Начало Великой отечественной войны до сих пор покрыто "тайной и мраком." Вот один из примеров.
Читаем в мемуарах маршала Г.К.Жукова о том, как он будил товарища Сталина ранним утром 22 июня 1941 года.
"В 3 часа 40 минут позвонил командующий Прибалтийским военным округом генерал Ф.И. Кузнецов, который доложил о налетах вражеской авиации на Каунас и другие города. Нарком приказал мне звонить И. В. Сталину. Звоню. К телефону никто не подходит. Звоню непрерывно. Наконец слышу сонный голос дежурного генерала управления охраны.
— Кто говорит?
— Начальник Генштаба Жуков. Прошу срочно соединить меня с товарищем Сталиным.
— Что? Сейчас?! — изумился начальник охраны. — Товарищ Сталин спит.
— Будите немедля: немцы бомбят наши города!
Несколько мгновений длится молчание. Наконец в трубке глухо ответили.
— Подождите.
Минуты через три к аппарату подошел И. В. Сталин.
Я доложил обстановку и просил разрешения начать ответные боевые действия. И. В. Сталин молчит. Слышу лишь его дыхание.
— Вы меня поняли?
Опять молчание.
Наконец И. В. Сталин спросил:
— Где нарком?
— Говорит по ВЧ с Киевским округом.
— Приезжайте в Кремль с Тимошенко. Скажите Поскребышеву, чтобы он вызвал всех членов Политбюро."
Редакторы мемуаров Г.К. Жукова видимо не знали, что на даче у Сталина стоял коммутатор и телефоны были в каждой комнате.
Так что Сталину не нужно было шлепать в домашних тапочках по коридору к аппарату.
Но это так, мелкие придирки.
Существует еще одна версия, где был и что делал Г.К.Жуков в это время.
Беседа профессора Г. А. Куманева с наркомом боеприпасов военных лет, генерал-майором инженерно-артиллерийской службы П.Н .Горемыкиным (Из магнитофонной записи) 15 января 1976 г. г. Москва
"Г. А. Куманев: Где застало Вас сообщение о фашистском нападении на нашу страну?
П. Н. Горемыкин: Войну я встретил в 4 часа 20 минут в здании, которое находилось напротив собора Василия Блаженного и где размещалось Главное артиллерийское управление (ГАУ). Там под председательством начальника ГАУ, заместителя наркома обороны СССР маршала Кулика заседала комиссия (созданная Комитетом обороны СССР) по вопросам наращивания мобилизационных мощностей по боеприпасам. В комиссию, кроме меня, входили нарком черной металлургии Тевосян, нарком цветной металлургии Ломако, заместитель председателя Госплана СССР Борисов и ряд работников Генерального штаба и Главного артиллерийского управления.
На этом заседании обсуждались разные проблемы об увеличении выпуска боеприпасов и их размещении по военным округам. Очень резко были поставлены вопросы генералом армии Георгием Константиновичем Жуковым. Он говорил о необходимости существенной доработки мобилизационного плана по боеприпасам, имея в виду увеличение цифровых заданий. Поскольку были серьезные затруднения с металлом: не хватало меди, латуни, других металлов и сплавов, рассматривалось предложение, чтобы наркоматы черной и цветной металлургии взяли на себя изготовление гильз для полного комплекта. Кроме того, ставился вопрос, чтобы Наркомхимпром принял на себя большую долю по производству серной, азотной кислот, других химических веществ и особенно тротила и хитрила, т. е. веществ, связанных с капсюлями. Пока значительную часть всего этого выпускали предприятия Наркомата боеприпасов.
Раздался звонок от помощника Сталина Поскребышева. Он сообщил, что немцы бомбят наши города. Получив еще какие-то известия, Кулик поднялся со своего места и сказал:
– Я покидаю вас, вести заседание будет генерал-лейтенант Николай Дмитриевич Яковлев, который назначен начальником Главного артиллерийского управления. Заседайте и все вопросы теперь решайте с ним."
Согласитесь несколько странное раздвоение личности, и в кабинете наркома обороны и одновременно на заседании ГАУ, где о начале войны еще не знают.
А вот еще один эпизод, битва за Москву, когда Г.К.Жуков командовал Западным фронтом.
Из интервью Г.К. Жукова писателю К.Симонову. 1966 год
"К.СИМОНОВ: Но в этот период вообще все очень уж приблизилось к Москве. Ну, ваш командный пункт Западного фронта – Перхушково. Сколько до немцев было?
Г.К.ЖУКОВ: Расстояние, конечно, до линии фронта… Вначале-то было, когда драка шла на подступах к Можайской линии, расстояние было сравнительно нормальное. А, вот, когда он начал теснить 16 армию, фланг 5-й армии, 30-й армии, здесь расстояние, конечно, было сокращено до предела. Расстояние было даже опасным для расположения штаба. Но, откровенно говоря, мы тогда даже как-то и не подумали, что это расстояние становится опасным. Мы исходили тогда из других соображений. То, что отход штаба фронта в тыл, в такой тяжелый для войск момент – он мог быть воспринят не совсем хорошо, знаете? Всегда, когда штаб уходит в тыл, то всегда в подчиненных штабах и в войсках создается такое впечатление, что, значит, положение на фронте вроде не совсем становится устойчивым, не пора ли нам самим тоже оглядываться подальше.
Я думаю, что этот психологический момент оправдывает нахождение в Перхушково штаба фронта. Это фронт, безусловно, на опасном расстоянии."
А теперь посмотрим, что об этом писал главный маршал авиации Голованов.
"...Сталин, не торопясь, подошел к аппарату и поднял трубку. При разговоре он никогда не держал трубку близко к уху, а держал ее на расстоянии, так как громкость звука в аппарате была усиленная. Находящийся неподалеку человек свободно слышал разговор. Звонил корпусной комиссар Степанов — член Военного совета ВВС. Он доложил Сталину, что находится в Перхушково (здесь, немного западнее Москвы, находился штаб Западного фронта).
— Ну, как у вас там дела? — спросил Сталин.
— Командование ставит вопрос, что штаб фронта очень близок от переднего края обороны. Нужно штаб фронта вывести на восток за Москву, а КП организовать на восточной окраине Москвы!
Воцарилось довольно длительное молчание...
— Товарищ Степанов, спросите товарищей — лопаты у них есть? — спросил спокойно Сталин.
— Сейчас... — вновь последовала долгая пауза. — А какие лопаты, товарищ Сталин?
— Все равно какие.
— Сейчас... — Довольно быстро Степанов доложил: — Лопаты, товарищ Сталин, есть!
— Передайте товарищам, пусть берут лопаты и копают себе могилы. Штаб фронта останется в Перхушково, а я останусь в Москве. До свидания.
Не торопясь, Сталин положил трубку. Он даже не спросил, какие товарищи, кто именно ставит эти вопросы. Сталин продолжил прерванный разговор.
Эпизод весьма краткий, и вряд ли он требует дальнейших пояснений."
Судя по всему Г.К.Жуков не рискнул обратиться лично к Сталину, а направил своего подчиненного.
Еще о Голованове
Пишите комменты, ставьте лайки и подписывайтесь на канал
