Прошлой весной сбылась давняя мечта моего мужа: из маленькой хрущевки, которую нам приходилось делить с семьей его брата, мы перебрались в собственный частный дом. Три просторных комнаты с приличным ремонтом, летняя кухня, деревянная веранда, старый сад с яблонями и малиной, – что еще надо для счастья? Кирилла жизнь в квартире всегда угнетала, поэтому переезду «на землю» он радовался, как маленький ребенок новогоднему подарку. Муж сразу взялся обустраивать территорию: разбил во дворе клумбу, выложил плиткой дорожку к калитке, а потом приступил к починке веранды.
Однажды в воскресенье я, как обычно, хлопотала по хозяйству, когда ко мне подошел Кирилл. Вид у него был озадаченный.
– Оль, ты курить начала?
– Конечно, нет! – возмутилась я в ответ. – С чего ты взял такую глупость?
– Я вышел утром полы на веранде маслом покрывать, а там табаком пахнет сильнее, чем у нас в курилке на работе.
– А что ты там забыл? Ты же мне клялся и божился, что к сигаретам больше не притрагиваешься!
– Не меняй тему! – раздраженно бросил муж. – Делать мне больше нечего, как тебя обманывать. Зачем я, по-твоему, никотиновый пластырь до сих пор ношу? А вот ты, видимо, совсем не против затянуться сигаретой с утра пораньше!
Слово за слово, и мы разругались в пух и прах. Курение всегда было для нас больной темой. У меня в семье дедушка и дядя по материнской линии умерли от рака легких, и я не хотела, чтобы с Кириллом случилось то же самое, поэтому в свое время поставила ему ультиматум – или я, или сигареты. Он, к счастью, выбрал меня. Конечно, сразу бросить у него не вышло, но постепенно, методом проб и ошибок ему все же удалось победить зависимость. По крайней мере, так я думала прежде.
В конце ссоры муж драматично объявил, что поедет в хозяйственный магазин и меня с собой не возьмет, как будто я навязывалась с ним. Минут через пять после его отъезда я вышла на веранду, чтобы самой проверить, правду ли говорил Кирилл. Действительно, над ступенями все еще витал некий запах, отдаленно напоминающий сигаретный, только более сладкий. Меня это обстоятельство почему-то сразу успокоило. Я решила, что муж просто перепутал, значит, бить тревогу не имело смысла.
В понедельник я проснулась рано, чтобы успеть до работы заехать к родителям. Когда я вышла из дома и стала спускаться по ступенькам к подъездной дорожке, мне в нос ударил густой табачный запах. Тут у меня уже не осталось сомнений: на крыльце недавно курили. Теперь мне предстояло выяснить, был ли это муж или кто-то еще.
Весь день я не могла сконцентрироваться на работе. Думать, что Кирилл без зазрения совести врет мне в лицо в таком деликатном вопросе, не хотелось, но какие еще могли быть варианты? Что некто перелазит через забор, чтобы встретить рассвет, сидя на нашем крылечке? Вернувшись с работы, я первым делом обошла территорию. Никаких брешей в ограде или следов пребывания посторонних людей найти не удалось, что ничуть меня не успокоило. Я все же бухгалтер, а не детектив. Вдруг я что-то упустила из виду? Решив понаблюдать несколько дней, я направилась в дом заниматься своими привычными делами.
Утро вторника встретило меня проливным дождем. Естественно, ничего, кроме мокрой зелени и влажной земли, я не унюхала. Несмотря на непогоду, муж пребывал в прекрасном расположении духа и, казалось, совсем забыл о нашей ссоре и табачном запахе, что я посчитала подозрительным, но вида не подала.
На следующий день характерное амбре опять плыло над нашей верандой. В этот раз я уже не на шутку испугалась, потому что была уверена, что муж точно не выходил на улицу покурить: он проспал и сломя голову умчался на работу. Значит, посторонний человек действительно только что находился на моей частной территории. От этой мысли мне стало не по себе. Я наскоро заперла дверь и чуть ли не бегом понеслась на автобусную остановку.
Вечером мы с Кириллом обсудили ситуацию и решили установить на крыльце и по периметру участка камеры. Прошла неделя, затем еще одна. На записях с камер наблюдения никто, кроме садовых ежиков и соседского кота, не появлялся, хотя табачный запах по утрам никуда не делся. Я даже понемногу начала к нему привыкать. Меня успокаивало то, что до сих пор ничего страшного не произошло, а значит, и бояться нужно было только последствий пассивного курения.
Так мы и жили. В конце лета к нам в гости заглянул наш сосед Валентин Петрович – принес небольшую корзинку персиков, которые у нас не росли. Подойдя к крыльцу, он остановился и потянул носом воздух.
– Эх, обожаю этот запах! Была бы пенсия побольше, попросил бы дочку заказать мне такие же.
– Что заказать? – не поняла я.
– Сигары. Кубинские. Неужели не чувствуете этот божественный аромат? Так ни одни сигареты не пахнут.
Валентин Петрович рассказал мне, что прежнему хозяину дома в свое время довелось по работе побывать на Кубе, где он и обзавелся этой вредной привычкой. Остров произвел на Павла Борисовича такое сильное впечатление, что он загорелся идеей вернуться туда вместе с любимой женой, но судьба, как водится, распорядилась иначе. То дети были слишком маленькие, то денег не хватало.
– Лида старалась мужу Кубу в нашей провинции организовать и на годовщину свадьбы непременно дарила ему сигары, – после этих слов сосед выдержал долгую паузу. – В прошлом году ее не стало. Аневризма. Помню, на следующее утро после похорон я заглянул к Паше, а он сидел прямо здесь, на нижних ступеньках, белый, как песок на кубинских пляжах. Возле него лежал пустой портсигар, хотя еще накануне полный был, я сам видел. Врачи скорой констатировали смерть. Так что, Оленька, тонкий мир есть. Ведь как еще объяснить, что мы с вами сейчас чувствуем запах сигар, выкуренных много месяцев назад?
Я ничего не ответила. Просто стояла и думала о том, какой же сильной была скорбь этого человека, если до нас до сих пор доносятся ее отголоски.