Что меня дёрнуло начать писать блог, понятия не имею. Ну да ладно...
Отца никогда не любил. Даже, в какие-то моменты жизни ненавидел. И это при том, что у него я выучился чтению, он заложил основы моих знаний в физике, математике, русском языке.
Перед поступлением в школу меня таки выдернули от дедушек-бабушек и притащили в Ереван к родителям. Эдакого дикаря из сюникского города Горис, который не то что русским – грамотным армянским не владел. Зато прекрасно шпарил на тамошнем диалекте, умел карабкаться на самые высокие деревья, стрелять из рогатки и драться.
Представляю, как папаша мой намучился. Даже помню эпизодами.
Следующее яркое воспоминание, это когда отец плакал над моей записью в блокноте. Я переписал к себе цитату Бруно Ясенского про друзей, врагов и безразличных. Почему-то этот факт его поразил.
За что было его ненавидеть? По прошествии более десяти лет после его гибели мне всё труднее отвечать самому себе на этот вопрос. Мы словно на разных языках говорили. Он не лез за словом в карман, ехидно подкалывая по поводу моих привычных книг, круга интересов. Я агрессивно огрызался. Даже из дома сбегал и возможно долго бы не возвращался, если бы не мой друг и одноклассник (сейчас профессор физики с мировым именем), составивший мне компанию. Испугался нашего протеста и через сутки вернулись с гор в столицу.
Так вот, ненависть...
Я – Высоцкий, Окуджава, Цой.
Отец – грузинские застольные
Я – Жюль Верн, Лондон, Дойл, Гаррисон, Саймак
Отец – Солженицын, Пикуль, Чаренц, исторические мемуары о христианстве, войнах.
Мы были разные и не хотели учиться взаимопониманию...
Забавно. Отец в последние годы перед смертью писал мемуары и рассказы. Мечтал, что когда-нибудь его будут читать. Мы, его сыновья, да и большинство близких, в том числе мама, даже и слышать не хотели то, что он пытался нам прочесть. Через много лет после того, как он разбился в горах, я открыл мемуары. Чуда не произошло. Написано криво-косо, мысль дёргается параноидально, я уж не говорю о грамматике.
Я начал графоманить через четыре года после его смерти. В чём-то, хоть я внутренне этой мысли сопротивляюсь, мы есть отражение своих родителей. Пусть и в кривом зеркале. И может дожимаем то, что им не удалось. В своё время, закончив институт с отличием, я нагло отказался от предложения пойти на работу в набирающую персонал инженерную фирму. Мол что это за дешёвая и низкооплачиваемая работа. Сейчас мой сын – главный инженер проектного института и специалист, каких в республике человек пять-шесть. А впрочем, у каждого своё дао.
Нет, не стану утверждать, что я понял отца с возрастом. Но я бы хотел с ним сейчас посидеть, послушать и грузинские застольные и Высоцкого. А ещё поговорить. Увы, иногда бывает слишком поздно.
Автор: Жан Кристобаль Рене
Источник: https://litclubbs.ru/posts/5793-nenavist.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: