Про любовь (сон Полины)
Мы только что пили чай. Кто мы? Женщина, чьими глазами вижу происходящее, и мужчина, который идёт следом. Погружаюсь в мысли женщины и на меня сыплется масса информации. Практически одновременно узнаю о ней всё, точнее о ее отношениях с этим мужчиной.
Они не виделись два года. До этого встречались, но всего пару раз где-то на курорте. Зато каждый вечер общались в мессенджере (не поняла в каком, незнакомый дизайн) – то переписывались, то разговаривали. Рассказывали друг другу о своих делах, проблемах. Вообще были очень близки.
Предыдущая часть
До него она считала – ей такой мужчина в принципе не может встретиться. Откуда такие в её городке? Людей, по-настоящему образованных, если и встречала, то с какими-то тараканами в голове. И вдруг интеллигентный, тонкий, думающий, самостоятельный человек.
Но потом что-то случилось. Они полностью прекратили общение. Она была уверена, что больше никогда его не увидит. И очень жалела, что у неё нет ни одной его фотографии.
А сегодня он позвонил, сказал, что будет в её городе, может заглянуть к ней ненадолго или встретиться в кафе. Она пригласила его на чай. Первые минуты после звонка металась, не зная, как себя вести. Потом взяла себя в руки и решила – будет делать вид, что между ними ничего не произошло. Типа они просто старые друзья. А чтобы не выдать свои эмоции, даже выпила какую-то таблетку (умница, я тоже так делаю).
В тот момент, когда они вставали из-за стола, мой сон и начался. Как я поняла он здесь с какой-то проверкой, он большой чиновник из столицы. Сейчас ему нужно возвращаться в администрацию, откуда он с подчинёнными поедет в аэропорт.
Пара заходит в узкий тамбур. Такие часто практикуют в северных домах, чтобы лучше сохранять тепло. Он начинает обуваться, случайно задевает её плечом и женщину словно током бьет от счастья: вот он здесь, рядом! Ее пронизывает такая радость, что мне сложно передать это словами. Даже не могу вспомнить, приходилось ли мне чувствовать что-то подобное, такое всепоглощающее счастье. Наверно нет.
И опять я погружаюсь её в мысли. Она была уверена, что больше никогда его не увидит. Смирилась с этим. Решила для себя, что она очень счастливая женщина, потому что в её жизни была такая любовь. И что она всегда будет благодарна ему за то, что испытала такие чувства.
В ее мыслях мелькает воспоминание – в молодости она прочитала слова какого-то классика о том, что лучше любить самому, чем быть любимым. И тогда ей это показалось неверным. Она была уверена, что куда лучше быть любимой. И вдруг (тут мне показалось, что она посмеивается над собой) далеко за 30 к ней пришла ее первая настоящая любовь.
У меня мелькает мысль – как же она жила эти два года без него? И, как это бывает во сне, получаю мгновенный ответ. Вполне счастливо. Пару недель не находила себе места. Думала, а может поехать в столицу, подстроить случайную встречу? Потом представляла, какой жалкой она будет в тот момент. Придумывала, что ему написать, и даже писала, но не отправляла.
А потом взяла себя в руки. Сказала себе, что у неё нет его любви, но зато у неё есть её любовь (никогда в жизни я не сталкивалась с подобными мыслями, ни в реальности, ни в книгах, какая удивительная женщина). И она будет жить как жила и наслаждаться тем, что имеет.
Дети уехали в областной центр учиться, приезжали на выходные. Она уволилась с работы и, продав бабушкин дом, открыла мастерскую. Как давно у нее нет мужа и что с ним стало, непонятно. А вот ее любимый разведен ещё до их знакомства. У него тоже двое детей.
В общем, она занималась мастерской, с большим удовольствием занималась. Дети тоже радовали (ни одной темной мысли), и практически постоянно фоном были мысли о нем, о любимом.
Так она больше двух лет жила воспоминаниями о любви. И вдруг он появился! После первых минут смятения она решила, что не будет вешаться ему на шею (это её четкая мысль). Она просто примет его как старого друга. А потом, когда он уедет, будет перебирать минуты, вспоминать слова, взгляды, и осмысливать эту неожиданную встречу.
Они выходят из дома дореволюционной постройки в два с половиной этажа. Полуподвальный и первый этажи из красного кирпича, беленые. Верхний этаж из дерева. Окрашен в голубой цвет, окна с наличниками.
Время – ранняя осень. Листва на деревьях едва начала желтеть, в палисаднике что-то ярко цветет. Выходят за калитку, идут по дорожке вдоль домов, таких же, как ее. Многие с красивыми наличниками. Вижу их хорошо, потому что она смотрит в основном не на него, а по сторонам. То на дома, то на старые серебристые тополя по другую сторону дорожки.
Разговаривает он. Она больше молчит, иногда переспрашивает, иногда кивает. Но я практически не слышу, о чем он говорит, потому что его слова заслоняют её очень громкие мысли. На секунду она пугается: вдруг это сон? Мне становится смешно – не бойся, голубушка, это мой сон, а не твой.
Тихо. Сквозь листву над головой пробиваются лучи солнца. Дорожка песчаная, под домами зеленая травка. Справа за деревьями крутой склон и внизу среди зарослей кустарника виднеется река.
Она наслаждается тем, что они идут вместе, тем, что у нее будет какая-то новая информация о нем. На этом моменте мне становится интересно, что она имеет в виду? Пытаюсь разобраться в ее мыслях. И понимаю. Она думает, что смерть близкого человека страшна тем (в том числе), что ты не имеешь о нем никакой новой информации. Всё! Ничего не будет.
И он для нее два года назад словно умер – не было надежды узнать о нем хоть что-то. Он не сидел в соцсетях. И в своем министерстве не в таких должностях, чтобы попадать в СМИ (она гуглила). И вдруг, вот он сам, вот куча новостей о его жизни. Она счастлива. Она понимает – ей будет о чем думать, о чем говорить с ним в своей душе. Потом, когда он уедет.
Они идут медленно-медленно, ещё пара минут и он свернёт к администрации. Тут она с ним попрощается, развернётся и пойдёт домой. И, что мне кажется странным, она ничего от него не ждёт, не рассчитывает на то, что их отношения продолжатся. Она думает, что он заглянул к ней чисто по-дружески, и даже не рассчитывает на продолжение общения в мессенджере.
Сомневаюсь! Если этот, очень занятой чиновник нашёл время, чтобы приехать в ее городишко, если он не просто рассказывает о себе, а задаёт ей какие-то вопросы, интересуется её жизнью, помнит о ней всё, помнит имена ее детей (она сама отметила), значит она ему нужна.
Мне кажется – будет продолжение, хотя сама она так не считает. Уверена, что, вернувшись домой, обдумав встречу, она это тоже поймёт.
Они почти доходят до поворота…
Просыпаюсь. И долго лежу переполненная чужим счастьем, чужими эмоциями. Завидую этой женщине. В её жизни есть большая любовь. И странны мне ее мысли. Надо над ними подумать.
Надиктовывала сон недолго, потому что люди просто шли, ничего важного для нас не обсуждали, мало чего было видно вокруг, а все, так заинтересовавшие меня, эмоции уложились в несколько сухих строчек.
Потом занесла в таблицу увиденные растения и кошку на одном из окон, вполне обычную, чёрно-белую.
Позавтракать решила у Марины. Только расположилась на утреннем солнышке за столом, как позвонил Кирилл.
– Что случилось, – сразу спросила я, поздоровавшись.
– Ничего, – спокойно ответил Кирилл.
– А чего тогда меня тревожишь? – наигранно возмутилась я, – Вдруг я сплю?
– Булку ты лопаешь, – засмеялся Кирилл, – Я тебя в окно вижу.
Я посмотрела в сторону пятиэтажки программистов. Деревья меня закрывают. Значит от физиков смотрит.
– Ладно, прощаю, – мирно сказала я, – Что хотел?
– Тут человек один приехал, хочет с тобой пообщаться.
Хм, интересно, кому за пределами Центра я могла понадобиться?
– Хорошо, чай допью и приду. Куда подойти?
– В кабинет следующий за кабинетом Черкашина.
– Хорошо.
Быстро съела булку. Выпила большими глотками почти ещё горячий чай и пошла в Центр.
Оказалось, что аналитиков заинтересовал мой сон про Ингерманландию (вот уродливое слово). Один из них, представившийся Сергеем Анатольевичем, и ждал меня в том кабинете. Незаметный дядечка средних лет, среднего возраста, только глаза как буравчики.
Он показал мне фото на своём ноутбуке, спросил:
– Он?
– Он, – рассмотрев фотографию, согласилась я. Никаких сомнений не было. На ней был тот самый Артёмий с билборда из сна. Только чуть стройнее.
– А зачем он вам, у нас же никакой Ингерманландии (чтоб её) нет?
Он пояснил, что нет, но в 90-е и в начале 2000-х велась серьёзная работа по её созданию. И далеко не всех выявили. Возможно, этот Артёмий один из них, а возможно вообще не успел к этому направлению присоединиться. Будут проверять.
Надо же. То откровенными врагами десятилетиями не интересовались, то вдруг тайных начали искать. СВО повлияла?
– А в нашем мире он кто и где?
– В нашем мире он работает в администрации Ленинградской области. Вероятно, после следующих выборов возглавит Законодательное собрание Ленинградской области.
Тогда понятно, почему заволновались. Если он на крючке с 90-х и его двигают враги, на таком посту он много дел наворотит. Хотя, я тот ещё диванный эксперт. Когда новости в последний раз смотрела? Не помню.
Распрощалась я с Сергеем Анатольевичем, вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Черкашиным.
– Обедать идёте? – спросил глава Центра после приветствия.
– Иду, – подтвердила я. Есть ещё не хотелось, но обед с шефом, лучший способ получить какую-нибудь любопытную информацию. Для меня Центр до сих пор словно книжка о фантастике, открытая на первой главе.
– Ну как дела, Полина, обживаетесь в Центре? Вон сколько нам с Львом Марковичем работы добавили, - шагая в сторону столовой сказал Павел Михайлович.
– Помогли опыты со мной? – жадно спросила я.
– Полина, – он укоризненно посмотрел на меня, – Не опыты, а исследования.
– Я сделала вид, что устыдилась, но продолжила вопросительно смотреть.
– Давайте сначала еду закажем, - улыбнулся он.
Продолжение следует...
Понравился рассказ? Поставьте лайк и подпишитесь, чтобы не пропустить новые истории. Не понравился? Расскажите в комментариях, почему? Автора очень интересует мнение читателей.