ПЕРЕКРЕСТОК КАК МЕСТО СИЛЫ
Идешь, бывает, по городу и видишь - на перекрестке монетки рассыпаны. Скорее всего, в этом месте побывал колдун. Пешие перекрестки и сейчас являются одним из самых популярных мест проведения колдовских работ.
На тихих перекрестках, находящихся вдали от посторонних глаз, проводятся непосредственно сами ритуалы.
На более оживленных колдун может оставить откуп.
Почему же именно перекрестки?
Разумеется, так получилось не случайно.
У каждого из нас возникает ступор перед новизной - это защитное свойство нашего мозга, который работает на то, чтобы экономить энергию и, соответственно, вести нас по жизни привычными путями.
Самый очевидный символ перехода между привычным и новым - это дорога. В мире старых деревень, каждая из которых представляла собою замкнутый социум (путешествовать было и дорого, и бессмысленно),дорога ассоциируется с категорией, которая переводи человека от привычного к неведомому, чужому.
Дорога - это переходный этап между своим и чужи миром.
А ведь чужой мир ассоциировался в том числе и со смертью. До сих пор на современных дорогах устанавливаются памятники, кресты или просто венки на столбах на месте автокатастроф с жертвами - другие же места смерти маркируются редко.
Этот обычай пришел к нам из глубин древности, и он связан с символическим смыслом самой дороги.
У некоторых народов человек, который скончался во время путешествия, считался «нечистым» покойни-ком - точно так же, как самоубийца, некрещеный, не-замужняя утопленница и прочее инфернальное войско, наводящее страх на деревенских жителей. Славяне иногда даже хоронили прах самоубийц вдоль дорог (а в Полесье - непосредственно на перекрестках).
Когда человек отправлялся в дальний путь, он понимал, что он может и не возвратиться. Сгинуть в неведомых землях. В былые времена в путешествия провожали своих как на войну, оплакивая. Смерть в чужом краю представлялась тоже чем-то жутким. В мире, где жизнь и смерть соседствовали, где все покойники составляли единый «небесный» род, остаться без могилки, без оплакивания родных, без должных проводов, было настоящей трагедией.
Особенно пугали деревенских жителей лесные дороги, которые назывались лешачьими тропами - считалось,что если появишься там в неурочный час, то мимо тебя может проехать лешачья свадьба, и тогда беды не миновать до сих пор о лесных дорогах такие сплетни ходят. бабушка моего друга, тоже колдуна, рассказывала, что однажды, в начале семидесятых, шла она по такой дороге из одного села в другое. День клонился к закату, но она не чувствовала тревоги - дорога была ей хорошо знакома. Она никуда не торопилась, был летний зенит, лес пах так, как может пахнуть только остывающий к ночи июльский лес. Это запах самой жизни - в нем и травы, и теплая древесная кора, и терпкий мох, и отдаленный душок стоялого болота, и грибница. И вот шла она, на-слаждаясь, как вдруг увидела вдали силуэт -- вроде бы и человеческий, да не совсем. Словно очень высокий человек медленно шел ей навстречу - чуть приблизив-шись, она с ужасом осознала, что росту в нем было не меньше трех метров.
«Ножища длинные и прямые, точно палки, ручища до колен достают, а голова, наоборот, маленькая. И что самое жуткое
-- лицо на ней не разглядеть. Словно
и вовсе нет лица этого самого», - рассказывала она.
Она не была дремучей суеверной старухой. Всю жизнь проработала школьной учительницей. До самых преклонных лет она оставалась «в своем уме». И до самых последних дней не могла объяснить себе самой, что же это такое было, что она видела в темнеющем лесу.
А если вы сейчас недоверчиво улыбаетесь, просто как-нибудь выберите день и сходите в ночной лес в гордом одиночестве.