«В начале 2000-х годов началась массовая ликвидация предприятий и организаций. Угольные шахты, Абаканский мясокомбинат, трикотажная, обувная, швейная фабрики прекращали свою работу, а документация поступала в архив. Всю эту массу документов нужно было принять, а потом еще упорядочить, разложить, чтобы потом сохранить» – вот такую историю из опыта своей работы рассказала Ирина МИРОНЕНКО, заместитель директора Национального архива Республики Хакасия. Также моя собеседница с увлечением поведала о своем пути в профессию и о том, как сейчас развивается деятельность архива.
– Ирина Михайловна, скажите, вы были любопытным ребенком? Как это проявлялось?
– Скорее любознательным, как и все дети Советского Союза. Мне очень нравилось узнать что-то новое и рассказывать это моим друзьям и родителям. Вот, например, однажды, сидя дома у окна, в дождливую погоду, я заметила на лужах пузыри. Папа сказал: «Это означает, что дождь будет долго». И меня, пятилетнего ребенка, вдруг осенило! Пузырь образуется потому, что капли падают вертикально вниз. А это, в свою очередь, происходит потому, что нет ветра, значит, туча будет уходить медленнее. И многие подобные моменты я пыталась родителям объяснить. И им было интересно меня слушать.
Учеба в школе давалась легко, особенно я любила биологию, химию и литературу. В 11-м классе, на устном экзамене по литературе, защищала реферат по теме произведений Александра Солженицына. На период середины 90-х годов это была достаточно серьезная работа, ведь Солженицын писал о трагических событиях нашей истории. Кстати, думаю, что благодаря литературе появился у меня интерес и к истории. И это всё было неслучайно.
– Когда встал вопрос о поступлении, знали точно, где хотите учиться?
– Мечтала стать и учителем, и врачом. После окончания школы хотела поступить в медицинский институт, но материальное положение семьи не позволило уехать в другой город, и мама предложила выбрать место учебы поближе к дому, а жили мы в Шушенском районе. А ближе что? Конечно, Абакан, АГПИ, нынешний Хакасский госуниверситет. Поступила на биолого-химический факультет.
Студенческие годы, наверное, у большинства студентов – самое счастливое время. Это и атмосфера общежития, и КВН, и практика, и подруги, с которыми мы дружим с тех самых пор. В силу определенных обстоятельств необходимо было устроиться на работу в период учебы. Так что днем училась, ночью работала.
– Интересно, какая бывает практика у студентов биохима?
– Вообще, у нас их было два типа – педагогическая и полевая (географического и биологического направлений). Педагогическую практику я проходила в абаканской школе № 24. Но наиболее интересными были, конечно, практики биологическая и географическая. Наша группа, а это были только девчонки, выезжала в Усть-Бюр, на озеро Кызыкуль, мы сами ставили палатки, рубили дрова, разводили костер… Но главной целью этих практик было наблюдение: за животными, растениями, за природными явлениями. В рамках географической практики искали исток реки Усть-Бюр. И для меня стало таким открытием, что это место может выглядеть как маленькая лужица, болотце, из которого вытекает ручеек. Он по пути собирает и другие потоки, и в итоге получается самая настоящая река.
Как-то мы ночевали в тайге... И вдруг ночью проснулись от какого-то страшного рева. А нашим руководителем тоже была девушка, аспирантка. В общем, представляете, как все перепугались! Потом выяснилось, что недалеко от нашей стоянки проходило стадо маралов. И вот такими звуками они просто общались между собой. В общем, много интересного мы узнали. Новых видов растений и животных не нашли, но впечатлений и знаний получили очень много. И они, опять же, отлично помогают в обычной жизни.
– Когда вы заканчивали учиться, а это был уже конец 90-х, такой практики, как устройство на работу по распределению, уже не было?
– Не было. Институт я окончила в 1999 году и пошла работать в абаканскую школу № 20. Ставок тогда было немного, меня взяли преподавать на несколько часов такие предметы, как природоведение, химия, валеология (наука о здоровье человека). А потом кто-то из знакомых рассказал, что есть вакансия в архиве. Я пришла, и меня сразу же взяли. Это сейчас изначально требуется получить высшее образование по архивному делу, чтобы работать с документами, а в начале 2000-х с этим было как-то проще. Тогда, кстати, архив еще располагался в другом здании, по Хакасской улице.
Сначала работала просто специалистом, помогала сотрудникам в исполнении запросов социально-правового характера (подтверждение стажа и заработной платы). Уволенным с ликвидированных предприятий работникам необходимо было оформлять или пенсию, или справки в центр занятости. Пошел просто шквал таких запросов! Целых два года сотрудники работали только над их исполнением. Особенно была напряженная ситуация с шахтерами. Я бесконечно благодарна тому коллективу, в котором тогда работала. Это Валентина Владимировна Цыбина, Татьяна Адольфовна Сушкова, Нина Кирилловна Мухтарова, Валентина Прокопьевна Чебочакова, Наталья Михайловна Федорова и многие другие. Именно они приобщили меня к истории через документы, научили любить свою работу и показали, что значит слаженный труд коллектива.
Позже мне предложили поступить учиться архивному делу. Заочно я поступила в Алтайский государственный университет, на кафедру архивоведения и исторической информатики. Кстати, знания в области биологии и химии пригождаются до сих пор, ведь в процессе сохранения документов очень важно обеспечить безопасность хранения, а физико-химические и биологические факторы разрушения документов на бумажной основе – это вообще целая наука.
– А с какими еще запросами люди обращаются в архив?
– Думаю, можно проследить такую тенденцию: поступает 5500 запросов в год, из них 5200 – это социально-правовые. Другими актуальным запросами были имущественные: граждане оформляли землю, имущество, подтверждали свои право собственности документами из архива. Также в конце 1990-х – начале 2000-х годов были запросы по восстановлению прав репрессированных граждан.
Сейчас вместе с социально-правовыми запросами востребованным направлением является изучение генеалогии. Радует, что изучение родословной интересно как старшему поколению, так и школьникам и студентам.
– Но ведь не каждая информация может подойти для хранения в архиве…
– Верно. Сначала нужно установить, имеет ли она какую-то ценность для исторического, культурного, научного наследия. Если говорить об информации о людях, то это, как правило, знаменитые личности, которые внесли вклад в развитие нашего региона. Например, Бронислав Семенович Майнагашев – ветеран морского флота СССР. Он почти не жил в Хакасии, но родился здесь, был представителем республики, много сделал для нее. Когда его не стало, родственники приняли решение передать документы о нем на хранение именно в Национальный архив Хакасии.
Сейчас у нас хранятся документы ученых, деятелей культуры и искусства: ученого Валентины Николаевны Тугужековой, доктора исторических наук Виктора Яковлевича Бутанаева, композитора Александра Александровича Кенеля и многих других ярких личностей нашего общества.
Современные реалии требуют от архивов вовлечения документальной информации в цифровую среду. Поэтому особо востребованные документы мы оцифровываем – переводим в электронный вид. Это позволяет ускорить предоставление информации по запросам граждан и в перспективе предоставлять доступ к документам удаленно. Думаю, что совсем скоро в архивах появятся специальности на стыке двух направлений: работа с документами и информационные технологии.
Анастасия СПАЛЕВИЧ
Фото из личного архива Ирины Мироненко
