Окончание письма от 12 февраля 1994, Чикаго
И вообще, эта квартира не устраивает нас по многим причинам, главная из них — сырость. В двух угловых комнатах по углам ползет плесень, в ванной на потолке плесень. А карпет — это же вообще гадость невозможная, впитывает в себя всю сырость, пыль и грязь, его же не помоешь как пол. Мебели у нас так никакой и не приобрелось, все еще никак с долгами рассчитаться не можем. Так что живем, как на вокзале.
Все нормальные эмигранты на свои пособия уже видики понакупили, а мы еще только мечтаем об этом. Правда, в отличии от нас, все приехали сюда, продав свою собственность в России за доллары. Так как мы таковой не имели, то начинать приходится с полного нуля.
А вообще жизнь наша течет без особых изменений, Егор работает, все остальные учатся. Очень трудно дается английский язык. Чтобы пойти работать, надо быть уверенным, что хотя бы поймешь, что тебе говорят сделать. Пока что для меня это наибольшая проблема. Кроме English, беру typing — учусь печатать на машинке, пытаюсь осваивать компьютер.
Зима нынче в Чикаго была, как говорят старожилы, суровая. Снег выпал только к Новому году, неделю в январе стояли морозы -26 -30 градусов (говорят, 100 лет таких не было), а потом резко потеплело до +3. В результате весь асфальт на дорогах встал дыбом — ямы да канавы, ездить «одно удовольствие». Сейчас выпали большие снега и ездить стало еще противнее. Маленькие жилые улочки не расчищаются вообще, а большие магистрали густо посыпают солью, поэтому они чистые от снега. Машины все грязные, по уши в белых солевых подтеках.
Мы купили детям санки (большое пластмассовое корыто), а на следующий день снег начал таять, мы даже не смогли пройти к холму в парке, который специально насыпан, чтобы с него зимой кататься. Впоследствии мы все-таки раза три с этой горки прокатились...
Продолжение следует