Вернер Юлиус Эдуард Катель (27 июня 1894 года — 30 апреля 1981 года) — немецкий педиатр, принимавший участие в детской «эвтаназии» в период национал-социализма.
С 1904 года Вернер Катель посещал Гимназию им. короля Альберта в Лейпциге. После окончания средней школы в 1913 году, он начал изучать медицину в университетах Фрайбурга и Галле, что было прервано его призывом на фронт во время Первой мировой войны. После окончания войны Катель возобновил обучение и получил докторскую степень в 1920 году в Университете Галле. Затем он работал ассистентом в местном анатомо-фармакологическом институте. В 1922 году он стал ассистентом Георга Бессау в Университетской детской клинике в Лейпциге. В 1924 году Катель познакомился в Инсбруке с Альфредом Хоше, психиатром, который вместе с юристом Карлом Биндингом написал книгу «Разрешение на уничтожение жизни, недостойной жизни». Публикация оказала значительное влияние на Кателя.
Катель описывался многими как «мягкий и душевный» и «совершенно привлекательный». Он рассказывал, как в 16-летнем возрасте он лично ввел своей бабушке смертельную дозу опиатов в качестве «лечебного акта любви», и на протяжении всей своей жизни он будет украшать этот вид эвтаназии цитатой Парацельса о том, что «высшая причина для медицины — это любовь».
Получив степень хабилитации Катель стал приват-доцентом в 1926 году, а в 1931 году — адъюнкт-профессором педиатрии на медицинском факультете Лейпцигского университета все также под покровительством Бессау. В 1932 году Бессау перешел на должность заведующего кафедрой педиатрии в Шарите и взял Кателя с собой в Берлин (Больше о Георге Бессау: здесь и здесь).
Когда в апреле 1933 года директор Университетской детской клиники в Лейпциге Зигфрид Розенбаум, назначенный на должность после ухода Бессау, был вынужден уйти с должности из-за своего еврейского происхождения, Катель был вызван обратно в Лейпциг. Он стал профессором педиатрии в Лейпцигском университете и до 1946 года был директором Лейпцигской университетской детской клиники.
В 1933 году Катель вступил в Национал-социалистический союз врачей, а в 1936 году в Национал-социалистический союз немецких доцентов. 20 июня 1937 года он подал заявление о приеме в НСДАП и был принят задним числом 1 мая того же года (членский номер 4 526 713). Также в 1937 году Катель был избран членом «Леопольдины».
В 1939 году вышла книга в соавторстве Кателя «Забота о здоровом и о больном ребенке. Учебник для подготовки медицинских сестер», которая через несколько последующих изданий была признана стандартным пособием по педиатрии. Согласно предисловию Кателя, в ней «много глав, имеющих большое и практическое значение, например: о наследственной и расовой теории, социальном обеспечении и здравоохранении в Третьем рейхе», которые «до сих пор либо вообще не были представлены, либо, по крайней мере, не были так подробно представлены в рамках подобного учебника». Книга появилась после 1945 года под другим названием и в «новоизданных изданиях», последнее, одиннадцатое издание вышло в 1977 году; все издания с Кателем в качестве редактора, автора предисловий и соавтора.
В 1939 году родители из Помсена, известные в литературе как Кресслер или Кнауэр, попросили Кателя позволить одному из своих детей «умереть из милосердия», поскольку ребенок родился слепым, без левого предплечья и с деформированной ногой. Он был доставлен в Университетскую клинику Лейпцига и Катель поставил диагноз, заявив, что ребенок «никогда не станет нормальным». По словам Эриха Хесслера, главного врача детской клиники, Катель посоветовал родителям написать напрямую Адольфу Гитлеру, после чего Гитлер отправил Карла Брандта в Лейпциг. Прибывший Брандт поручил Кателю решить, что делать с ребенком, ему была гарантирована безнаказанность. Ребенок был усыплен Кателем 25 июля 1939 года, что положило начало детской «эвтаназии» в Германии.
После этого Катель вызвался добровольцем в качестве одного из трех «экспертов Т-4» (двое других — Ганс Хайнце и Эрнст Венцлер), отвечавших за детскую «эвтаназию», принимая решения об умерщвлении детей-инвалидов, о которых сообщали органы здравоохранения Рейха. С 1940 по 1944 год Катель обработал файлы примерно 5000 детей-инвалидов. В 1940 году в рамках детской «эвтаназии» в детской клинике на Остштрассе в Лейпциге нахватало коек. Тогда по заказу канцелярии фюрера и под руководством Имперского комитета по научной оценке тяжелых наследственных заболеваний, Катель открыл соответствующее детское отделение в Лейпциг-Дёзене под руководством Артура Миттага, а затем и в самом Лейпциге. Там он убивал детей, которых считал безнадежными инвалидами («жизнь, недостойная жизни»), по схеме Германа Пауля Ниче: с помощью «Люминала» или скополамином.
После разрушения детской клиники на Остштрассе 4 декабря 1943 года, Катель занял, среди прочего, здание в Клинге недалеко от Лейпцига. «Специальные гранты» Рейхкомитета, выплачиваемые за убийство детей, в том числе сестре Изольде Хайнцель, его будущей второй жене, свидетельствуют о том, что в 1944 году детское отделение – и, следовательно, «эвтаназия» – продолжало работать в Лейпциг-Дёзен.
В 1945 году все архивы были уничтожены, поэтому сейчас трудно оценить количество жертв. Катель осознавал, что его работа была частью евгенистической и расистской концепции национал-социалистов: в 1945 году он дал указание исключить все евгенистические и отчасти прямо антисемитские главы из всех экземпляров его книги «Забота о здоровом и о больном ребенке. Учебник для подготовки медицинских сестер». Однако свидетельства о «специальных грантах» Рейхскомиссариата, а также показания очевидцев, подтверждают его вину. В настоящее время предполагается, что в Лейпциге погибло не менее 500 детей.
В 1946 году Катель бежал из контролируемого Советским Союзом Лейпцига в Западную Германию, а в 1947 году в Висбадене в ходе судебного разбирательства по делу Шпрухкаммер, он был признан Западногерманскими властями невиновным, «убежденным антифашистом и представителем человечества в Третьем рейхе». В 1949 году он был реабилитирован в Гамбурге Комитетом по денацификации. С 1947 по 1954 год Катель в качестве главного врача он руководил детским противотуберкулезным санаторием «Маммолсхёэ» недалеко от Кенигштайн-им-Таунус. Здесь он провел эксперимент с использованием нелицензионного препарата TB I 698 (тиосемикарбазон) на детях и молодых людях, больных туберкулезом, а также эксперимент с низким содержанием витамина С в диете. В результате экспериментов погибли по меньшей мере четыре человека.
В 1954 году Катель стал профессором педиатрии Кильского университета. Он продолжал публично оправдывать убийство неизлечимо больных детей и отрицал свою вину. Тем временем в архивах Штази, в ходе дела Хейде/Саваде, были обнаружены письма Кателя, доказывающие его причастность к программе детской «эвтаназии», но никаких последствий для него это не имело. Однако всколыхнулась общественность, узнавшая об этом, и из-за этого давления он досрочно вышел на пенсию в 1960 году. Во время интервью для «Der Spiegel» в 1964 году Катель призвал к повторному введению «эвтаназии», утверждая, что существует почти 2000 «полных идиотов» — детей, которые должны быть убиты из-за их пороков развития или инвалидности. Он назвал их «чудовищами», которые представляют собой не что иное, как «massa carnis» (масса плоти, лишенная души), и отрицает даже восприятие боли этими детьми. И не в последнюю очередь отмечает «спасение родителей, которые никогда не смогут быть счастливы со своими уродливыми детьми».
Вернер Катель умер 30 апреля 1981 года в Киле. Он завещал свое состояние в 200 000 долларов Кильскому университету с условием создания «Фонда Вернера Кателя» для экспериментальных и естественнонаучных исследований. Только после массовых протестов студентов и общественного давления университет отказался от этой идеи через три года после смерти Кателя. Тем не менее, в 1981 году, в некрологе о его смерти, Кильский университет писал, что Катель «во многом способствовал благополучию больных детей». Долгое время внутри университета велись споры о том, что делать с национал-социалистическим прошлым Кателя. Протесты неоднократно вспыхивали из-за его портрета, который висел без комментариев в коридоре детской больницы в Киле. Только 14 ноября 2006 года совет университета, наконец, согласовал пояснительный критический текст, который с тех пор прилагается к картине.
В медицине до сих пор сохраняется еще один нацистский эпоним: синдром Кателя-Манцке, названный в честь Вернера Кателя. Катель также был первым врачом, который описал то, что сейчас известно как синдром Леша-Нихана.
Оригинал: