Попробуем отыскать ответ в истории.
Смущает, конечно, словосочетание «Специальная военная операция». Однако, чем дольше длится эта специальная военная операция (СВО), тем меньше в ней специального и больше военного. На сегодня специального и вовсе не осталось. А значит, можно со спокойной совестью обратиться к бесконечной череде войн и смут, которая и именуется историей человечества.
Беспристрастный взгляд позволяет отнести российско-украинскую СВО к довольно распространенной категории военных конфликтов, известной как «контрреволюционная интервенция».
Понятно, что наши власти предпочитают называть Майдан 2014-ого года переворотом. На деле же это была классическая национально-освободительная революция, с изменением характера государства и резкой сменой внешнеполитического курса. А такое всегда вызывает у бывшего «сюзерена» желание вернуть «сбежавшего холопа».
«Сравнение всегда хромает», но попытаемся подобрать максимально близкое по характеру противостояние, чтобы можно было раскрыть суть происходящего и дать некоторые прогнозы на будущее.
В поисках аналога пришлось забраться глубоко, но оно того стоило. СВО по своей природе максимально приближена к борьбе феодальной Европы с Великой французской революцией.
Конечно, Франция никогда не была ничьим сателлитом, но гнев монархов Европы на наглых французов за отстранение от власти их «брата» той же природы, что и гнев Путина на украинцев, посмевших лишить власти его ставленника.
Итогом в обоих случаях стала контрреволюционная интервенция. В обоих случаях, поначалу вполне успешная. Объективно, постреволюционные что Франция, что Украина в равной мере едва были способны защищаться по причине дезертирства и прямого предательства значительной части офицерского корпуса вплоть до командующих флотами и армиями. Чтобы понять масштаб развала вспомните министра обороны Украины Павла Лебедева и командующего французской армией Дюмурье.
Франция, понятное дело, не второстепенная европейская держава, но учитывая армии России, Пруссии и Австрии (плюс английский флот), соотношение сил выходило ничуть не более благоприятное, чем в противостоянии Украины со второй армией мира.
И тем не менее, интервенция очень быстро забуксовала. Вместо разваливающейся «старой армии» интервенты (прямо как у нас в 1918-м) встретились с пусть и не опытными, но фанатичными новыми формированиями, преимущественно на добровольной основе. Так якобинцы уже к осени 1793 года (т.е. за три месяца!) сформировали 14 (!) новых армий, во главе которых встали молодые генералы Журдан, Клебер, Гош… (последний командовал армией уже в 25 лет!)
Добровольческие подразделения Украины перечислять не буду, но зимой-весной 2022-ого она выстояла во многом благодаря стремительно сформированным 150 батальонам теробороны.
Кратно превосходя противника по мобилизационным возможностям, силы интервентов неожиданно оказались в меньшинстве. В чем причины такого преображения?
Что в случае с Францией, что в случае с Украиной интервенция началась не сразу.
Франции дала три года отсрочки Польша, оттянув внимание главных европейских монархий. Украина получила восемь лет передышки ценой Крыма, Донецка, Луганска, крови Иловайска и Дебальцево.
За это время революциям удалось добиться ряда заявленных целей и заинтересовать самые широкие слои общества в сохранении нового курса.
(Пропаганда – великое дело и при высокой интенсивности способна творить чудеса, но в отличие от реального интереса опирается на вымыслы, потому её мобилизующий эффект всегда на порядок ниже)
Вот как об этом на примере французской революции писал В.И. Ленин:
«Побежденный феодализм, упрочненная буржуазная свобода, сытый крестьянин против феодальных стран – вот экономическая основа «чудес» 1792-1793 годов в военной области»
То же можно сказать и про Украину:
Побежденный компрадорский режим, реализованные буржуазные свободы (тот же пресловутый «безвиз»), 6,5 млн. свободных крестьянских хозяйств (этой основы национального духа, как утверждал Рихард Дарре) против коррупционной вертикали и сырьевой экономики – вот причина «Чуда на Днепре» 2022-2023 годов.
В эпоху постмодерна, как и во времена абсолютизма XVIII века, народ непосредственно не участвует в военных действиях – всё решается в противостоянии ограниченного числа профессиональных военных (наёмников или контрактников).
Исходя из этого и строилась стратегия СВО – стремительные локальные успехи, разгром элитных частей украинской армии и деморализация оставшихся.
Между тем в Украине 2022 года, как и во Франции 1793-ого война стала делом самого народа. На арене появилась сила, о которой в 1793-м не имели представления, а к 2022-му успели хорошенько подзабыть. Это самомобилизация масс в желании защитить вызванные революцией социальные и политические преобразования.
Вот так, назвав революцию переворотом и сам в это поверив, Путин поставил под вопрос не только перспективы своего правления, но и перспективы России как государства.
В принципе, любая власть может провести мобилизацию. Но даже первая, весьма ограниченная её волна в России вызвала другую, куда более сильную – волну эмиграции. На этом, похоже, решили прекратить эксперименты.
Так что не от хорошей жизни власти пришлось пойти на формирование войска из числа лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы. Пригожинские «музыканты» и пригожинская кувалда нанесли репутационный удар по российской армии гораздо более болезненный, чем военный по украинской.
Так может ли Россия победить? Вообще, как учит история, контрреволюционная интервенция – занятие неблагодарное. Можно сказать даже – почти безнадежное. Но есть нюансы.
Например, если Украина возомнит себя «авангардом свободных наций» и отправится освобождать от «путинской тирании» действительно российские территории типа Белгородской и Ростовской областей.
Вот тогда у неё есть прекрасный шанс отведать «дубины народной войны».
В такое верится с трудом, ибо если своего ума вдруг не хватит, поправят «старшие товарищи». Другое дело – Крым. Не вызовет ли подобный эффект и декларируемое Киевом его возвращение? Это вопрос.
Гипотетически, есть еще один способ вызвать самомобилизацию русских – показать, наконец-то, тот русский мир, за который стоило бы умирать.
Но тут вероятность еще меньше, чем превращение Зеленского в Бонапарта.
Когда всё это кончится? Да в один день с концом цезаризма в России. Как скоро? Этот вопрос уже не ко мне, а к курносой…
