Переходим к главе, где начинаются основные наши приключения. События, которые вспоминаю с особым трепетом в груди. Приключения, которые постигли дуэт по пути к камню.
Нас подбросил таксист, присутствовавший в пабе. Роджер был побит не нами, но всё в жизни поправимо, знаете ли. Правда, ратных потех с меня довольно. Драться не люблю, так чисто символически помахать кулаками за компанию. Ведь моё ремесло — дизайн веб-сайтов для крупных фирм. Мой глаз опух и потому сильно болел, щека чесалась от мелких ссадин, губы напоминали ботоксные уста кинозвёзд. Прибавьте ко всему бурную пьянку, и вы поймёте моё состояние. Кусок льда, завёрнутый в тряпку, таял около глаза. Всё, с меня хватит драк и приключений!
Арсению повезло больше, у него была разбита губа, рассечена бровь, но шрамы украшают мужчин, а вместе с тем сокращают им жизнь. Рулевой оказался болтлив. Впрочем, как и все на этом острове. К этим безумным ирландцам чертовски легко привыкаешь. Мы все в душе немного ирландцы, не правда ли? Их щедрость и фанатическая преданность традициям — безгранична. С нас водитель не взял даже за бензин и, конечно, не принял чаевых, да и, вообще, показался мне хорошим человеком. Одним из тех, кто вешает автографы спортсменов на самое видное место в кабинете, чтобы любой пришедший в гости мог спросить: «Кто это?», а хозяин с гордостью рассказать о легенде. Прошу прощения, отвлёкся от повествования. Упустил возможность рассказать, про развлечения после паба, но пусть это станет нашей маленькой тайной. Ехали без малого минут двадцать. Шофёр не задавал лишних вопросов касательно наших целей в безлюдном лесу. Ехали и слушали альбом «Paddy on the Rats», отъехав, Роджер помахал нам рукой и сказал, что всегда будет рад угостить нас пивом.
— Хороший человек, — сказал я.— Подбросил быстро, бесплатно, комфортно и с суперской музыкой.
— Время — вот, что сейчас действительно важно, друг мой. Тебя ничего не насторожило?
— Ну… В общем-то, ничего, а что должно было меня напрячь? — ветка больно хлыстнула по носу, пришлось грязно выругаться.
Пошли по звериной тропе, малопригодной для машин, но для пеших прогулок в самый раз.
— Не знаю, — версий у меня не нашлось.
— Кто кричал, что мы англичане?
— А, ты про это? Да, действительно, странно, — наморщил глаз, который болел после удара.
— Мы дождались первого хода.
— Значит, он в игре, решил начать с разведки боем, причём чужими руками?
— Похоже на то, не верю в случайности.
— Как говорил мистер Холмс «в игру!», — сказал я беззаботно. — Мне не даёт покоя странное чувство.
— Какое? — спросил лепрекон.
— Ладно, не обращай внимания, — сказал я и послал мысленное сообщение телекинезом:
— Сеня тебе не кажется, что за нами следят?
— Да, — беззвучно отдалось у меня в голове.
Не помню, чтобы мы долго шли, но здесь гораздо темнее, чем во владениях Дармида. Деревья не загораживают свет стеной, зато их кроны перекрывают поступление ультрафиолетовых лучей сверху куда эффективнее.
— Сюда, — Сеня показывал на дефиле между лесом и озером.
Сам феномен довольно необычен, таких озёр во всём мире единицы. Там нас преследовать будет затруднительно по крайне мере. С одной стороны, вода, а с другой огромная поляна, и мы увидим любого за милю. Мне нравится ходить на пикники с друзьями в лес. На свежем воздухе аппетит нагулять гораздо проще, всё вкуснее и полезнее. Правда, после Ирландии готов пересмотреть свои взгляды на отдых. Паб, а также лоно природы, подвергнется дополнительному пересмотру. За учёбу возьмусь. Вот так! Решено! Мы крались на цыпочках, прислушивались к каждому шороху и ветру. Я смотрел влево и прямо, а Сеня вправо и назад. Первая беда свалилась нежданно-негаданно. Нет, не так… Выплыла нежданно-негаданно. Точь-в-точь из моих смелых снов.
— Сеня, отставить тягу к прекрасному и вечному. Женщины-русалки до добра не доведут, — но рыжеволосый негодник пропускал слова через сито безмолвия.
Соглашусь с другом, посмотреть было на что, но куда смотрит полиция нравов?! Бен Фионна жадно смотрела на Арсения и манила пальцем. Хорошо, что у меня камень антимагии, а то кинулся бы с ним наперегонки, но история не оборвалась так трагично. Дармид точно в воду глядел! Может, действительно, поглядывал на озёрные глубины? В лесу с дубинками проблем не было, поэтому окликнув его в последний раз для успокоения совести, взял, да и шандарахнул здоровенной палкой по рыжей голове, что было сил. Шишка вскочила знатная!
— Шаловливый, хватить созерцать всякую похабщину! Забыл, что тебя в Скепшире ждёт Кэрри!
Рассудок лепрекона после звездопада искр перед глазами потёк в правильном русле.
— Кэрри! Жди меня!
— Полегчало, а то у меня прямо-таки руки чешутся! — для верности замахнулся снова.
— I am ok. — сказал он испуганно, а затем быстро добавил. — Я в полном порядке!
— Теперь верю, бежим!
Наш спринт поддержали десяток другой роанов, от этого озера одни неприятности! Люди-тюлени собирались мстить за честь отверженной дамы. Сам лично усомнюсь в её невинности. Разгуливает в неглиже перед достопочтенной публикой. Хочет таким образом найти мужа? Водная фея изменилась в лице, оскалила акульи зубы. Улыбка Моны Лизы ей шла больше. Изо рта у неё вырывалось какое-то шипение, а милота, которой она притягивала, покрылась чешуйками. К водным процедурам резко охладел. Хорошо, что товарищ Леонардо да Винчи не дожил до современного перевоплощения шедевра.
— За мнооооооооой! — ветер растягивал слова, впереди бегущего лепрекона, который резко развернулся и побежал навстречу преследователям.
Палку выкинул, а зря, по-моему, слабовато ударил. Может, перестарался с вправкой мозгов? На бегу схватился за ближайший ствол ладонью, удивительно, но обошлось без ссадин и царапин. По инерции меня резко развернуло, потому что продолжал цепляться скользящей рукой за кору, которая не выдержала и упала, оголив тем самым часть ствола. Получилось обогнуть дерево по касательной, меня развернуло в обратную сторону, а два моих недруга по-киношному стукнулись лбами, пытаясь повторить мой манёвр.
Роаны были шустрыми. Они мне напомнили бочки с элем. Меня забавляла идея подобного сходства. Мысль, о том, что за нами гоняться бочки эля c ластами подняла настроение даже в такой ситуации. Со стороны их можно принять за пингвинов, но только люди-тюлени обладали мускулистыми передними плавниками, которыми держали топорики с каменными наконечниками. Зрение не позволяло им смотреть далеко, поэтому проблему решили радикально. В другом плавнике гуманоиды держали горящие факелы, что весьма оригинально! Наш изобретатель оценит их талант и смекалку.
— От них не удрать, — переведя дыхание, сказал я и на ходу проскочил между двумя пузатыми бочками, вышедшими на тропу войны.
Мы быстро поравнялись, мой шаг был больше, чем у него. Что Арсений затеял? Выбора нет, придётся довериться.
— Не боись, прорвёмся, — крикнул он по-русски и лукаво улыбнулся, как тогда, при нашей первой встрече.
— Вот теперь уверен на все сто процентов в успехе!
«Бочки» висели на хвосте плотной группой. Десять самых выносливых гнали нас стаей борзых.
— Как я ненавижу лесопосадки! — думал вслух, с меня сошло сто потов, пока добрались до нужного «участка».
Стрела пролетела над головой лепрекона, едва не пригвоздив трибли Севантина к дереву вместе с головой. Слепая вера и ничего больше. Я тогда испытывал лишь щепотку страха. Лунантиши поприветствовали нас дружественными залпами стрел со всех сторон, львы неслись без оглядки.
— Да на этом острове все ненормальные! — кричал я, надеясь, что лепрекон меня услышит. – Тут есть те, кто не спятил от всего зелёного и ровного?
Хорошо, что деревья препятствовали граду стрел, но трибли Сени мы всё-таки потеряли. Это вещь, и убиваться из-за неё друг не стал.
— Мимо строя, в чащу! — скомандовал бегун без головного убора.
Надеюсь, ведущий знает, что делает. Мне не до смеха сейчас. Рассказать кому, не поверят. Сзади «катятся» бочки с топорами, а впереди дикие эльфы. Он им всем денег должен? Если да, тогда мне понятна ярость лесных охотников за скальпами. Долг платежом страшен, и мне не по себе от кредиторов. Опять расфантазировался, какие у него с этими дикарями могут быть дела? Мы резко ушли в сторону перед строем лесных лучников. Стрелы прекратили петь «вууууух», стражи кустов принялись за короткие гнутые мечи. Я бросил короткий взгляд назад, там начиналась заварушка. Бочки сошлись с племенем эльфов. Сеча славная была, но передовой отряд Роанов разгромили быстро, а подошедший авангард сподобился лишь на демонстрацию силы, не рискуя лезть на рожон. В тот вечер ненависть между народцами утроилась.
— Признаю, идея стравить их между собой была рискованной, но удачной! Блестящий план! Аплодирую стоя!
— Рано радоваться, в лесу «Тридцать три несчастья» мы — незваные гости.
— Три из них уже позади. Сусанин, куда дальше? Достань камень и посмотри там, где ярко-красным гореть будет, туда и пойдём. В той стороне камень.
— Мама, роди меня обратно! Ну и логика! Если мы кратчайшим путём не свернём из леса, то наживём ещё не один десяток вражин. Паба тебе не хватило! — соврал, конечно, тогда, паб был самым ярким воспоминанием той осенней кампании. — Нас засекут, если начнём мигать подарком.
— Либо пан, либо пропал!
Мне самому хотелось достать камень. Драгоценную реликвию хранил в потайном кармане, но соблазн повесить себе на шею был велик. Что ж, не страдаю тщеславием, я им наслаждаюсь. Хорошо, что к «черепу» Дармид прикрепил верёвку. Камень внутри черепа был легче пёрышка, зато череп развеял ложное чувство лёгкости. У меня довольно быстро устала рука, не помогло даже то, что под конец держал его двумя руками. Судя по яркому цвету камня нас ждали большие неприятности. Индикатор жареного совершал движение по кругу. Похоже, с направлением тот определиться не мог. Значит, ждать беды со всех сторон.
— Всё без толку! Сейчас весёлый Роджер показывает только, что трио по уши в неприятностях, — с этими словами убрал череп обратно, сегодня тотем не помог. — Почему тут нельзя колдовать? Давай зададим жару всей здешней фауне!
— Дело в лесе, неспроста Кромахи не может найти последнего шептуна, заключённого в камне. Здешнюю фауну защищает здешняя флора, как бы ты выразился. Дерево жизни где-то рядом, его корни повсюду, они помогают, если чувствуют враждебность. Кусты при необходимости впитают часть силы. Будут крепче камня.
— Не понял, кусты могут препятствовать? Бьют по лицу своими ветками и колют кустарниками ноги?
— Тут всякое растение впитывает магию, любой незначительный кустик глушит напрочь волшебные потуги. Нигде такого не встретишь.
— Скепшир?
— Скепшир стоит на «Лысой горе» — это единственный кусок в округе, где худо-бедно дозволено колдовать.
— Постой, а как тогда мы колдовали против Дармида?
— Ты забыл? Дармид живёт на опушке, а сражение началось в приграничной зоне. Там действие слабее, но, в принципе, такого не должно было быть, кто-то взломал защитный барьер.
Севантина мучила мысль о родных пенатах, и он хотел ей поделиться, но что-то ему мешало.
— Кто мог взломать? Тот, кто проник туда? Или сообщник есть среди лепреконов? Вопросы есть, а ответов нет, — грустно процитировал тревожные мыслишки.
— Давай выпьем, — лаконично предложил Сеня утопить все свои, а заодно и мои, переживания в эле.
Сто раз упоминал о том, что приключения манили нас своей весёлой рукой именно после этой фразы? Да? Старые грабли призваны научить заживший лоб не вестись на такие абсурдные предложения, но, увы, и ах. Моя рука потянулась к фляге. Котёнок урчал у меня во внутреннем кармане. Моя бдительность слегка притупилась.
— Кампай!
Бзякнули фляжками. В качестве наблюдательного пункта избрали колючий кустарник, который рос полудугой. «Барашек» трёх фунтового растения походил на спираль, войти и выйти легко, но нас обойти незаметно невозможно.
— Давай переоденемся? — предложил я после того, как посмотрел на изорванный на британский флаг костюм Арсения, затем перевёл взгляд на свои ботинки, попутно осмотрев остальной прикид. — Оденем спортивные костюмы, убегать проще, маскировка не теряется, а второй комплект прибережём для удачного возращения в Скепшир. Правда, что тогда делать с флягами, котёнком и тому подобным? Что будет с карманами?
— Хорошая мысль, — Сеня глотнул из фляги. — Нет, карманы автоматически перейдут в «спортивки».
Через некоторое время сидели в кустах на корточках и попивали спиртное, самые натуральные гопники, ей богу. Предпочитаю другое сравнение. Сидели два партизана в засаде. Ждали немцев с полицаями. Принимали, раз за разом сто грамм боевых, готовясь при необходимости пожертвовать жизнями. Без конца и края шныряли разозлённые бочонки и «кустарниковые» эльфы, которые, судя по всему, образовали альянс.
— Ждём до темна. Выбора нет, — Арсений крепко налёг на алкоголь.
— Что ты постоянно берёшь у меня флягу, у тебя своя есть! — но, посмотрев, что фляга в руках лепрекона, который был не первой и даже не второй свежести, понял, что Сеня пил из своей тары. — Но, кто тогда постоянно перехватывает у меня из фляги?
Около нас сидел эльф, но не эльф. Одет был конечно, подобающе, но всё-таки, что-то было не то. У тех ковбоев были луки и прикид унисекс, который включал приталенные брюки или, если хотите, лосины зелёного цвета, камзол с вышитыми на эльфийском языке рунами. Длинный хаир, ни одного шатена, все блондины от корней до кончиков волос, на груди дурацкие обереги и побрякушки. Ребятам не хватает гитар для того, чтобы стать глэм-метал группой с элементами готики.
Наш кадр хоть и выглядел, в целом так же, в плане волос и смазливости, но имел существенное различие в одежде, был худощав и ростом с Арсения (Лунантиши, напротив, были выше меня на две головы), носил двадцатипятилетний парень джинсы и косуху поверх футболки группы «Sex Pistols» c надписью «Anarhya in the U.K.». Обут был в кеды а-ля Фредди Меркьюри. Как неформал попал в нашу «гоп — стоп» тусовку?
— Парнишка, ты кто? — возмущённо спросил я и забрал назад флягу.
Собственно, тот и не сопротивлялся, вернул сразу и так нахаляву выпил немало. Сидение на кортах делает человека примитивнее, кровь притекает не к голове, а к ногам. В роль вжился быстро.
— Ты у него спроси ещё, с какого тот района, — вот подкол Арсения был неожиданный, пошатнул мой авторитет на районе.
— Местный я — Фрид Уэстол, спасибо за эль, — вздохнул и с грустью в голосе добавил. — Местный Гинесс порядком поднадоел.
Пьяный мастер, ей-богу. Умудряется ещё на ногах своих тощих стоять. Вру, сидеть.
— Я — Севантин Август, а это мой друг — Ингварь Кейси.
Взял, да и представил нас неизвестно кому, дубовая голова. Мало нам неприятностей в пабе?
— Очень приятно, — сделал поклон иждивенец.
Наш новый знакомый сидел словно индеец курящий трубку мира. Фрид — «мир», значит? Ага, вежливый типа, а спросить разрешение на глоток эля? Забыл? Похоже, в Ирландии вежливость — условная вещь.
— По крайне мере, ты выглядишь адекватнее всех местных, — сказал я, глядя в глаза Арсению, отчего лепрекон нахмурил бровь и посмотрел на меня исподлобья через свои золотистые локоны. — А что я такого сказал?
Хотя прекрасно понимал, что моё фальшивое возмущение не убедит, ровно, как попытка показательного недоумения.
— Фрид, ты можешь вывести нас отсюда к «лысой» горе? — с надеждой спросил Арсений.
— Постой-ка. Разве он не один из тех Чингачгуков, которые приняли нас за мишени в тире?
— Нет, посмотри на него, это клурикон! Наполовину лепрекон, наполовину эльф. С той лишь разницей, что не любит, как те «солдафоны», порядок в виде военной диктатуры внутри племени.
— Так точно, Севантин! — Фрид просиял и пропел, подражая вокалисту «пистолетов»:
Как много путей получить то, что хочешь,
Но я использую лучшее — я остаюсь спокоен.
Я враждебен, я использую анархию!
— Анархия — мать порядка, — произнёс Сеня.
— Так точно, чувак! — ответил Фрид.
— Да тут заговор! Есть нормальный пипл на корабле или всех сумасшедшим ураганом смыло за борт? Ау! Я сам с собой разговариваю? — мои слова заставили клурикона истерически гоготать и держаться за живот.
Было впору плакать в жилетку или стреляться. Никогда не был настолько близок к нервному срыву. Никогда… Подведу итог: два ненормальных — лепрекон плюс клурикон, я и мой кот – разумные существа, застряли где-то в лесу «Thirty-Three Misfortunes» или «тридцать три несчастья».
— У нас нет выбора, ты как думаешь? Севантин? — друг точно думал, поэтому пришлось обратиться к нему, чтобы, наконец, вышел из философской комы.
— Я дотронусь до твоего сердца!
Хорошая мысль, между прочим, жаль не моя.
— Не вопрос, — казалось, недоверие нисколько не омрачает настроение Фрида. — Насолить тем дуракам и оставить их с длинным носом, что может быть чудеснее? Околпачить, так сказать.
— Идти-то сможешь? — вид у проводника был неважный.
— Не смогу идти – буду ползти, — пошутил он, а серьёзным стал я.
Этому парню всё нипочём! Вот, где нужно брать пример пофигизма, берегущего нервные квадраты. Do not worry — be huggies! Севантин коснулся первой буквы «S» с логотипа группы на футболке, «доброметр» не показал ничегошеньки, что могло скомпрометировать Фрида в наших глазах. Ну, разве что, кроме алкоголя, который зашкаливал не за одну и не две промилле.
Возможно, всё пошло бы по плану, но вмешался случай. Белоус, мирно спавший во внутреннем кармане решил проснуться и заявить о себе. Он стал царапаться, дико кричать и выпускать когти через карман. На его зов быстро откликнулись люди-тюлени. Наша маскировка пошла коту под хвост. Позиция была раскрыта врагу, и теперь вместо ужина нас ждала лёгкая десятимильная пробежка вокруг да около «лысой» горы. Порой были буквально в пару милях от неё. Клурикон бежал быстрее всех, за ним петлял ваш покорный слуга, а замыкал тройку лидеров Севантин Август. Где «бочки», где летящие стрелы и метательные топоры. К охоте были привлечены элитные силы леса. Не пропустить нас — было для них делом чести.
Я тогда чувствовал себя диверсантом в тылу противника, в условиях, приближённых к боевым. Дальше больше. В игру на выживание включились все без исключения жители злополучного лесочка. Будь то белка, ворона или слепой крот. Поражает размах учебной тревоги. В поимке поучаствовали даже муравьи и пчёлы, последние были особенно надоедливыми. Умалчиваю о том, сколько вреда причинили нам мелкие грызуны! Это просто караул! Бешеные собаки с пеной у рта и то дружелюбней выглядят, чем эти клыкастые твари! Полсотни! Полсотни укусов!
— Внимание! Воздух! — прокричал я.— Прибавьте ходу! Сверху на нас летели шишки и камни, но тут белки и вороны создали новый вид юнита.
Апгрейженная пара напоминала пикирующий бомбардировщик «Юнкерс Ю-87». Белка издавала похожий испуганный свист при заходе на цель. Пушистые наездницы целились нам по макушкам, пытаясь оглушить и замедлить, также велась непрерывная разведка с воздуха. Таких не возьмёт ни одно ПВО! По сообщениям от партизана под кодовым именем «лепрекон-188» их было не меньше восьми полков — а это где-то триста двадцать «самолётов». На вооружении данные В.В.С. имели две шишки в каждой лапе птицы, одной в клюве. У белки был жёлудь, который она цепко держала, а во рту второй «снаряд». Прям не белка, а хомяк с барабанным магазином. Сидя в седле, она естественно одной лапой держала уздечку, чтобы не упасть с вороны. В бой шли по два полка, они набирали высоту, достаточную, чтобы их не было видно с земли, прижимались друг к другу и начинали массовую бомбёжку. Затем вороны пикировали вниз, белки по-гандбольному начинали обстрел. Сначала один авиаполк, потом другой. Попадали белки-летяги довольно метко в затылок, ноги, но чаще — спину. В конце концов, им удалось нас загнать в ловушку у озера. Сзади епархия «водяных» под командованием Бен Фионны, по бокам эльфы и бэллибоги, а прямо на двенадцать часов зверьё. Над нами зависли все восемь полков в полной боевой готовности.
— Мяуууууу, — испуганно крикнул котёнок.
— Вот тебе и мяуууууу, — удачно пошутил Сеня, но смеяться не хотелось.
— Диванные войска так просто не сдадутся! Я заберу с собой на Елисейские поля пару белок и бурундуков, десяток крыс, «бочку» и двух эльфов.
— Мяуууууу…
— Прости дружок, не успел тебя покормить, выберемся — с меня банкет, — а сам подумал: «если бы не мяукнул, то возможно мы бы уже поели» …
— С меня выпивка, — закончил общую мысль Севантин бодрым голосом.
По нему было заметно, что лепрекон настроен на хорошую драку.
— Настоящим мужиком стал, — подумал я.
— Фрид, ты с нами? Убежать из кольца вряд ли получится.
— С вами, — сейчас клурикон смотрел мутным взглядом, от бега местный меломан протрезвел.
Котёнок выпрыгнул из кармана, встал на задние лапы и выпустил когти, как Росомаха. В данном случае я имел в виду персонажа из фильма «Люди-Х»:
— Я с мурррмями! Фырррк, с вами мурррмья! Дрррузья! Лично сцапаю парррочку сухопутных крррыс! Муррр-мяу!
Вот это поворот! У меня теперь есть кот, с которым можно поговорить по душам. Научу его играть в танки, будет набивать мне «стату», пока сплю, а утром рассказывать о самых интересных боях. Опять думаю о ерунде, вот так всегда, когда взволнован или переживаю, то переключаюсь на другие мысли, чтобы успокоиться. Своего рода мой рефлекс, но, чёрт подери, говорящий кот! Объединённая армия не торопилась начинать решающий штурм. У меня создалось впечатление, что, скажи им кто-нибудь: «Стоп! Снято! Всем спасибо!», они разойдутся по домам, норам и гнёздам.
Не буду утомлять полным перечнем, куда им надо «Go home!». Больше прочего меня смущало небо, которого не было видно за авиационной армадой. К восьми полкам добавились два резервных — с леса Дармида, птицы были без «всадников» и дополнительных приспособлений типа седла и уздечки, зато они держали приличного размера булыжники величиной с детский кулак. Вот это я понимаю тяжёлая авиация! Где они нашли столько речной гальки? Импровизированное войско стало медленно сжимать кольцо.
— У меня идея, надо вывести из себя летающих куропаток, — сказал лепрекон, глядя в небо.
— Каким образом? — Спросил у него Фрид.
— А вот каким, — и повысил голос, так чтобы его стало слышно.
— Эй вы, летающие курицы, думаете, сможете попасть без белок по нам?
— Думаю, ты знаешь, что делаешь… — прошептал Фрид молитвенным голосом.
— Идея будет круче той, что мы провернули с эльфами и роанами, — Сеня обернулся ко мне и шёпотом сказал. — Достань зонт из кармана, а Белоуса спрячь обратно.
Забыл сказать, мой зонт Арсений для удобства превратил в соломку для коктейлей, питомец сам забрался в карман, едва я наклонился, чтобы взять на руки храброе сердце. Фрид встал рядом, похоже понял затею. Вскоре началась бомбёжка, звери и эльфы не замечали опасности с воздуха, а зря. Они думали, что авиация закидает нас, но тяжело попасть по муравьям из дробовика!
Взбешённые таким хамством вороны беспорядочно кружили над нами, соблюдая довольно большую высоту, тем самым образовав над нами гигантскую воронку в виде смерча, приблизившись В.В.С. стали кидать без разбора камни. Это выглядело чёрным снегом и градом в одну точку. Быстро открыли зонты, галька была гладкой и с лёгкостью рикошетила камнями в разные стороны. У эльфов и роанов защиты от подобных «бомб» не было, раздавались крики, мольбы и причитания. Так получилось, что после авианалёта драться было не с кем. Сами посудите, какова сила удара камня с высоты пары миль? Досталось всему живому и мелким грызунам тоже прилетело на орехи, месть подают к столу холодным блюдом.
— Получите и распишитесь! — злорадствовал я.
Не волнуйтесь, никто не пострадал, но лес получил ценный жизненней урок о том, что не стоит связываться с человеком, лепреконом, клуриконом и котёнком, а тем более не стоит загонять их в угол.
— Браво! Я в диком восторге! Никогда так не смеялся! — Фрид заливался нездоровым смехом.
— Севантин, может, к больной голове зонт приложить? Подорожника поблизости не вижу, — предложил я, безусловно, средство от дождя гениальная работа грузинского мастера. — Наш общий друг спятил от нервного напряжения.
Арсений убрал зонт, превратив его обратно в соломинку, достал флягу и потряс её:
— Вроде есть чутка, выпей полегчает, — что-то мне слова Сени напомнили ситуацию с квасом.
Клурикон взял флягу, но в перерывах между глотками издавал жуткий ор. Мне хватает одного психа рядом, чтобы терпеть точно такого же ирландца.
— Я Диклан Моррисон, последний из «братьев».
— Из каких братьев? — переспросил Сеня.
— Дармид, Дати и Диклан, — ответил клурикон и подарил онемевшим чужакам лучезарную улыбку.
Поляна около озера, конечно, была огромной, но вызвавшие огонь на себя жители леса потихоньку приходили в себя. Агрессивный настрой их улетучился, а от ворон без гальки не было никого толку.
— Поздравляю, вы прошли и моё испытание тоже, а сейчас можно перекусить и выпить, — проводник подмигивал нам обоим.
Подобрал гладкую гальку, меня не оставляла надежда на то, что она выскользнет из моих рук в лоб к братцу Коннахту.
— Полный тренировочный курс. Воля, мышление и физическая подготовка! Курс молодого бойца был успешно пройден. Вы быстро бегали и уворачивались от белок-наездников! Вот умора! Ржу не могу!
— Обхохочешься, — выдавил Севантин «Фриду» Моррисону.
Ему в тот день досталось, ведь он бежал последним. Все шишки в буквальном смысле достались ему. Бог наградил смекалистого парня укусами крыс, пчёл, автоматными очередями из орешков от белок. Фактически, закрыл нас от всех неприятностей, что сказать, мужественный рыжеволосый викинг. Вторым в списке шёл я. Укусов было мало, зато в затылок прилетали орехи. Конечно, в гораздо меньшей степени, чем Севантину, но мне и этого хватило сполна, поверьте, а вот нашему золотому призёру всё было нипочём.
— Меня терзают смутные сомнения, — начал я.
— По поводу? — непонимающе уставился на меня Диклан.
— По поводу «братьев».
— А что с ними не так? — удивился Арсений.
— Сам прикинь. Первый алхимик, второй великан, а третий клурикон. Как они могут быть братьями из той сказки? — Сеня захлопал глазами, видимо, задумался. — Да, как они вообще могут быть братьями?!
— Сводные?! — предположил он.
Клурикон допил содержимое запасов Сени, наклонил флягу и попытался капнуть на язык остатки, но тара была пуста. Он вернул именную вещицу и посмотрел на меня.
— Обойдёшься! Пить — здоровью вредить! — отрезал я стремления продолжить праздник ярких синих красок.
Лепрекон выдавил сдержанный смешок, ему не жалко было эль, но пить хотелось после пережитого не меньше. Плюс ко всему следовало алкоголем растереть места укусов и ушибов, а потом уж вливать в глотку.
— Мы ждём ответа, Фрид, он же Диклан, он же лесничий.
— Дяу, муррр — мяууу!
— Я всё объясню, не стоит горячиться. Сказкам полностью верить нельзя. Это фольклорное произведение, — затараторил клурикон, выставляя вперед ладонь в знак правдивости своих слов.
— Сказка ложь да в ней намёк, добрым молодцам урок? — вспомнил слова бабушки.
Диклан почесал затылок:
— Что-то типа того. Нас было трое. Это правда, но роднёй мы никогда не были, но их считаю своими братьями, — помолчал, словно вспомнив что-то очень приятное. — Мы пьём вместе в последний день каждого месяца у Дармида.
— В конце данного квартала вас ждёт сухой закон, — улыбнулся я, а Сеня пожал мне руку.
Лицо счастливчика изменилось, лесничий стал бледнее надписи на футболке, нет ещё белее друзья.
— Ты хотел нас вывести отсюда, — напомнил Сеня.
— Но сначала я покормлю Белоуса, — всё это время котёнок лежал у меня на коленках.
Я его гладил, а тот одобрительно заурчал, услышав про еду. Поле битвы освободилось, само собой. Бочки кинули концы в воду и уплыли. Кто мог — ушёл, кто мог — уполз, ну и так далее. Желание связываться с нами у них отпало раз и навсегда.
— Ура! Я так голоден! — восторженно крикнул клурикон.
— А вот тебе достанется всё, что мы не съедим. Думаю, тебе не надо объяснять, почему?! — выдал Арсений злой риторический вопрос-ответ «в наказание за свои страдания».
— Ладно тебе, Сеня! Мы ж не звери!
Кот навострил уши и напрягся.
— Прости, Белоус, или, как мне тебя величать?
— Меняу звать Ррренни, — он зевнул. — Пусть будет Ррренни Белоус. Мняу очень нррравится.
— Кошки не говорят, ты необычный котёнок, не так ли? — Диклан переключил внимание на котёнка-интеллектуала.
— Обычный мняу, мы не ррразговаррриваяум с людяу по пустякам, но перрред лицом смерррти рррискнул.
Говорит или мяукает? Думаю, всё-таки говорит с кошачьим акцентом, но все его понимали без особого труда.
— Сеня доставай котомку. Еды хватит на всех, а Фрида-Диклана разрешаю стукнуть палкой.
Мой друг крайне вспыльчивый, но отходчивый. Этот бронзовый призёр с виду свиреп и суров, но я знаю его лучше всех.
— Знакомый кулинарный ассортимент, — клурикон откусил щедро предоставленный ему кусок копчёной колбасы. — Барашек служил начинкой, если не ошибаюсь. Дармид угостил? Расскажи, как вы смогли опустошить погреб?
— Сам не знаю, был пьян, — вытащил флягу, открыл и вручил Сене, тот демонстративно выделял каждый глоток и причмокивал от удовольствия.
— Ааааа, держи! — лепрекон вернул флягу.
— Чем больше выпьет комсомолец, тем меньше выпьет клурикон! — пришла моя очередь дразнить хозяина леса, который вцепился зубами в колбасу, чтобы не прикусить язык, а, может, чтобы не закричать, не знаю. — Держи!
Моррисон шутку понял, но смеяться не стал. Не изверги, чтобы заставлять есть всухомятку, но и не забывали отнимать периодически, потому как глотка у него оказалась воистину бездонной.