— Фух, — закрыл крышку ноутбука.
Протёр глаза кулачками, так как это делают маленькие дети, когда плачут. Удивительно сколько смог вспомнить диалогов и деталей. Не буду от вас скрывать, что некоторые фразы облагородил, другие перефразировал, забытые реплики приблизил к реальности.
Всё, что со мной тогда случилось, после случая в парке, шло на английском языке, которым теперь владел не хуже подданных британской короны и мог спокойно изъясняться. Правда, это создало вышеперечисленные трудности в пересказе и переводе. Зато наш язык даёт волю словесным краскам при «полёте» пера.
— Надо заварить чайкофского, — разговоры с самим собой важная составляющая личности, ведь всегда приятно поговорить с умным и образованным человеком. — Может, остались шоколадные вафли?
Вчера капитально затарился на деньги, полученные от мамы с папой, а мою повышенную стипендию отложил на чёрный день. Кто бы мог подумать, что стану круглым отличником? Ну, кроме заядлых оптимистов к коим причисляю не своих родителей, а бабушку с дедушкой. Вот они-то точно гордились мною всегда и не учили меня жизни.
Конечно, не обошлось без фраз, как я похудел с этой учёбой. Скорее чуть не поседел или того хуже не полысел на Айре, но про это лучше умалчивать, а так мои старики — «ба» и «деда», встретили меня и откармливали на убой. После уборки в конюшне мы шли на рыбалку. Бесплатная рыба, грибы и ягоды, варенья и соленья. Пока минут двадцать кипит чайник, успею скушать малину, а то испортиться до завтра. Деда тайком дал мне домашнего вина в пластмассовых бутылях из-под лимонада. Думаю, не стоит объяснять, что я его перелил к себе во флягу через воронку. Зачем мне тащить лишний груз, когда у меня такой замечательный артефакт? Ну, правда, зачем? Пришлось смешать с Элем, но зато получилась знатная добавка. Рыбы привёз целую сумку: копчённая, варёная, вяленная, сушёная и свежая. Впору идти торговать, а что, у нас на рынке можно поднять неплохие деньги. На том самом рынке, где купили зонты, костюмы и кеды. Ностальгия.
— Интересно, как там внучка Кахабери Гегечкори? — про Александра и Инну узнал из выпуска новостей «Fashion Time» с Еленой Мазитовой.
Чайник скипел, металлическая крышка с облупившейся белой краской запрыгала вертлявым ужом. Её подбрасывало горячим паром, точно пушинку. Убрал ягоды обратно на полку в шкаф, нужно съесть до наплыва студентов. Общага неплохое место, но тут полно голодных монстров, за всеми нужен глаз да глаз.
— Блин, уже год почти прошёл!
Снял белый пошарканный чайник с грязной плиты и заварил растворимый кофе. У меня были деньги на дорогой, но мне нравился именно такой. Привычка — железная вещь, сильнее, чем сила воли.
— К чёрту всё, пойду в комнату и буду карать всех на своём «К.Т.»!
Взял чайник и печенье, которое мне дала «ба». Целых три килограмма, между прочим. Она знает, что я питаю страсть к сладкому. Обычная студенческая комната: две совковые кровати, два стола и два стула со спинками, две тумбы, две кровати. Свою тумбу, на который стоял ноутбук приставил к кровати, так удобнее, какой прок от тумбочки, если туда даже тетради не все умещаются? Стул использовал в качестве подставки для чайника. Наушники для скайпа лежали на подушке, по ним мы болтали с Ренни. Помимо этого, «лопухи» исправно выполняли свою непосредственную задачу. Люблю послушать на ночь ирландскую музыку, она вытеснила всю остальную из головы и помогала перенестись на мою вторую родину, в Скепшир.
Огромный белый кошак стал у нас в станице авторитетом. Грозой симпатичных кошечек, непобедимым альфой, мыши обходили наш дом за километр. Правда «ба» назвала его Васькой, она всех котов так называла, но Белоус свыкся с новым именем. Уж больно ему там понравилось, не хотел обижать радушно принявших его персону стариков. Ренни ходил на рыбалку с дедушкой, «ба» брала на рынок, чтобы кот проверял свежесть продуктов. Они души не чаяли в белом питомце. Сожалел, что в общаге нельзя держать кошек, зато мой пушистый друг стал отдушиной для Петра Геннадьевича Егорова и Егоровой Настасьи Петровны. Скучал? Не то слово! Белоус стал мне другом и боевым товарищам, а ещё он…
Ну, я потом об этом напишу, вы скоро сами всё узнаете, зачем бежать впереди паровоза. Мы с ним постоянно болтали по скайпу. Старый ноутбук оставил специально для этих нужд, поэтому был всегда в курсе всех тамошних дел и здоровья моих близких людей. Сейчас мне требовалось найти телефон, чтобы раздать самому себе «Wi-Fi». Сегодня воскресенье, завтра на учёбу. Я теперь староста группы, поэтому придётся идти на скучнейшую первую лекцию Романа Григорьевича.
Мне хотелось выспаться, но боюсь, не получится. На обоях телефона и ноутбука, на плакате над кроватью портрет той девушки. Попросил нарисовать художника картину с фотографии. Ушёл в учёбу с головой, иначе сошёл бы с ума. Трудней всего на лекции, которая ведёт молоденькая практикантка Валерия Михайловна. Стоит ей взять мел и повернуться к аудитории, так мне сразу представляется лицо возлюбленной. Помню, шутил над Сеней, когда тот по ночам бредил, а сейчас сам оказался в подобной ситуации.
Не передать то чувство, которое щемило сердечную мышцу, хотелось просто сесть на край подоконника, взять кружку кофе и смотреть на огни проезжающих трамваев и машин. Люди ходят парами. Надеюсь, моя любовь взаимна. Прошло столько времени, а я помню нашу спонтанную встречу. Верю. Иногда думаю, что влюбился в ту, что сам придумал. Вообразил от скуки в воображении. Улыбающаяся девушка прочно засела в пустоте сердца, заполнив там абсолютно всё. Самый последний уголок, закоулок, переулок или даже дом был набит воспоминаниями и мечтами, в которых тонула душа. Мыс Надежды, к которому хотел причалить одинокий корабль звали Джульетт.
— Надо отвлечься, — тихо сказал в пустоту комнаты. — Позвоню пушистику, наверняка, белый бандит-троглодит не спит.
— Наконец-то! — интернет включился, можно открывать «Skype» и танки.
У ника «Ренни» был зелёный кружок, верный знак того, что котейка не спит. Какие знакомые уху звуки! Куда привычнее звуков загрузки «Windows» и стандартной мелодии на телефоне. Бросил видео вызов, едва успел одеть наушники раздалось смачное чавканье. Кот ел красную икру из банки. Вот ведь буржуй!
— Пррривет, Игорррь. Как жизнь? Пррриглос во взвод кидай.
— Привет, Белоус, ничего, только печаль-ка одолела и на сердце сплин когтями дерёт.
— Амурррр... Амурррр, — протянул искушённый в таких делах кот. — Камрррад, твой пррриглос принят! На чём будем игрррать?
— Momento Amore. На «К.Т.» хочу!
— Не вопрррос!
Забыл упомянуть, что у Белоуса в ангаре стояли представители кошачьих, главным образом потому, что немцы были кровными врагами англичан, да и название техники очень ему нравилось, но самым любимым в ангаре Ренни был «адский кот».
— Выгуляю своего — прррокачаю экипаж.
Нравилось мне французское затяжное «ррр», а местным кискам тем паче. Минуту терпения, сейчас расскажу, как Ренни попал ко мне во второй раз, но для этого снова вернёмся к семнадцатому сентября.
Снова 17 сентября (продолжение)
— Дай мне, пожалуйста, лекцию по философии, а то я кое-где отстал, когда стал переписывался с Катькой, — он отложил гитару.
— Держи, — непонятно зачем на ночь глядя ему мой конспект.
— Не по английскому, а по философии.
— Это и есть философия, читай внимательнее, — разозлился я и открыл тетрадь с изображением Пифагора. — «Бритва Оккама» — принцип, выдвинутый английским философом XIV века Уильямом Оккамом: не следует умножать сущности без необходимости. Это означает, что решение не должно быть сложнее решаемой задачи, а также следует отдавать предпочтение более простым теориям перед более сложными, если и те, и другие подтверждаются практикой.
Александр снова взял тетрадь, глянул в каракули и поморщился. Может, сошёл с ума, но тут всё понятно. Можно прочитать без запинок. Почерк, конечно, чуть лучше, чем шрифт «mistral», но, по-моему, вполне читаем:
— Не понимаю, о чём ты, здесь каждое слово отчётливо видно.
Немного подумав, мой собеседник достал из сумки синенькую тетрадку формата «А4» и показал мне то, что диктовал Борис Петрович.
— Что-то не вкурю, — сглотнул ком в горле. — Хочешь сказать, написал всё на ирландском языке?
— Да, если только ты не захотел меня разыграть, — сличение выдавало разницу, но, боже мой, как?!
— Не настолько силён в английском, продиктуй мне известный перевод! Мы сравним! Неважно какой!
— Бросаю пить, — подумал про себя.
С лёгкостью перевёл задания по английскому, тексты Битлов и других англопоющих групп, Вильяма Шекспира и Марка Твена читал теперь в оригинале. Спустились к парням из параллельной группы, где меня снова ждал успех. Они так и не поняли, что случилось, но вот до нас постепенно стало доходить.
— Может, правда?
— Честно, сам стал сомневаться, — сел на свой стул и обхватил голову руками. — Такое ведь может быть?! Последнее, что помню, это как решил прогулять лекцию, а вместо этого меня разбудили! Это ведь не может быть взаправду? Или, может…
Мы сидели молча. Ни грамма алкоголя. Разум чистый и не затуманенный. Каждый решал, что делать дальше.
— Никому не говори, что случилось.
— Мне всё равно никто не поверит, — резонно ответил сосед, никогда не видел столь серьёзного выражения лица, где былая безмятежность?
— Давай-ка лучше спать.
— Ага, — только и смог сказать Александр.
Услышал какое-то бормотание, похоже, друг разговаривал во сне, а может, и не спал вовсе. Хлопая веками до трёх часов ночи решил, что так не пойдёт и надо погулять. Сон или нет, но выскользнуть на улицу через трубу — дело рискованное. Подняться, то я поднялся. Возможно, даже на самом деле, но спуститься бесшумно и не сломать шею — вот настоящая задачка, но решение было принято.
Прогуляюсь, повезёт не встречу рассвет в больничке. Ну и мысли меня одолевали, вы бы знали, но на подвиги меня неотвратимо тянуло. Труба выдержала, всё прошло гладко, но мышцы всё равно болели. Не задевать стену и плавно скользить несложно, но не так, чтобы каждый день бегать туда-сюда.
Рукам требовалась мазь для снятия боли. Особого дискомфорта не почувствовал, скорее всего мышцы ныли с непривычки и перенапряжения. Не помню, где и сколько бродил. Запомнилось другое, когда пришёл обратно, то на лавочке, на стоявшем чемодане из коричневой кожи лежал Ренни. Не знаю, кто закинул Белоуса столь далеко от Скепшира. Адресок, по-видимому, Севантин начеркал. Увидав меня, кошак потянулся, а затем спрыгнул и побрёл навстречу. Чемодан с наклейками Дублинского аэропорта пришлось нести мне. Достаточно поздно, чтобы войти через парадную дверь. Плюс ко всему нельзя просто так приводить друзей. Особенно, если друг — говорящий ирландский кот, и в довесок ко всему, оборотень.
Пришлось карабкаться тем же путём, что и с Сеней. С той лишь разницей, что продукты весили куда меньше, спасибо ещё, что Ренни сам вскарабкался наверх. Пока я лез, тот стучал в окно лапой. В конце концов, Саня спросонья подумал, что это свои и открыл. Затем пять минут гонялся за ним пытаясь выпроводить вон.
— Стоп! Стоп! — крикнул я, мой сосед сел на кровать. — Не тронь кота!
Мой груз стал неприподъёмным. Руки скользили по трубе, едва не сорвался вниз.
Белоус повторил трюк, который проделал со мной, чтобы пропал языковой барьер межу нами.
— Покорррнейше Благодарррю. Меня зовут Ррренни Белоус, — представился кот в полупоклоне. — Любезнейший, помоги Игорррю затащить черррез окно мой чемодан.
— Берииии, — слова давались с трудом. — Этот чёртов! Чемодааааааан!
Александр выглянул в окно и попытался схватить одной рукой, но безуспешно. Тяжесть вещей и провианта едва не утянула темноволосого парня, ему пришлось задействовать обе руки, чтобы вытянуть изделие из крокодиловой кожи. Держась за трубу, ждал своей очереди. Разобравшись с чемоданом, Александр вытянул и меня буквально за шкирку. Почаще надо лазить по канату в спортзале университета, да заниматься физкультуркой, скажу я вам. Сосед весь взмок, что не удивительно. Взять вес чемодана, а потом ещё и забывшего о диете молодого человека.
— Ты как? — вид у спасителя, который сидел на полу опёршись на руки, был не важный, впрочем, сам не мог встать.
— Сойдёт, спасибо, что вытащил, — пожал протянутую руку соседа.
— Оно того стоило? — кивнул в сторону кожаного чемодана. — Он у тебя тот ещё мизантроп!
— Я тут, если что! — возмутился кошак. — С вами!
— Шутка, с тебя «спасибо» к чаю, — мы помогли друг другу подняться на ноги.
Чаем, правда, не обошлось, а на утро гостю пришлось спасаться бегством, чтобы не получить шваброй от коменданта. Посомневавшись, пристроил к бабушке и дедушке. Где Ренни обитает и поныне, но не во веки веков. Разлука временная, на пору, что мне осталось быть студентом. Александру на утро пришлось объяснять, что мы вчера выпили ящик пива на двоих. Вследствие чего говорящих котов не существует, а тем более моих познаний английского. Это был всего лишь розыгрыш. Краснодарское пиво развеет любые сомнения в купе с головной болью и сушняком.
***
— Не спать! — орал кот. — Ты что отвлёкся.
— Тише, — очнулся я от воспоминаний. — Разбудишь моих стариков, спалишь всю малину.
— Да их пушкой не поднимешь после «Ново-пассита»! — кот нагло засунул лапу в банку с икрой, бутерброды видимо закончились, а на друга напал «ЖОРка».
— Живёшь, горя не знаешь!
— Один затащил пятерррых! Получил медаль Колобанова, пока ты витал, кот знает где!
— Не шурши, Ренни, выйграли ведь!
Мы провели много удачных боёв, прежде чем уснуть. Меня вырубило примерно в пять утра. Спал беспокойным сном. Снилась всякая белиберда и учёба, которая в принципе тоже к ней относится. Не хило так посидели, даже после постоянных тренировок в Ирландии мне не было так плохо. Сказывается, судя по всему, качество продукта. Посмотрел на часы: семнадцатое сентября, семь утра. Время пришло, подумал я, час «встречи» близок. Всё или ничего! Страшно подумать, миновала почти вечность с того самого момента встречи с Севантином в маленьком сквере. Присутствие Ренни, наличие пиджака и фляги делает воспоминания реальными. Помню всё, будто это было не год назад, а вчера. Изменилась погода. Солнце умудрялось припекать из-за листвы. Сидя на лавочке, выглядел зелёным пломбиром.
Сижу на месте Сени и жду обыкновенного чуда. Такого, которое ждал мой друг, в отчаянии и безысходности. Свой среди чужих, чужой среди своих в этом зелёном костюме. На голове та самая трибли. В руках зонтик. Редкие прохожие, да хозяева собак косятся на меня, готовя сплетню или твит, но мне по барабану. Не за этим сегодня пришёл.
Может, она заприметит меня? Обернулся, почувствовав взгляд на шляпе, но тот принадлежал пришедшему в сквер пенсионеру с немецкой овчаркой по кличке Герцог. Стал чертить зонтом геометрические фигуры. Старик не стал заострять на мне внимание, впрочем, и я на нём. Сергея Дмитриевича больше волновала пенсия и то, сколько ест породистая псина с чёрной шерстью.
Порой думал, что ничего нет, что выдумывал любовь. Посмотрел на телефон. Ровно восемь, но, что показывал электронный циферблат — не видел. Мне нужно было посмотреть на её портрет. Какая разница восемь или девять часов, если её нет рядом. Часть меня хотела вернуться в общежитие, чтобы переодеться, а затем уйти на учёбу, то был страх. Страх, что она не придёт, страх, что никогда не дождусь. С чего-то решил, что ждать нужно там, где всё началось. Может, она меня ждёт в Скепшире? В «Счастливой лошадке»? Как мне туда попасть, ведь меня перенёс в Ирландию Август? Две утренние пинты прошли в сомнениях и муках. Мне хотелось услышать её вновь…
— Ингварь Кейси, — знакомый акцент, лёгкий голос, это была она…
У меня что-то щёлкнуло внутри, поднял голову и увидел ту самую улыбку, те самые глаза и маленькую родинку над верхней губой. Джульетт была одета так же! Мы стали одним целым! Её глаза изменили свой цвет. С этого момента мы стали смотреть на мир одинаково. Говорят, такое бывает редко, что помимо деталей костюма меняется цвет глаз или волос. Это верный знак того, что наши души были созданы друг для друга.