Глава 12.
"От тюрьмы и от сумы не зарекайтесь". Никто из нас серьёзно не задумывается над этими словами, а ведь поговорку эту придумали умные люди. Не всегда наказание следует за преступлением. Мир не совершенен и бывает и преступление без наказания, и наказание без преступления. А иногда преступление не стоит того наказания, которое выносит нам судьба.
Те, кто не бывал в местах лишения свободы, или каким-то другим способом не сталкивался с этим, даже не догадываются сколько удивительных, интересных, необычных историй скрывается за жизнями людей, попавших в тюрьму или колонию. Лишь единицы знают и понимают, что не имеет значения за что, почему и как человек оказался там, долго ли он там был и по своей ли вине, но это ломает человека и его жизнь навсегда. К сожалению, только немногие справляются с этим. Львиная доля, однажды осужденных, возвращается туда снова и снова. Какое-то количество, хоть и не повторяет этот опыт, но уже никогда не возвращается к прежней жизни, к прежним целям и мечтам. И очень часто в этом виноваты не те кто оступился, а именно те, кто не попадал в подобные ситуации, ведь люди склонны судить других по себе и отталкивать то, что им не понятно. После освобождения практически невозможно устроиться на нормальную работу, только случайно или "по блату", как говорили раньше. И это все из-за определенных клише созданных нашим обществом. После тюрьмы теряются не только друзья и подруги, но и самые близкие и родные люди. Кто прав? Кто виноват? Можно до бесконечности рассуждать об этом. Для каждой отдельной ситуации будет свой ответ.
Я могу очень долго и много говорить об этом, но вернемся к моей истории. В продолжении своего рассказа я решила поделиться еще и историями некоторых людей, с которыми жизнь меня свела именно в местах лишения свободы, людей, которые оставили след в моем сердце.
Итак, меня задержали. После долгих допросов спустили в ИВС (Изолятор Временного Содержания). Я не знаю, к моей большой радости, как это заведение выглядит сейчас, и надеюсь никогда его больше не увижу воочию, но тогда это было... Я не могу подобрать слов, что я ощутила, оказавшись в малюсеньком темном помещении. Две железные двух-ярусные койки. Окошечко, закрытое несколькими слоями сетки и решеток, из-за чего оно практически не пропускало солнечный свет. Тусклая лампочка, закрытая мелкой решеткой. Грязная раковина, с постоянно капающей из крана водой. Унитаз на возвышенности, если это что-то непонятного цвета, вмонтированное в бетон, можно так назвать. Железная дверь с отверстием, которое закрыто еще одной маленькой железной дверкой. Посередине железный стол, приваренный к полу, с двумя такими же лавочками. Я, хоть и вела не совсем образцовый образ жизни, но все же привыкла к более комфортным, более человеческим условиям.
В камере уже была девушка, при взгляде на которую как-то сразу было понятно - она не новичок в этом месте. Как оказалось, Алёна, так её звали, была этапирована в ИВС из СИЗО (Следственный Изолятор) для проведения каких-то следственных действий. Алёна пыталась со мной познакомится, узнать за что попала, задавала ещё кучу каких-то вопросов, но у меня не было сил на них отвечать. Я опустилась на железный лист, служащий койкой (даже матрасов не было, не говоря о подушке или одеяле, и уж тем более постельного белья) и ревела белугой.
Небольшой словарь жаргонных названий:
"робот" - дверь в камеру
"кормяк","кормушка" - окошко в двери
"крокодил" - унитаз
"шконарь"- койка
"ураган" - стол
В процессе я буду пояснять ещё другие словечки.
Дверь камеры с грохотом открылась, вошел высокий, широкоплечий конвоир. Мне казалось, что я никогда его не видела, но он спросил: "Ну и кто тут Юлия?". Я подняла заплаканное лицо: "Что снова допрашивать будете?". А он как-то по-свойски: "Выходи, подруга." И не почувствовала я в его словах и тоне ничего от казёных людей, от сотрудников ИВС или оперов. Он провел меня в комнату отдыха сотрудников и начал расспрашивать. Видимо у меня сдали нервы и я ему прям по-хамски, мол тебе-то чего за забота. Тогда-то он всё и объяснил. Он рассказал, что служил с моим папой, даже в "горячих точках" с ним бывал, что помнит меня ещё маленькой, что чуть в обморок не упал, когда принимая смену увидел среди задержанных меня. Мы проговорили пару часов, он пообещал мне улучшенные условия в ИВС, как минимум нормальное питание, ежедневный душ и прогулки.
Когда я вошла в камеру, Алёна как-то странно на меня посмотрела, но ничего не спросила и не сказала. Это потом я поняла почему, а в тот момент даже не обратила на это внимания.
Глубокой ночью к нам завели женщину. Она выглядела очень интеллигентной и ухоженной и смотрелась как-то нелепо в этих стенах. На вопрос за что задержана, она округляла глаза и начинала тараторить, что всё это ошибка и сотрудники тоже ошиблись, и вообще это чудовищное недоразумение, что она здесь. Я, наивная, сразу поверила ей, а вот Алёна хмыкнула скептически: "Ну-ну... Все мы здесь ошибочно задержанные и безвинно осужденные..." Утром на проверке выяснилось, что Алёна была права. Начальник очень громко и истерично орал на конвой, что они идиоты, как они могли с такими статьями засунуть эту женщину в общую камеру, что им всем повезло, что мы с Алёной не знали за что задержана эта особа. Оказалось, у нее были очень нехорошие статьи, связанные с детьми, ее увели в другую камеру и больше я никогда ее не встречала.
Как и обещалось, все две недели, по сравнению с остальными постояльцами этого чудо-заведения, я жила в комфорте - Душ, нормальная еда, передачи, которые передавала мама, мне отдавали целыми, не ломали и не потрошили, как другим. Правда была одна смена, в которую я не просто жила как все, но и еще хуже. В конвое этой смены был тоже сослуживец папы, но в его понимании я позорю своего отца, а значит достойна самого сурового наказания, Но во всё остальное время мне грех было жаловаться.
Через пару недель меня перевели в СИЗО. Вот только тогда я осознала, что всё действительно плохо и лучше не будет, по крайней мере в ближайшие годы...