Насколько сейчас применимы экономические теории Милтона Фридмана? Свободные рынки работают - но только при соблюдении ряда важных условий. И они не выполняются.
Из финансов в политику
Это не просто академические дебаты. Фридман, возможно, наиболее известен вне академии за свое утверждение в статье в New York Times о том, что социальная ответственность бизнеса - это преследование прибыли. ESG, или инвестиции на основе экологических, социальных и управленческих факторов, перешли из сферы финансов в политику. Сейчас это новая линия разделения между республиканцами, противниками ESG, и сторонниками ESG, демократами и европейскими правительствами - с другой. Даже крупные американские корпорации утверждают, что теперь они заботятся о работниках и обществе, хотя это лишь блеф, призванный скрыть, что прибыль все еще является ключевым фактором.
Существуют ли “свободные рынки”?
Конечно, свободные рынки - лучший способ управления полностью конкурентоспособной экономикой, которая не имеет "внешних эффектов", таких как выбросы углекислого газа, и где контракты учитывают все возможности. К сожалению, эти условия не выполняются. С тех пор как в 1970 году была сформулирована "доктрина Фридмана" о корпоративной ответственности, компании стали большими политическими игроками, что еще больше усложнило внедрение правил в области антимонопольного законодательства, внешних эффектов и несправедливых контрактов. Неудивительно, что последовала антикорпоративная реакция, открывшая дорогу активизму ESG.
Корпорации в политике
Как выразился Луиджи Зингалес, профессор финансов из Чикаго, мы теперь имеем политизацию корпоративного мира, потому что у нас есть корпоратизация политического мира. Корпоративные деньги и влияние проникли в политику с 1970-х годов, и даже Фридману, большому стороннику свободы, это могло бы не понравиться. В конце концов, он настаивал на том, что компании должны придерживаться "основных правил общества" при преследовании прибыли, включая правила, воплощенные в том, что он назвал "этическим обычаем", хорошей практикой, не урегулированной законом.
Рынок диктует
Если компании действуют исключительно в интересах максимизации акционерной стоимости и лучший способ это сделать - (законно) подкупить политиков для написания законов таким образом, чтобы они приносили им выгоду, должны ли они так поступать? Для тех, кто верит в демократию, это ужасное падение в плутократию, в лучшем случае. Для компаний это стало стандартной практикой.
Как действовать?
Многие из сегодняшних активистов ESG указывают на важность корпоративных денег в политике как на причину активизма. Если вы хотите сделать что-то для климата, социальных или рабочих прав, забудьте о попытках заставить правительство действовать. Компании обладают властью, поэтому станьте активистом-акционером и влияйте на компании. Проблема в том, что когда активисты предъявляют политические требования к компаниям, другая сторона будет делать то же самое. Лучше убрать компании из политики и заниматься политикой, убеждая людей голосовать за определенные политики и политиков, полагают республиканцы, но это сложно.
Теория и реальность
Многие академические экономисты с удовольствием перешли бы к миру, где взгляды Фридмана на компании превалируют. Антимонопольные меры могли бы разбить или ограничить монополии, особенно в секторе больших технологий, а правительство могло бы налагать налоги на выбросы углекислого газа и другие внешние эффекты. Рынок затем мог бы заниматься бизнесом и зарабатывать деньги, как хотел Фридман. В реальном мире нам приходится иметь дело с сторонниками ESG, которые абсурдно заявляют о том, что ESG приносит деньги, делая добро, и критикуют исполнительных директоров за "зеленую" маскировку, в то время как политики-противники ESG утверждают, что те же "проснувшиеся корпоративные элиты" навязывают радикальную повестку потребителям.
Ставьте лайк и подписывайтесь на наш Дзен, чтобы узнавать еще больше полезных новостей!