Отвертеться не удалось. С небольшим рюкзачком я отправилась в дальний путь. Про это здесь:
Встречай, Красноярск!
Долгий полет прошел нормально. Я прикидывала, о чем буду докладывать, если понадобится. Вообще с институтских лет помню: культурный человек обязан поговорить на любую тему пятнадцать минут минимум, хоть про фракталы какие-нибудь, а уж про свою работу я могу рассказывать часами. Рядом сидела китаянка, просила поменяться местами и пустить ее к окну. Я делала вид, что не понимаю. Ни ее жесты, ни китайский, ни английский, ни тем более ломаный русский.
" Что? Окно? Я-я, дас ист фантастиш!"- радостно кивала я.
Сама люблю там сидеть. А уж, когда подлетали к Красноярску и начали снижаться, я чуть не запела от избытка чувств : "Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги"!
Зрелище было фантастическое!
Красноярск встретил солнцем и двадцатиградусной жарой. Я же, поверив в прогноз погоды, одета была тепло. Но таксист меня уверил, что к вечеру ждут снег и минус два. У них так. А еще добрый таксист специально проехал мимо моего "Севера", чтобы я ориентировалась. Я самонадеянно сказала, что это излишне - язык до Киева доведет, на что прозвучала странная фраза: "Нет. Тут Вам никто ничего не скажет."
Ой, я вас умоляю!
Еще в институте на лекции по психологии нам объяснили, что, если к вам часто подходят люди спросить, например, дорогу, вы вызываете доверие. Я вызываю, ко мне часто обращаются) Да и я этим не гнушаюсь, прошу помощи без стеснения.
На регистрацию участников Конгресса я еле успела до закрытия. Сдала свои доки, получила красивую сумочку с блокнотиком, ручкой, флешкой, еще какими-то сувенирами, и бейджик.
Гостиница была практически за углом. Но я немного прогулялась, пофотографировала, хотя уже заметно темнело. Невольно отметила, что многое в Красноярске связано с революционными событиями, город будто остался в Советском Союзе. Людей на улицах было очень мало.
По неопытности номер я заказала скромный, одноместный, в гостинице "Север", единственным достоинством которой было расположение: в центре, рядом с местом регистрации .
А номер - аккурат для карликов. Кроватка узенькая, скрипучая, ванна какая-то очень крохотная (сидячая?), комнатулька метров пять. Зато окна в тихий двор и горячие батареи ( в середине мая!). Четыре часа разницы были заметны - здесь уже было темным-темно, в гостинице все спали. А встать надо было в два ночи по Москве, чтобы успеть приехать в институт на окраине, где была основная встреча.
Промучилась я до утра, не сомкнув глаз... В окно колотил дождь со снегом ( прогноз сбылся!), мимо фанерной двери по коридору волокли чемоданы и громко разговаривали выезжающие. Очень хотелось есть. Но...
Завтрак был настолько отвратный (холодные слипшиеся макарошки с бумажной сосиской и горстка капустки),что я не смогла съесть ни кусочка. Так и ушла голодная.
Одно радовало : остановка транспорта была рядом. И нужный автобус пришел быстро, и место нашлось свободное. Но радовалась я недолго.
И скоро поняла, о чем предупредил таксист.
Такой ужас и отчаяние я испытала впервые!
Никто не скажет
Заранее я определила маршрут: номер автобуса, название нужной остановки (Комбинат) и приблизительное время в пути (около часа). Так что ни о чем не волновалась.
Тревожный звоночек прозвенел почти сразу. Угрюмая женщина-кондуктор, отрывая билетик, на мое приветливое "...будьте любезны предупредить, когда подъедем к Комбинату" буркнула : " Понятия не имею, где это"
В смысле? Не тот маршрут? Не может быть. Я все проверила-перепроверила. Просто у кондуктора плохое настроение с утра. Погода ужасная. Я вот тоже вся промокла, в туфлях хлюпает вода, не выспалась, голодная...
Я еще была полна оптимизма и веры в людей.
Автобус, трясясь и натужно подвывая, мчался среди мрачных строений, каких-то промзон. Потом за запотевшими окнами начал угадываться лес.
Ехали долго, скоро должен быть уже мой Комбинат. Рядом сидели люди, молчаливые и сумрачные. Спрошу у них.
Вот парнишка молодой - подскажет! Ага, как же - парень, даже не подняв глаз, вжался в сиденье и сдавленно прошептал: "Не знаю"
Тетка, замотанная в платок, покрепче прижала к себе сумку и испуганно отвернулась к окну, сделав вид, что глухая. Остальные пассажиры застыли, казалось, в оцепенении.
Тут еще выяснилось, что телефон мой сдох.- зарядить-то я его забыла...
Голос у меня громкий, поставленный, могу и без микрофона на зал работать (хвалюсь немного, сорри). Я встала и иерихонской трубой воззвала к пассажирам: "Люди добрые, подскажите, пожалуйста, когда будет Комбинат!"
Народ безмолвствовал.
И вот тут меня обуял инфернальный ужас : одна, мокрая, голодная, падающая с ног от недосыпа и усталости, в чужом незнакомом месте, без средств связи, среди людей, которые меня не слышат и не видят, еду куда-то в неизвестность...
"Мадрапур" Мерля читали? Вот приблизительно такие возникли ассоциации.
Да, но вдруг водитель мне поможет?
Пробралась вперед, по пути жалобно и безрезультатно взывая к пассажирами, и уткнулась в глухую стену : водительская кабина была без выхода в салон.
Вот тебе, Света, и прилетело за "самолётную" китаянку (других грехов за собой я не помнила), карма настигла! Получай!
Но внезапно я услышала женские встревоженные голоса. Кто-то в середине салона отчаянно выкрикивал "комбинат-комбинат"!
Я пошла на этот зов и наткнулась на двух испуганных дам. О, знакомые сумочки с логотипом Конгресса! Наши! Подруги по несчастью!
Но они так же не знали, когда наша остановка. А красноярцы как воды в рот набрали.
Нас спас военный, в которого мы буквально вцепились. Все-таки человек в погонах признался, что выходит там, где нам нужно! И даже махнул рукой в сторону, где институт...
И мы даже не сильно опоздали...
И там я наконец вкусно поела...
И выступление мое заняло всего пять минут, потому что доклады сократили, чтобы успеть в театр, куда пригласили всех участников.
Но моя вера в людей была подорвана.
Во всем огромном Красноярске добры ко мне оказались двое : таксист и девушка-администратор из "Севера", проводившая меня словами: "Спасибо, что выбрали нас, приезжайте к нам ещё!" и деликатно не заметившая как я содрогнулась от ее приглашения.
Ау, красноярцы! Что с вами? Почему вы такие депрессивно-недобрые? Последствия сталинских репрессий? Красноярский феномен? Или что-то другое?
Ах, да!
Вам никто не скажет!