Самая первая байка здесь.
В деревне-то, конечно, хорошо жилось, привольно. Но это нам, ребятне. А у взрослых совсем всё иначе было, особенно у тех, кто в деревне родился. Работы в колхозе много, а денег за ту работу – чуть. Мол, у вас своего хозяйства хватает, проживёте, с голоду не помрёте. А на хозяйстве ж работы тоже – пахать не перепахать. Так ещё и придумали каверзу. Чтоб деревенские в город не сбежали, оставили их без паспортов. Вроде и отменили крепостное право, а вроде и нет.
У бати-то моего с документами всё в порядке было, а вот у матушки – бумажка потрёпанная. Очень отец переживал, чтоб и я в крепостных не оказался. А тут пришло время в школу идти. Только у нас на три деревни одна школа была, да и к той четыре километра ножками топать. Вот родители и решили всё-таки в город перебраться к деду Степану и бабушке Марье.
Те, конечно, обрадовались, но не очень. Жили они в тесноте, в стареньком доме типа коммуналки. Несколько комнат на три семьи и большая общая кухня. Была там свободная крохотная комнатёнка, которую все использовали как чулан – всякое барахло туда сваливали. Вот эту-то комнатёнку от хлама освободили и отдали моим родителям под жильё.
Мне поначалу реветь хотелось белугой после деревенской вольницы. Комнатка наша тюрьмой казалась, дышать в ней было нечем, сквозь маленькое окошко край чёрного двора с сараями просматривался. А родителям некогда было тосковать. Бегали работу искали, а заодно матушке документы справляли. Без помощи деда Степана тут, конечно, не обошлось. Вспомнил своё удалое прошлое с маузером и кожанкой и заглянул к старому приятелю, после войны ставшему уважаемым человеком. В общем батю моего взяли водителем в институт, а матушку временно на завод пристроили.
Уставали родители страшно и вечером без сил падали в кровать. А спали мы все в одной постели, настолько комнатка была узкой. Меня укладывали под стенку, а родители с краю ложились. Только мне в этой тесноте не спалось совершенно. Я крутился, канючил, и в итоге отец выставлял меня на кухню, усаживал на табурет и велел сидеть тихо.
Дом, в котором мы жили, хоть и был старый, но совсем недавно газифицированный. Посреди кухни стояла большая плита с конфорками. А под потолком были натянуты верёвки для сушки белья. Стирали-то в основном вечером, когда с работы возвращались. Балконов не было, на улице бельё не оставишь – вот и развешивали его на ночь в кухне и включали газ на полную катушку, чтобы сохло поскорее.
Страсть как мне нравилось сидеть на кухне, когда там развешивали постельное – простыни и пододеяльники. Вроде как среди парусов на море. Пока никто не видел, я ими размахивал, прятался среди них от пиратов и вообще вёл себя довольно глупо.
И вот как-то раз мне снова не спалось, и отец выпроводил меня на кухню. Там как раз сушилось наше постельное. Наигравшись в пиратов, я заскучал и от нечего делать начал развлекаться с горящими конфорками. На мне была надета старая кофта с обтрёпанными рукавами. С краёв свисали нитки, и мне стало интересно, как же они будут гореть. Я начал быстро подносить рукава к огню и ждать, когда ниточка схватится. Только она подпалится – я тут же руку убираю и ниточку прихватываю. Ничего от неё не остаётся. Один рукав обработал, и стал он красивым и ровненьким, так что мне очень понравился.
Я в это дело втянулся, давай второй рукав подпаливать. Его тоже привёл в порядок. А потом задумчиво посмотрел на развешанные вокруг простыни и стало мне интересно, а как же они отреагируют, если их близко к огню поднести. В общем, подтащил я край одной простыни к конфорке и приготовился как с ниточками огонёк прихватывать. Да только пламя вдруг как схватилось да как побежало вверх по простыне. Пара секунд – и уже вся простыня полыхала. Над газом бельё, как оказалось, быстро высохло. Огонь перекинулся на соседнюю простыню, потом на наволочку…
Я от ужаса на мгновение закляк, а потом как заору:
– Пожа-ар!
На мой вопль в кухню первым прибежал отец. Сдёрнул полотенце, а им уже схватил полыхающие простыни и с маху давай их заталкивать в помойное ведро. Благо, что забыли его перед сном вынести. А там уж и дед прибежал, и соседи по квартире. Меня в сторону отпихнули и огонь быстро потушили. Обошлось малыми потерями – сгорели две простыни, наволочка и часть пододеяльника. Потолок подкоптился немного. Я разревелся, всё как было рассказал и приготовился, что драть меня будут как сидорова козла. Но нет. К моему удивлению батя только пожурил меня слегка и сказал:
– Ты молодец, что не растерялся и разбудил нас. Обычно дети пожара боятся и прячутся. Если бы так сделал – сгорели бы все.
Но больше на ночь меня в кухне не оставляли. Бабушка уговорила деда, что спать я буду у них в комнате за ширмой на раскладушке. С тех пор я бессонницей не страдал. Старался заснуть поскорее, чтобы дедов храп не слышать.
Если нравятся мои байки – не забудьте подписаться!
Тут в подборке все байки Кузьмы Гранитыча.