XIX век
Европа
Использование печати для дезинформации становится характерным для XIXвека.
В этот же век значительно расширяются агентурные возможности контрразведки для дезинформации противника. Видимо вторую половину XIX века следует считать новым переломным моментом в использовании агентуры в военных целях. С этого времени делается ставка уже не на сотни, а на тысячи агентов.
Так, в частности, в труде французского исследователя Поля Лануара о франко-прусской войне 1870-1871 годов, Поль Лануар определяет численность германской агентуры во Франции в 60-х годах XIX века ориентировочно в 12,5—13 тысяч человек. Кроме того, за три года, предшествовавших франко-прусской войне, как утверждает П. Лануар, ещёоколо 20 тысяч шпионов было внедрено на железных и шоссейных дорогах ведущих в Бельгию и Париж. Несомненно, П. Лануар преувеличил данные о численности германской агентуры, чтобы в какой-то мере оправдать поражение Франции, но остаётся фактом массовость агентурного аппарата германской разведки.
Клаузевиц, известный военный теоретик той эпохи, в своей книге «О войне» много внимания уделяет вопросам внезапности действий войск. Клаузевиц даёт теоретическое объяснение природе дезинформации: «скрытое намерение», «много общего с обманом, но не совсем то, что называется этим именем», «суждения противника... толкают его на ложный путь». Он говорит также и о рефлексивном управлении противником с помощью передаваемой ему дезинформации.
Об использовании дезинформации и постановке агентурной работы в русской армии накануне Отечественной войны 1812 года говорится в докладной записке, которая стала основой Положения о Генеральном штабе российской армии и Ставке верховного главнокомандования. Многие предложения этой докладной записки отражены также в «Учреждении для управления большой действующей армией», вышедшем в 1812 году*.
Содержание записки свидетельствует, что автор её хорошо разбирался в методике агентурной работы. Указывается на необходимость при допросах задержанных, а также в беседах со своими агентами дезориентировать их в отношении первоочередных интересов, чтобы в случае предательства или по возвращении военнопленных к противнику они дезинформировали своих начальников.
Войны второй половины XIX века, в которых участвовала русская армия, также дают примеры дезинформирования противника с помощью агентуры.
Так, чтобы скрыть направление главного удара и обеспечить успех наступательной операции во время боёв за Шипкинский перевал, генерал Гурко предписал «произвести кавалерийские демонстрации, одну через Габрово к Шипке, другую через Елену к Беброво и Сливно. Оба демонстративных отряда должны были распространять слухи, что за ними двигаются большие силы русских, а болгары должны были принять меры к тому, чтобы слухи эти проникли за Балканы». Обе эти демонстрации создавали впечатление, что атака последует с севера. Тем временем основные силы передового отряда генерала Гурко заняли г. Казанлык и окружили турок с юга,
XIX век характеризуется созданием массовой агентуры. Определенная часть её, преимущественно агенты-двойники, используется и для дезинформирования противника. Передаваемая дезинформация сопровождается демонстративными действиями войск, организацией инженерных работ на местности; тщательно сохраняются в тайне собственные намерения; обезвреживается деятельность агентуры противника. К дезинформационной деятельности подключается и пресса.
Органы военной разведки (и контрразведки), ведающие дезинформационной деятельностью, обычно подчиняются командованию армии, для чего с конца XVIII века создается специальная служба при генерал-квартирмейстере.
Идея управления противником посредством дезинформации, передаваемой ему по тем или иным каналам, прослеживается с момента применения дезинформирования в вооружённых конфликтах борющихся сторон. Военная дезинформация используется как средство введения противника в заблуждение для последующего вызова его на действия, выгодные инициатору дезинформации.
* подготовленном специальной конференцией во главе с военным министром Барклаем-де-Толли.
(Источник: Венедиктов В.И.)