В общем, и с уланами ничего толкового тоже не получилось, вследствие чего американская кавалерия приобрела облик этаких «рейдеров», специализирующихся не на лютых сабельных сечах (на кой они нужны), а на рейдах по тылам противника, проводимых без сближения с ним менее, чем на расстояние выстрела.
Считалось нормальным, чтобы кавалерист имел при себе сразу много стволов, каковые он и разряжал в противника во время скоротечного конного боя, а разрядив, отгарцовывал в безопасное место на перезарядку. Примерно также, лет за двести пятьдесят до этого, воевали против ощетинившихся копьями «испанских терций» германские рейтары, тоже не являвшиеся большими любителями кавалерийских схваток на холодном оружии, и потому предпочитающих вместо них дистанционно расстреливать стоявших в строю пикинёров из своих седельных пистолетов.
В идеале, при хорошо «прокаченном» кавалеристе был двуствольный дилижансный дробовик, заряженный картечью (примерно такой, как в «Великолепной семерке», когда в начале фильма из города выезжали), скорострельная винтовка Спенсера (на худой конец, укороченный карабин Шарпса) и пара-тройка револьверов. Сабля тоже наличествовала, но вынималась из ножен крайне редко, да и сабельки, если честно, были ещё те… Впрочем, об этом мы уже писали в предыдущих главах, потому не будем отвлекаться.
Почему так происходило? Да прежде всего потому, что на американском континенте напрочь отсутствовала многовековая традиция конной воинской культуры и, соответственно, традиции конной рубки, каковой рано или поздно, но обязательно проникались все «жившие на коне» цивилизации. Ведь даже индейцы, вне всякого сомнения являвшиеся великолепными наездниками, тысячелетней традиции нахождения в седле не имели и иметь никак не могли, поскольку знали лошадь не больше трёх веков, ибо до Колумба её на их континенте просто-напросто не существовало. А для формирования глобальной традиции конной рубки трёх столетий явно недостаточно, тем более, что и крупномасштабные войны, на которых бы сражалось всё народонаселение, не вылезая из сёдел, всё больше при этом проникаясь мыслью о том, что наносить слаженные массированные удары большими конными массами возможно только с применением холодного оружия, в Америке тоже отсутствовали. Те же локальные конфликты, что протекали в колониальный период (например, войны Англии с Францией), успешно проходили с задействованием приплывающего из-за океана на кораблях британского экспедиционного корпуса. Естественно, что преимущественно пехотного.
В вопросе американского отношения к рукопашной схватке с применением длинных клинков нельзя сбрасывать со счетов и повсеместное распространение огнестрельного оружия (привет «полковнику Кольту, уравнявшему всех в правах») с чётким осознанием того, что ствол всегда окажется эффективнее клинка, и потому, если у тебя на левом боку висит сабля, а на правом кобура с револьвером, то в случае опасности рука всё равно потянется к курку, а не к эфесу. Вот она и тянулась, а заодно и укреплялась мысль о целесообразности нахождения на левом боку сабли вообще, и о возможности замены её на вторую кобуру…
В совокупности всё это приводило к тому, что, как свидетельствовал один бравый драгун федеральной армии (то бишь, профессиональный американский кавалерист!): «саблю хорошо использовать вроде вертела для костра, а для другого она малопригодна». Заметьте, всё это происходило за двадцать лет до того, как в России будет принята шашка образца 1881 года. То есть, у нас, только через двадцать (двадцать!) лет появится тот идеальный клинок, который на исходе эпохи холодного оружия ещё вполне успеет покрыть себя воинской славой и даже принять статус чуть ли не национального оружия (это я в отношении казачества), а у них — позорный «вертел для костра».
Но это частности. Глобально же, именно гражданская война североамериканских штатов 60-х годов девятнадцатого столетия оказалась мощнейшим катализатором развития вооружений, что и послужило причиной такого дикого смешения на ней всего и вся. От почти что средневековых мушкетов до… подводных лодок.
Да, да, именно тогда и была создана первая в мире подлодка (её называли «Ханли»), и мало того, что она реально существовала — она даже выполнила первую в мире боевую задачу по подведению мины к вражескому кораблю, который ей удалось вполне успешно потопить, ознаменовав тем самым начало эпохи подводного флота.
Вот такие чудеса в смешении технического прогресса показала миру та гражданская война США. Надеемся, что и будущая явит человечеству не меньше (шутка, но в каждой шутке, как известно, есть доля шутки). Для нас же, для России, важным моментом являлось то обстоятельство, что родоначальник снайперских подразделений Хайрем Бердан, уяснив для себя толк в хороших винтовках, в конце концов решил больше не связываться со всеми этими кольтами-шарпсами, а опираясь на свой богатый практический опыт принял решение создать свою собственную винтовку именно в том виде, в каковом она была ему потребна на той войне. И он её создал! В России её незатейливо прозвали по имени создателя — «берданкой». Уверен, что у нас это название известно всем и каждому.
И до новой встречи на страницах нашего журнала, ибо самое интересное нас ещё ждёт впереди.
Честь имею!
Владимир Ерашов
станица Старочеркасская, Россия