Наша компания полна талантливых, интересных и крайне разносторонних личностей. Сегодня мы познакомим вас с Ангелиной Пустоваловой – бортпроводницей, которая уже почти 10 лет занимается поисками, цель которых увековечить память погибших при защите Отечества. В этом году Ангелина отправилась в экспедицию "Дальневосточный фронт 2023". Участникам предстояло около двух недель прожить в полевом лагере в районе реки Туманная и принимать участие в поисках советских солдат, погибших в ходе Южно-Сахалинской наступательной операции августа 1945 года. Также часть отрядов занимались поисками в местах падений военных самолётов в годы войны.
Подробнее об этой и других экспедициях в нашем интервью.
— Как давно вы работаете в авиакомпании и как пришли в профессию?
— В Smartavia я уже больше 2 лет. Cразу после школы поступила в университет на заочное и начала работать бортпроводницей. Я бы не сказала, что это была работа моей мечты. На тот момент я еще не видела какой-то перспективы, чтобы работа была как бы интересной и приносила достойный доход. Но сейчас я не жалею, потому что она оказалась действительно интересной: каждый день у тебя что-то новое, часто посещаешь новые города. Плюс график ненормированный: хоть это большинству людей и не нравится, но для меня именно такая жизнь интересна, потому что не нужно каждый день 5 раз неделю вставать в определенное время, ехать в одно и то же место, освобождаться вечером. У нас график довольно нефиксированный, и это здорово.
— Как вышло, что вас пригласили принять участие в экспедиции: вы направляли заявку или давно состоите в поисковом движении России?
— Я занимаюсь поиском уже 7 лет. Изначально проходила обучение по поиску, а где-то с 2017-18 года уже активно участвовала в поисковых экспедициях. Как правило, ты подаешь заявку и на конкурсной основе тебя принимают, также отправляешь мотивационное письмо. В нем пишешь, в каких экспедициях ты принимаешь участие, как часто, какие результаты это приносит. Последняя экспедиция в Южно-Сахалинск особенная тем, что там действительно проходит большой конкурс, на 1 место было 3 заявки!
— Вы стали заниматься поисками где-то с 13 лет, еще когда учились в школе. Как все начиналось и откуда возник интерес к такой деятельности?
— На базе некоторых школ создаются поисковые отряды, где ребята проходят обучение, чтобы в дальнейшем уже начать серьезную поисковую деятельность. Изначально нас было 30 человек, из них осталось только 8, которые серьезно выбрали этот путь.
— Грустно, что такая важная деятельность не освещается довольно обширно.
— Да, о ней мало вообще, кто знает. С одной стороны, это плохо, конечно, а с другой – хорошо. Ведь существует очень много черных копателей, которые могут взять металлоискатель пойти в лес, ведь попадаются иногда ценные вещи, например, какие-нибудь золотые часы. Они забирают часы, а останки солдат бросают и никому об этом не говорят. И вот эти останки уже никто никогда не найдёт, потому что уже вытащили все железо и зацепиться не за что.
— Поиски объединяют людей с общими интересами. А кто они?
— Каждая экспедиция – это плюс 20-30 новых знакомств. Суммарно в последней приняло участие 60 человек и это без организаторов, с ними уже 75. В основном все ребята 2000-2003 года рождения, то есть все молодые. Экспедиции «Дальневосточный фронт» проходят уже 4 года в одно и то же время года. Эта экспедиция – особенная, да, возможно, не такая интересная в плане находок, но есть в ней свои нюансы.
— Почему вы считаете ее особенной?
— Я в основном работаю по Великой Отечественной войне, то есть во всех экспедициях, которые у меня были до этого, мы занимаемся раскопками в местах боев Красной армии и немецкой. А «Дальневосточный фронт» затрагивает русско-японскую войну, 1945 год. И получается, поиски направлены на советских солдат и японцев. По архивным данным местности осталось не найдено около пятисот японских солдат и около ста советских. Экспедиция сложна тем, что работы проводятся в Южно-Сахалинске, где в 80-х годах был цунами. Очень сильно затопило остров и многое размыло. Когда мы нашли советских солдат, останки были в радиусе около 5 м.
— Как примерно проходил день ваш день в экспедиции?
— В 07:30 у нас был общий подъём, а жили мы в больших палатках по 9-15 человек. Там вполне комфортные условия: раскладушки, генераторы, где можно было заряжать свои устройства, чтобы не оставаться без связи, полевая баня. Все было очень комфортно, обычно мы живём в самых простых палатках. В 8 – завтрак. Готовил шеф-повар какого-то известного московского ресторана и готовил очень вкусно. Он специально приезжает на эту экспедицию, потому что ему нравится находиться в окружении поисковиков. После завтрака – построение, где нам намечали места: кто куда едет на раскопки в этот день. Ездили мы всегда на большой машине Урал, все вместе. С 9 до 13 дня мы работали: ходили искали с металлоискателями, намечали какие-то точки. В час дня обед в лесу – нам давали с собой сухой паек. Мы разжигали костер, обедали и пили чай. С 14 до 18 мы снова работали в лесу, затем возвращались в лагерь. В 19 – ужин, а после обязательно каждый день была какая-то лекция, например, об обмундировании обеих армий, о боях. И уже после наступало свободное время, чаще мы собирались все вместе за костром с гитарой и пели песни. А в полночь у нас был строгий отбой.
— Наверное, тяжело, длительный срок существовать в таком четком режиме. Были ли сложности в эмоциональном или физическом плане?
— Как нам сказали организаторы: «Мы специально создаем для вас комфортные условия, чтобы ваша работа была более продуктивной». Это действительно так, когда вокруг тебя есть условия – все очень комфортно. В физическом плане: начиная с 3-го дня нужно было идти по лесу около 30 минут в горку. Выходила довольно серьезная дополнительная нагрузка, потому что погода там неустойчивая: в один день может быть холодно, в другой – очень жарко, а ты идёшь каждый день по вот этой дороге в одну сторону. Тебе тяжело. Чувство, как будто день сурка. Каждый день одно и то же.
Еще у поисковиков есть как бы примета: если цепляешь пуговицу, это значит, что, скорее всего, в этом месте будет солдат, потому что они оставались в личных вещах. Но иногда ты начинаешь раскапывать и понимаешь, что там никого нет – да, это тяжело в эмоциональном плане, но так всегда, в каждой экспедиции бывает. Например, как я и говорила, в Севастополе за 4 дня мы подняли 5 солдат, здесь же за всю экспедицию за 14 дней 2 советских и 5 японских.
— А была ли цель обнаружить что-то еще во время поисков?
— Много находок было обнаружено, но для поисковиков просто это не главное. Конечно, находили и гранаты, личные вещи, котелки. Например, был найден котелок с фамилией Шишкин, но останков не обнаружили. По архивным документам удалось вычислить, что это котелок Шишкина был утерян в 1945-м году и, скорее всего, этот котелок вернут его семье.
Одна группа поднимала советский самолёт. Им даже удалось зацепить останки экипажа, которые пропали еще в 1945 году без вести.
— Хотели бы вы в следующем году также принять участие в Дальневосточном фронте? Возможно, есть другие экспедиции, которые тоже представляют интерес?
— У меня есть такая цель, но пока не знаю, получится ли. Меня уже позвали, сказали: приезжай в следующем году. Это приятно: значит, меня запомнили и отбор уже будет не такой серьезный, как минимум! Ведь при первичном отборе просматривают даже все твои социальные сети: какой образ жизни ведёшь, о чем пишешь, что демонстрируешь людям вокруг себя, занимаешься ли поисковым движением… В общем, я очень хочу поехать – это невероятное мероприятие, оно очень душевное, все люди горят своим делом, мы добровольцы, которые вместо того, чтобы в отпуск ехать на море – едем на раскопки. Хоть это и тяжёлая физическая работа, ты очень отдыхаешь морально, душой, общаясь с такими людьми. Поэтому я очень хочу туда попасть снова.
— В каких еще экспедициях удалось побывать? В каких городах это проходило?
— Ну вот в апреле я принимала участие в экспедиции в Севастополе – Мекензиевы горы. Мы ездили со своим отрядом – четверо человек. Мы работали 4 полных дня и за это время подняли 5 красноармейцев. К сожалению, имена их восстановить не удалось, потому что они были без необходимых личных вещей. Но там была работа совершенно другая. В Севастополе очень много погибших солдат и местность неизведанная, поэтому каждый день находили останки, эксгумировали, выкладывали их на баннеры, делали отчёты.
А так я принимала участие во многих экспедициях: была и в Ленинградской области, и во Ржеве. Чаще всего работаем в непосредственной близости – Наро-Фоминском направлении, там последние подступы к Москве. Туда мы ездим часто на выходных, вот сейчас летом. То есть, я свои выходные вместо того, чтобы отдыхать, езжу в лес копать.
— А как обычно проходит процесс поисков экспедиций?
— У Поискового движения есть группа во Вконтакте, где они выкладывают информацию о том, когда и где пройдет экспедиция и форму для регистрации. Мы подаём заявку и далее уже смотрим, принимают нас, не принимают.
В следующем году мы планируем опять поехать в Севастополь со своим отрядом, в котором я командир. В этом году будем всё лето по выходным дням также ездить на Наро-Фоминский рубеж. Возможно, я уеду туда прямо сегодня. В октябре планируем поехать в экспедицию в Волгоград.
— А как вы стали командиром отряда и чем именно вы занимаетесь, будучи им?
— У нас до 2019 года был другой командир, но она решила закончить свою поисковую деятельность. Далее прошло собрание, по итогам которого мы решили, что следующим командиром должна быть я.
Я отслеживаю все мероприятия, собираю ребят, которые хотят поехать, подаю все документы: приказы, личные документы, заполняю протоколы. Дальше мы решаем по снаряжению, кто что будет брать, потому что это достаточно сложно: порой нужно взять с собой невероятное количество всего, а мы это всё везем на себе, так как машины у нас нет. И плюс у нас есть мероприятия, которые направлены не только на поиск, мы участвуем в форумах, выступаем как волонтёры, участвуем в возложении цветов, реконструируем памятники. Эти процессы происходят под моим командованием.
— Что для вас поисковая деятельность?
— Я задумывалась над этим вопросом примерно год назад, я стала думать: я занимаюсь поиском, потому что мне это интересно или потому что у меня классная команда, с которой мы все время вместе? И поняла, что это вообще очень сильно успокаивает душу. Многие люди вкладывают деньги в благотворительные фонды, кто-то сажает цветочки перед подъездом у себя дома, кто-то бездомных собак кормит, а поисковое дело – это моя отдушина. Сейчас поиск стал частью моей жизни, он уже больше, чем хобби.