До сих пор не могу понять, чем же именно он так сильно меня пугал.
Да, это был далеко не учитель года. Он был пофигистски-строгим, то есть всем своим видом выдавал "Мне на вас ... с высокой колокольни", с таким же равнодушным видом ставил двойки в дневник.
На его уроках всегда царила тишина. Единственный способ избежать ужаса ответа у доски было отпроситься в туалет, пока он водит ручкой в журнале. А потом гулять по пустым тёмным коридорам школы, потому что история, как правило, была первым уроком.
Он был очень толстым. Неприятно толстым. А ещё он был одинок, по слухам у него были какие-то проблемы с сердцем. Не знаю. Неженатый мужчина в возрасте, работающий в школе... Сейчас бы обязательно возникли нехорошие мысли.
А в детстве никаких мыслей не было. Как и не было ни малейшего понимания истории. Это смешно, но по сей день мне адски тяжело запоминать даты. Какая революция была раньше, какая позже, какой полководец жил раньше, какой позже - не спрашивайте у меня, пожалуйста.
Страх и ужас перед этим человеком блокировал всё. Я не понимала даже элементарных вещей, например, как составить конспект по параграфу. Куда уж проще! Но мне приходилось списывать у сестры, а сестра жаловалась маме. Мама (кстати, бывшая одноклассница этого толстого чела) ругалась.
Всё это было до одури странно. Ведь это гуманитарный предмет. Он не сложный. Он интересный. Но вот я - маленькая, стою у доски. А рядом - он, этот огромный страшный дядька. В классе больше никого нет, все уже всё пересдали и ушли. А я ходила пересдавать снова, и снова, и снова...
Линия времени.
До и после нашей эры.
Я не помню, сколько раз ходила на пересдачу. Я помню, как он рисовал на доске эту линию, отмечая на ней точки. Что-то мне объяснял. Спрашивал, всё ли мне понятно. А у меня в голове только страх и ужас.
А ещё я помню как на одной из пересдач он отнял у меня шпаргалку и выгнал из класса. Я пришла домой и наврала бабушке, что у меня просто был календарик, который он принял за шпаргалку. Мне хотелось, чтобы меня пожалели. Но потом тревога стала накатывать снова и снова. Я не спала по ночам, потому что мне казалось, что если бабушка умрёт, так и не узнав правды, это будет ужасно. И я несколько раз поднимала эту тему, стараясь и выкрутиться, и не сдаться одновременно, пока бабушка однажды наконец не сказала:
- Да я уже поняла, чего ты от меня хочешь?
Я решила, что так и умру с этой тайной.
Это были отвратительные периоды моего детства. Такие же отвратительные, как и этот преподаватель. Смешно: я даже не помню, как его звали. Понятия не имею, жив ли он сейчас. Но мне до сих пор снится тот кабинет истории, пустые тёмные коридоры школы и этот толстый злой учитель истории.