступить в новый 1917 год. Как Христос приблизил к Себе предателя Иуду и был добр и снисходителен к нему, так, следуя вышнему примеру, Григорий Ефимович приблизил к себе богатого юношу. «Какое счастье — воспитание души аристократа»[1], — говорил Распутин еще раньше, в апреле 1915 года.
Тем временем Феликс, готовясь к убийству, наблюдал за всем, что происходит в доме старца. Между прочими вещами он заметил странную вещь — ночью Распутина не охраняли! Трусливый министр Протопопов, ответственный за охрану Распутина, сам встречался с ним иногда, как Никодим, ночью, а потому свидетелей не желал и в десять часов вечера охрана отправлялась домой. Кроме того, Феликс узнал, что в дом можно зайти через заднюю лестницу, которая вообще никогда и никем не охранялась. При этом Протопопов лгал государю, что Распутина он охраняет днем и ночью и что даже мышь не может проскользнуть в его квартиру незамеченной.
Теперь план Феликса полностью созрел: он позовет старца ночью к себе домой для того, чтобы тот помолился о его жене, Ирине Романовой. То, что приглашение приходилось на ночь, не должно было смутить Распутина, привыкшего к тому, что многие избегали встречи с ним, боясь быть заклейменными позором. По ночам он встречался со многими никодимами того времени. Таким образом, Ирина служила той наживкой, на которую Феликс Юсупов решил заманить Григория Ефимовича в свой дом.
Юсупов старался подавлять те нравственные мучения и колебания, которые все больше возрастали по мере приближения условленной даты. Как Раскольников, он старался обходить их заученными формулами-заклинаниями: «...Внутренний голос мне говорил: „Всякое убийство есть преступление и грех, но, во имя Родины, возьми этот грех на свою совесть, возьми без колебаний. Сколько на войне убивают неповинных людей, потому что они «враги Отечества». Миллионы умирают... А здесь должен умереть один, тот, который является злейшим врагом твоей Родины. Это враг самый вредный, подлый и циничный, сделавший путем гнусного обмана всероссийский престол своей крепостью, откуда никто не имеет силы его изгнать... Ты должен его уничтожить во что бы то ни стало...“»[2].
Юсупов вхож во дворец, часто встречается с царской семьей, которая, как всегда, ласкова к нему, не подозревая, что все его действия в первую очередь именно против императрицы и были направлены.
«Если убить сегодня Распутина, через две недели Императрицу придется поместить в больницу для душевнобольных. Ее душевное равновесие исключительно держится на Распутине; оно развалится тотчас, как только его не станет. А когда Император освободится от влияния Распутина и своей жены, все переменится: он сделается хорошим конституционным монархом»[3], — говорил он с доверием масону В. А. Маклакову, вовлеченному в заговор.
Итак, согласно плану Юсупова приманкой для Распутина должна была послужить Ирина Романова. Зная расположение старца к себе и его любовь к семье Романовых, Юсупов не сомневался: старец придет в любое время дня и ночи, чтобы помолиться об Ирине. Юсупов пишет письма жене, чтобы та поскорее возвращалась в Петроград, но зачем — этого он ей не говорит. Он знал, что Ирину нелегко будет уговорить выступить в роли приманки. Но он не ожидал, что она вообще откажется приезжать. Вот что она писала в своем письме из Крыма 3 декабря 1916 года:
«Ты не знаешь, что со мной. Все время хочется плакать... Настроение ужасное, никогда не было такого... Я не хотела всего этого писать, чтобы тебя не беспокоить. Но я больше не могу! Сама не знаю, что со мной делается. Не тащи меня в Петроград... Приезжай сюда сам... Я больше не могу, не знаю, что со мной. Кажется, неврастения... Не сердись на меня, пожалуйста, не сердись... Я ужасно как тебя люблю... Храни тебя Господь...»
Если бы только Феликс прислушался к предчувствиям Ирины и бросил все это страшное дело, уехал бы в Крым. Но он этого не сделал. Полным ходом ведя приготовления к убийству, Юсупов занялся серьезной подготовкой будущего места преступления — подвала собственного фамильного дворца.
В тот же день, когда Ирина писала письмо, в котором уговаривала своего мужа отказаться от его планов, Распутин в последний раз виделся с государем. Сохранилось свидетельство Вырубовой о том, что во время этой последней встречи с Николаем Распутин повел себя необычно: «Когда Их Величества встали, чтобы проститься с ним, Государь сказал, как всегда: „Григорий, перекрести нас всех». „Сегодня ты благослови меня», — ответил Григорий Ефимович, что Государь и сделал. Чувствовал ли Распутин, что он видит их в последний раз, не знаю: утверждать, что он предчувствовал события, не могу, хотя то, что он говорил, сбылось. Я лично описываю только то, что слышала и каким видала его. Со своей смертью Распутин ставил в связь большие бедствия для Их Величеств. Последние месяцы он все ожидал, что его скоро убьют»[4].
С этим государь уехал на фронт. Когда он вернется в Петроград, не будет уже в живых его друга Распутина, а его государство будет содрогаться в смертельной агонии, подобной той, в которой умер старец.
А вот еще одно письмо Ирины, написанное ею через неделю, 9 декабря: «Дорогой Феликс... получил ли ты мой бред?.. Не думай, что я все это выдумала, такое было настроение последние дни... Сегодня утром температура нормальная, но я все-таки лежу. Почему-то ужасно похудела... Прости меня за мое последнее письмо, оно ужасно неприятное... Хотела приберечь все это до твоего приезда, но оказалось, что не могу, надо было вылить душу... С Бэби (их маленькая дочь. — О. Ж.) что-то невероятное. Недавно ночью она не очень хорошо спала и все время повторяла: „Война, няня, война!“ На другой день спрашивают: „Война или мир?“ И Бэби отвечает: „Война!“... Через день говорю: „Скажи — мир“. И она прямо на меня смотрит и отвечает: „Война!» Это очень странно... Целую тебя и ужасно жду».
Позже Юсупов поймет, что именно убийство Распутина распахнуло для России врата ада. Но он в этом не признается и будет пытаться, кажется, обмануть в первую очередь себя самого, попытаться успокоить совесть.
«Революция пришла не потому, что убили Распутина, — писал он в свое оправдание. — Она пришла гораздо раньше. Она была в самом Распутине, с бессознательным цинизмом предававшем Россию, она была в распутинстве — в этом клубке темных интриг, личных эгоистических расчетов, истерического безумия и тщеславного искания власти. Распутинство обвило престол непроницаемой тканью какой-то серой паутины и отрезало монарха от народа»[5].
Какой цинизм и какая бессмыслица! Уж если и был на Руси человек, соединивший царскую семью с русским народом, с русским крестьянством в первую очередь, то этим человеком и был Распутин.
Маклаков записал характерный для того времени случай. «Одна из светских дам Петербурга сделала любопытное наблюдение: при посещении госпиталя, где было много солдат, она под радостным впечатлением от смерти Распутина, сообщила о нем солдатам; она ждала выражения восторга, солдаты угрюмо молчали. Думая, что они ее не поняли, она стала повторять и разъяснять смысл события; солдаты продолжали молчать и наконец один из них вымолвил: „Да, только один мужик и дошел до царя и того господа убили“»[6]. Напомним, что сам масон Маклаков при этом нисколько не симпатизировал Распутину.
В жизни Григория Распутина было много удивительных «совпадений», касавшихся времени, дат. Но еще более удивительные совпадения окружают его смерть. Первое покушение на жизнь Распутина, предпринятое позорным церковным собором, собранным против старца, состоялось 16 декабря 1911 года. Но тогда его время еще не пришло: Бог даровал ему (и вместе с тем всей стране) еще ровно пять лет. Убийству суждено было произойти в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года. Отметим еще одну интересную деталь, о которой забывают обычно исследователи. По-новому, то есть григорианскому календарю, это будет ночь с 29 на 30 декабря. Так что, даже по новому календарю Распутин умер как раз накануне 1917-го года. Вот уж воистину во всех отношениях сбылось пророчество старца о самом себе: что он не переживет 1916 год, не вступит в страшный 1917-й — самый отчаянный и кошмарный год русской истории. Не потому-то он был так спокоен и вместе с тем возбужден, идя в расставленные ему сети.
Варламов пишет: «Двое из убийц — Пуришкевич и Юсупов — оставили свидетельства о том, как убийство Распутина происходило, однако верить обоим трудно. Дневник Пуришкевича меньше всего похож на дневник, мемуары Юсупова — на мемуары. И то и другое литературно обработанная публицистика. Тем не менее что-то из этих источников выудить можно»[7].
Я постараюсь вкратце, основываясь на воспоминаниях очевидцев, восстановить из событий той ночи те, что подлежат восстановлению. Есть вещи, о которых мы не знаем и вряд ли узнаем до Судного дня.
16 декабря Григорий Ефимович находился в состоянии какого-то особенного возбуждения. Последние несколько дней он никуда не выходил из дома и только иногда прогуливался с Муней к Казанскому и Исаакиевскому соборам. Навестила она его и в тот последний день: пришла к полудню, а ушла в десять вечера, за два часа до прихода Феликса Юсупова. Она вспоминала: «Он был возбужден и сказал: „Сегодня я поеду», — но не сказал куда».
Вечером приезжала Вырубова. Григорий Ефимович рассказал ей о приглашении Юсупова помолиться за его жену ночью. Вырубова стала отговаривать его, говоря, что это унизительно — ездить по ночам к тем, кто боится подать тебе руку днем. Ездить, да еще молиться за них! Впрочем, Вырубова знала, что Григорий Ефимович не переменит своих планов — во-первых, он не боялся унизиться, а во-вторых, он никому не отказывал.
В силе и действенности молитвы Григория Ефимовича Вырубова могла убедиться многократно. Свое чудесное исцеление после недавней ужасной железнодорожной катастрофы, в которую Вырубова попала, она связывала с Распутиным. Именно его голос, произнесший слова «будет жить», вывел ее из смертельной комы, в которую она впала в результате полученных множественных увечий.
К одиннадцати вернулись из гостей дочери Григория Ефимовича, в последний раз поцеловали отца и пошли спать. Около полуночи заехал трусливый министр Протопопов. Его Распутин быстро выставил, так как с минуты на минуту ожидал Феликса.
«Он надел голубую рубашку, вышитую васильками (рукою самой императрицы. — О. Ж.)... но не мог застегнуть ворот, и я ему пуговицы застегнула», — свидетельствовала его верная служанка Катя Печеркина. Она тоже отмечала, что он был необычным образом взволнован.
Племянница Анна, которая пришла вместе с дочерьми Григория Ефимовича, вспоминала: «В начале первого часа ночи дядя лег на кровать, не раздеваясь.
Вскоре после этого „с черного хода“ раздался звонок. Это приехал князь Феликс Юсупов. Он услышал голос Распутина: „Это ты, Маленький?“
Юсупов: «Мы вошли с ним в спальню, освещенную только лампадой, горевшей перед образами. Распутин зажег свечу. Я заметил, что кровать была смята, возможно, он только что отдыхал... Около постели приготовлена была его шуба и бобровая шапка... Распутин был одет в... шелковую рубашку, вышитую васильками, и подпоясан толстым малиновым шнуром с двумя большими кистями. Черные бархатные шаровары и высокие сапоги...
И вдруг охватило меня чувство безграничной жалости к этому человеку. Мне сделалось стыдно и гадко при мысли о том, каким подлым способом, при помощи какого ужасного обмана я его завлекаю к себе. Он — моя жертва, он стоит передо мною, ничего не подозревая, он верит мне. Но куда девалась его прозорливость? Куда исчезло его чутье? Как будто роковым образом затуманилось его сознание, и он не видит того, что против него замышляют. В эту минуту я был полон глубочайшего презрения к себе; я задавал себе вопрос, как мог я решиться на такое кошмарное преступление? И не понимал, как это случилось»[8].
В повествовании Юсупова, этого способного артиста, есть откровенные места, придающие его истории видимость правдоподобности. Но все эти отрывки связаны с его внутренними чувствами и переживаниями, а не с тем, как собственно проходило убийство.
Из этих строк видно, что в эту минуту будущее России висело на волоске и зависело от голоса совести одного человека — князя Феликса Юсупова. И этому голосу совести Юсупов не внял, обрекая себя самого на жалкую будущность и на вечные сомнения и страх. Как бы он ни уверял других в том, что поступил правильно и не виноват в том, что последовало за этим, в глубине души он не мог не знать, что в тот роковой вечер, перешагнув в последний раз знакомый порог дома гостеприимного Распутина, он целовал старца поцелуем Иуды.
В темном подъезде старец бережно провел Юсупова за руку. В эти минуты сердце молодого князя страшно колотилось. Но Распутин ничего не сказал ему. «Где же его ясновидение? Чему послужил его дар предвиденья, если он не видит ловушки, расставленной для него?.. Мои угрызения совести уступили место твердой решимости выполнить свое дело...» — так впоследствии писал Юсупов в эмиграции.
Ответ на эти «сложные» вопросы Юсупова по-евангельски прост: оставляя за Иудой право свободы действий, Иисус не остановил Своего предателя. Этому вышнему примеру последовал и Распутин. И если бы только в этом темном подъезде молодой князь прислушался скорее к голосу (пока еще слышимому) своей совести, а не к обманчивому «чувству долга», то иначе сложилась бы и его судьба, и судьба всей России.
Но так было тогда суждено: Россия должна была переступить порог смерти, пройти через дверь, ведущую в погибель. Для того, чтобы однажды, в светлый и прекрасный день 2025-го года, о котором знали и Григорий и Государь, Россия могла вернуться, через ту же дверь, через дверь покаяния на Гороховой, через которую она однажды вышла. Она вернется, и не просто вернется – она вернется уже не такой, какой была: глупой, наивной и суеверной, ведомой слепыми духовными вождями к гибели. Она скоро вернется новой – святой и прекрасной.
Теперь вы знаете, где находится настоящая «каморка Папы Карло» (то есть Белого царя), из которой открывается дверь в наше будущее. Другой двери нет. А Золотой ключик, которым эта дверца открывается – это ваша вера в Бога и в Его откровение о нашем будущем, о будущем Святой Руси. Если вы потеряли свой ключик веры, то поищите его на Открытой Семинарии – и найдете, и войдете.
Ну, вот, писал я статью в поезде, и автодороги, ведущие к Москве, были частично закрыты. Но, слава Богу, к тому времени, как мы сошли с поезда, дороги открылись, и мы только что благополучно добрались до дома, до интернета, и я публикую эту статью. Вот так же откроется и перед вами, друзья, дверь, даже дорога - в Святую Русь 2025. Храни Господь!
[1] Платонов О. А. Терновый венец России. С. 366.
[2] Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина. С. 276.
[3] Мельгунов С. П. Легенда о сепаратном мире. С. 369.
[4] Рассулин Ю.Ю. Верная Богу, Царю и Отечеству. С. 128.
[5] Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина. С. 239.
[6] Маклаков В.А. Некоторые дополнения к воспоминаниям Пуришкевича и князя Юсупова об убийстве Распутина//Современные записки. 1928. №34. С. 278–279.
[7] Варламов А.Н. Григорий Распутин-Новый. С. 678.
[8] Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина. С. 311.п