Дарья ДОНЦОВА - автор иронических детективов. В этом году она отмечает 25-летие творческой деятельности. Но все по порядку...
Перепутали с собачкой
- Вы часто встречаетесь с читателями. Какой вопрос больше всего вас позабавил?
- Недавно у меня спросили, почему моих героинь зовут так странно: Виола Тараканова, Евлампия Романова... Ведь сейчас в моде совсем другие имена.
Более простые. И это спрашивают у человека с именем Агриппина. А я с ним живу всю жизнь! Это имя, которое стоит в моем паспорте. С ним меня крестили родители. Меня называли по-всякому - и Аргентиной Аркадьевной, и Антарктидой Аркадьевной...
Помню, как-то шла домой и вдруг слышу, как сзади кричат: «Груня, Груня!» Я инстинктивно оборачиваюсь, вижу какого-то мужчину. Подумала, что это читатель хочет со мной поздороваться. Подошла к нему, улыбнулась.
Он посмотрел на меня с недоумением. Мол, чего надо. «Вы меня звали?» - спросила у него. «Я не вас звал, а свою собачку!» - он пожал плечами. Наверное, даже не узнал меня.
Поэтому я прекрасно понимаю женщину, которую назвали Евлампией и которая вынуждена представляться просто Лампой. Или Дарьей, как я. Знаю, что не каждый выговорит Агриппина.
С другой стороны, какая же я Агриппина. Я уже давно Дарья. Ну и, конечно же, я тогда очень смеялась, когда меня перепутали с собачкой. Хотя, как говорится, хоть горшком назовите, только в печку не ставьте...
- А какой второй наиболее частый вопрос вы слышите?
- Не надоело ли мне писать слащавые женские детективчики с таксами, мопсами и прочими собачками. Не пора ли переходить на что-то мужское, трагическое, житейское. В общем, пора писать о суровой жизни.
Рубить правду-матку. Что я могу тут сказать? Увы, «Леди Макбет» уже написали до меня. Как и «Короля Ричарда III». Выше своей планки я прыгнуть не могу. Да и не собираюсь. Пишу так, как пишется.
Как известно, литература делится на жанры. Историческая литература, научная литература, философская, ну и так далее. Я - представитель сугубо легкого жанра.
Причем у детективов есть еще и свои поджанры. Мне действительно нравится писать иронические детективы. Вот и весь мой авторский секрет.
А главная моя задача такая - дарить людям хорошее настроение. Трагедий и без меня вокруг полным-полно. Достаточно включить телевизор. Неужели мало того ужаса, который по нему показывают?
- Обычно считается, что книга должна не только развлекать, но и чему-то учить...
- Да, я развлекаю, а еще отвлекаю. Ничего плохого в этом не вижу. В жизни действительно масса крайне неприятных вещей. Причем трудные времена были всегда.
Не только сейчас. Но когда по «ящику» все плохо, плохо, плохо, то в противовес хочется взять что-то, где все хорошо, хорошо и еще раз хо-ро-шо. Чтобы хоть на какое-то время отойти от суровой реальности.
Представьте себе книгу, где все умирают. И бабушка, и дедушка, и родители, и даже дети. А еще животные, включаю собак и кошек. В общем, никого не остается. Вряд ли такое чтиво добавит душевного спокойствия и оптимизма.
А я просыпаюсь каждое утро и вижу своих домашних животных. Всем своим довольным видом они мне говорят: «Все будет хорошо!» Их спокойствие передается и мне.
Остается только передать это настроение на страницах очередного иронического детектива. Конечно, можно написать что-то чернушное, где море крови и горы трупов.
Но, как я уже отмечала, это не мой жанр. Да, мне говорят: мол, сейчас же такие черные времена. Так что, получается, я должна дополнять черноту, чтобы черные времена стали еще более черными. Нет и еще раз нет!
Знаете, свою первую книжку я написала в больнице. В реанимации. Кругом был такой ужас. И чтобы хоть как-то от него скрыться, я решила уйти в литературу.
В нашей реанимации лежали все - и мужчины и женщины. Слева был какой-то старичок, который постоянно говорил, что сейчас умрет.
Справа находился такой же персонаж. «Я умру!» - он постоянно повторял. А потом перешел на других пациентов, приговаривая, что все, кто попал в реанимацию, непременно умрут.
«Замолчите, пожалуйста, - я взмолилась. - Если вы сами хотите умирать, то нет проблем. Только, пожалуйста, умирайте без меня. А я еще поживу!» Но эти два дедушки не унимались.
Я желала между ними. Они переговаривались прямо через меня, словно меня уже и не было на свете. Они все жаловались на свои болячки и жаловались.
Единственный способ их не слышать был такой: погрузиться в себя. А в итоге я вышла из больницы с пятью книжками. Получается, реанимация принесла мне двойную пользу.
Дружит со свахой Сябитовой
- Наверное, вас часто спрашивают, какую свою книгу вы любите больше всего.
- Да, это еще один массовый вопрос. На него я отвечаю так же стандартно: любая нормальная мама всех своих детей любит одинаково. Для нее каждый ребенок особенно дорог.
С другой стороны, если честно, я ненавижу свои книги. Потому что они все какие-то недоделанные. Обычно я что-то напишу, потом несколько раз отредактирую. Но тут прибегают из издательства и все забирают.
Я понимаю, что нужно еще хотя бы раз перечитать текст на свежую голову. Но куда там, ведь его уже отобрали. Потом книга выходит в свет, я ее открываю и говорю себе: «Какой кошмар я снова написала!» Поэтому, если я кого-то и люблю, то, скорее, своих героинь.
Поэтому они и переходят из одной книжки в другую. Кстати, еще один из самых массовых вопросов такой: мол, где я беру своих героинь. Ответ очевиден: из окружающей жизни.
- Какие темы для вас табу?
- Я никогда не шучу по поводу недостатков внешности. Упаси Господь! А еще для меня табу шутки о религии. Это касается не только православия, но и мусульман, и католиков.
Я в целом уважаю чужую веру. Сама читаю на клиросе в православном храме. Моя подруга, сваха Роза Сябитова — настоящая татарка.
Причем она старается придерживаться мусульманских традиций. Но это совершенно не мешают нам общаться. Если я приезжаю к ней во время Великого поста, она встречает меня капустными котлетами.
А когда Роза навещает меня во время Рамадана, то до полуночи ничего не ест. Я шутливо ей говорю, что она очень выгодная гостья. Хотя потом мы, разумеется, уже вместе отъедаемся.
Запас колготок
- Киношники согласовывают, кто будет играть персонажей ваших книжек?
- Это тоже массовый вопрос. Ответ тут такой: а зачем это им? Помню, иду по коридору одной киностудии, а навстречу - Дима Харатьян. А я его давно знаю. «Ты знаешь, что будут снимать фильм о твоем Иване Подушкине?» - он спрашивает.
Я удивилась. Это к вопросу о согласовании. «А кто будет играть Ивана?» - поинтересовалась. «Я!» - гордо сказал Дима, давая понять, почему он завел весь этот разговор. Я была в шоке.
Мой Иван Павлович Подушкин высокий, почти двухметровый мужчина. Причем он темный шатен. Тогда как Харатьян блондин. Да и ростом чуть повыше меня. Судя по всему, все смятение чувств отразилось на моем перекошенном лице. Дима явно обиделся.
И поэтому стал оправдываться: «Понимаешь, актер должен играть внутреннюю сущность своего героя. А внутри я точно Иван Павлович...» Отмечу, что Дима и впрямь прекрасно сыграл Подушкина. Очень близко. У них характеры невероятно схожие.
А самое точное попадание было с моей Дашей Васильевой. Когда снимали первый сериал, мне позвонили и сказали, что сейчас ко мне домой приедет сама Лариса Удовиченко.
Нужно сделать фотосессию. И вот она уже звонит в дверь. Открываю, стоит Лара в красивом костюме, на ногах — тоненькие колготки. Я сразу поняла, что сейчас от них ничего не остается.
Мои мопсы, движимые тотальной любовью ко всему человечеству, своими когтями моментально с ними разделаются.
Для такого случая я приготовила в комоде запас пачек колготок. Специально держу их для журналисток. Сразу вручаю, как только мои мопсики начинают рвать и метать.
Но Лариса прямо в прихожей плюхнулась на коврик с распростертыми объятиями, в которые попали и мопсы, и кошка. «Идите сюда, мои любимые!» - заявила Удовиченко.
Я сразу поняла, что пришла настоящая Даша Васильева. С тех пор мы с Ларисой близко дружим. Помню, пришла на ее постановку зимой. Вошла в гримерку в пальто. Смотрю, а на Удовиченко точно такое же. Представляете?
А ведь сегодня в магазинах невероятное количество всевозможной одежды. Какова вероятность того, что мы купим одинаковое пальто? Практически нулевая.
Первый мопсик
- Наверное, вас часто спрашивают и о мопсах...
- Это мои вдохновители! А все началось еще лет тридцать назад, если не больше. Пришла к одной подруге, говорю ей: «Ой, какая у тебя симпатичная обезьянка!» так я тогда села в лужу. «Какая это обезьянка?
Это ж мопсик!» - сказала подруга. Зато я познакомилась с сугубо мещанской собачкой, которую всегда хочется обнять и прижать к себе. Тут еще нужен абажур на лампе, слоники на диване...
Когда дочери Маше было 10 лет, мой сын и ее старший брат Аркадий подарил ей нашего первого мопса. Отдал за него 100 долларов США. По тем временам это была очень большая сумма...
- Откройте свой главный секрет: кто за вас пишет. Разве один человек может сочинить свыше 200 книжек?
- Да, и этот вопрос мне постоянно задают. Знаете, сейчас мне 71 год. В мае я отметила 25 лет творчества. Когда впервые пришла в издательство, мне было сорок пять. Я была лысая, весила 32 кило. Было ясно, что эта девушка долго не проживет...
Все мои первые 5 книг «из реанимации» взяли. Что касается «бригады Дарьи Донцовой», то ее точно нет. Иначе Андрей Малахов давно бы меня разоблачил. Кто-нибудь из «литературных негров» наверняка к нему бы уже заявился.
В целом, для издательства создавать «бригаду» невыгодно. Большие затраты. Я обхожусь намного дешевле. Первые рукописи отнесла в самой обычной авоське. Она висела в кладовке. Вытряхнула лук и запихнула свои романы. С тех пор и пишу, - улыбнулась Дарья Донцова.
- Агриппина Аркадьевна, поздравляем с 25-летием творческой деятельности, желаем дальнейших успехов!
Читайте другие материалы автора в тему:
"Родина одна!" - считает Дарья Донцова
"Уехать? Никогда!" - говорит Дарья Донцова
О чём никогда не напишет Александра Маринина
11 вопросов Михаилу Задорнову. И его 11 ответов
Книга Артура Сукуркина о клоунах - рыжих и белых
"Книга - это не конвейер!" - уверяет Александра Маринина
"Со своими бывшими коллегами не общаюсь..."
«Не считаю себя писательницей»