Приветствую всех друзей и подписчиков!
Сегодня речь пойдёт о моей личной истории с Богом. Я её вспомнила, ещё когда писала предыдущий пост, но решила отложить на следующий раз, потому что история длинная. И вот теперь время для неё настало.
Моя первая яркая встреча с Богом была весной 1990 года, если мне не изменяет память. Мы с двоюродной сестрой ночевали у бабушки, папиной мамы, спали в большой комнате на одном диване. В то время в моем сознании потихонечку происходила революция. Этому способствовала сложившаяся ситуация в стране: я вдруг поняла, что не всё, чему меня учили в детстве, в итоге оказалось правдой. А раз так, то с предубеждениями надо расставаться легко. При моём консервативном комсомольском мышлении это была действительно революция. Коли коммунизм, партия, комсомол, на которых была построена вся моя жизнь, оказались вопиющей неправдой, я сочла необходимым сделать ревизию всех своих убеждений, чтобы не остаться в конечном итоге в дураках.
И разумеется, передо мной встал вопрос религии. Ведь если Бог есть, надо срочно с этим что-то делать. В моей системе ценностей этот файл до сих пор отсутствовал напрочь, но как же будет неприятно, если на старости лет обнаружится, что Бог все-таки есть, а я этот факт проигнорировала!
В тот вечер у нас с сестрой зашёл разговор о Боге. Я читала о Нём у Толстого, у Достоевского, в конце концов, у Максима Горького. Не могли же они все ошибаться. И я стала смотреть, подмечать, отслеживать связи…
— Знаешь, Танька, я думаю, что Бог всё-таки есть, — сказала я.
— Я тоже так думаю, — отозвалась сестра.
— И я Его почему-то очень люблю, — продолжила я.
— Я тоже!
— Всё! Последний раз проверяю! Если сейчас эта собака замолчит, значит, я никогда больше не буду сомневаться, что Бог есть, — вдруг вырвалось у меня.
Соседская собака надрывалась уже довольно долго. Но на моих словах она поперхнулась на середине своего «гав-гав» и больше не гавкнула ни разу. На нас напал страх — не сказать, что это был ужас, но это было первое осознанное взаимодействие с Божеством, Которое взяло и ответило на мой простой, дурацкий, человеческий запрос. А потом на смену страху пришла любовь, которая затопила всё моё существо. Это была первая моя встреча с Богом-Отцом. Я ещё ничего не знала об Иисусе, не подозревала о Его жертве, тем более о её смысле для моей жизни. Я просто была созданием перед Своим Творцом.
Поняв, что Бог есть, я тут же, как человек действия, принялась думать, как отметить в своей жизни этот удивительный факт. Мне повезло: это было время перемен. Если вы читали мой предыдущий пост, то уже знаете, что у меня был дядя, брат моей мамы. У него, в свою очередь, была жена, в прошлом ответственный сотрудник Детского Фонда, а в описываемое время — его начальник, в духе времени активно сотрудничающий с Православной Церковью. Она занималась усыновлением детей по всей области, соответственно, контакт с Церковью был совершенно оправдан и приветствовался на всех уровнях. Наших родителей крестили их бабушки, тайно, по возможности даже в другом городе, чтобы списки крещаемых детей не попали на работу к их родителям. Тётя же моя и вовсе была некрещённой.
Мама была тоже человеком действия, но при этом еще и директором школы и членом партии. Она почему-то не допускала мысли, что меня можно крестить в ближайшей церквушке. В её представлении, для этого надо было куда-то ехать, где есть «свои», знакомые. Ребёночек хочет креститься, это понятно, это современно, но не обязательно и не срочно. Ребёночку все ещё семнадцать, мама всё еще несёт ответственность. И вот, счастливый случай подвернулся: на зимние каникулы мы едем к дяде с тётей.
В то время сдавать историю было сущим наказанием: старые учебники уже не годны, новые ещё не написали. Мы готовились к сессии по конспектам и по материалам современной печати. Через неделю подготовки я поняла, что ничегошеньки не знаю и загадала: если сдам историю, немедленно крещусь.
Тётя приняла в моём крещении самое действенное участие. Она тут же вспомнила, что давно хотела креститься сама и покрестить младшую дочь. С энтузиазмом она принялась распределять, кто будет крёстными: себе взяла в крёстные мою маму, я взяла её саму (а что? В один заход она крестится, в другой – пойдёт меня крестить), для дочери она пригласила свою подругу.
Действо началось воскресным утром. На службе мы не были, а пришли сразу во флигель для крещения. Там стояло уже несколько человек, все взрослые. Я тихо радовалась внутри, что вот, взрослые люди, а тоже считают, что это нужное дело. И вот тут началось!
Нас всех собрали в одной небольшой комнатке. Второго потока не предполагалось, поэтому мы пришли туда всей толпой. Немолодой священник оглядел нашу пеструю компанию и поинтересовался, кто мы друг другу. Тётя взяла на себя инициативу:
— Батюшка, вот эта женщина — моя крёстная, а это — её телесная дочь, — тараторила она скороговоркой.
Священник тут же велел маме выйти. При крещении телесной дочери, по его мнению, присутствовать было нельзя. Тётя продолжала:
— Батюшка, этой девочке я крёстная мать, а вот этой вот — телесная.
— Вы тоже выйдите, вам здесь нельзя.
— Батюшка, да я сама крещусь!
Диалог повторялся на каждом круге, который делал священник, подходя по очереди к каждому крещаемому. Тётя, видно, боялась, что он что-нибудь перепутает, поэтому каждый раз с равным энтузиазмом сообщала священнику всю эту историю сначала. Нам казалось, что он каждый раз, подходя к иконе и мелко крестясь, просит прощения, что так бесчинно совершает обряд с этими бедовыми ребятами 😊.
Постепенно обряд начал превращаться в какой-то фарс. Мы то плевали на пол, отрекаясь от сатаны, то, торопясь, называли имена своих крёстных, присутствующих, отсутствующих и ничего не подозревающих и находящихся в другом городе. Батюшка вконец запутался в нашей сложной системе кумовства и уже не задавал вопросов. Нам чудилось, что он бормочет: «Господи, прости мя, грешнаго». Потом на нас побрызгали водой, помазали лоб, руки и ноги маслом и отпустили восвояси. А я совершенно на полном серьёзе сказала Богу: «Прости, Господи, что моё крещение проходит так нелепо: не знаю, как для других, но для меня это всё осознанно и я посвящаю это дело Тебе».
Потом преподавали причастие. Сестре дали кусочек, а мне нет, потому что мама с утра все же впихнула в меня чашку чаю с молоком. Потом мы все пошли «разговляться». Стол ломился от водки и закусок. Тётя с дядей очень любили застолья. Про Бога больше никто не вспоминал.
А мне так хотелось тихого благоговейного крещения, чтобы были крёстные, которые бы обо мне заботились, чтобы сердце замирало от сладостного присутствия Божия, чтобы мне, как Левину из «Анны Карениной» наконец увидеть за обрядами, где же Он, настоящий Бог, Тот Самый, что явился мне в бабушкином домике, в котором я выросла. Так хотелось попросить у Него прощения, что я не верила в Него, что участвовала в атеистических классных часах, которые, кстати, проводила моя вторая бабушка, что грозилась в небо кулаком, а ещё за то, что я так и не узнала Его — крестилась, не зная, не понимая чего-то самого главного, что могло изменить всю мою жизнь. Но я не знала этого, и никто не мог мне подсказать.
Через три года моя сестра стала «свидетелем Иеговы», дядя в сорок один год едва не умер от инфаркта. Это случилось в глухой станице, где он гостил у шурина. Тётя поехала к нему, а их дочь осталась одна, и тут к ним в дверь постучали… Прошло ещё пять лет. На домашней группе мы молились за дядю, ничего не зная о том, что его прихватил уже третий инфаркт, после которого он прожил ещё пять лет с четвертинкой сердца. Верю, что наша молитва продлила ему жизнь на эти пять лет. Тётя продолжала молиться в Православной Церкви и даже вымолила своего сына, успевшего к этому времени стать алкоголиком. Он выправился, закончил институт и тоже стал общаться с батюшками. Мама приняла Христа перед самой смертью. Он постучался к ней в лице таджикского рабочего, пришедшего в школу в поисках заработка… Ну, про моё настоящее обращение и настоящее крещение вы уже знаете. А вот та сестра, с которой мы пережили первую встречу с Господом, пока ещё там же, где я оставила её тридцать четыре года назад.
С тех пор многие люди задавались при мне вопросом, можно ли креститься второй раз. Знаете, есть разные мнения. Некоторые считают, что крещение должно быть непременно с полным погружением. Вероятно, в этом есть глубокий пророческий смысл — умереть со Христом и воскреснуть в Нём. Это правда, это наглядно, это хорошо и правильно. В конце концов, я так и сделала. Все восемь долгих лет, лежащих между моим первым крещением и настоящим обращением, я искала Бога: я читала Библию, я время от времени ходила в церковь, мы с мужем молились вместе перед сном, и солнце не заходило при гневе нашем. На свадебном видео хорошо заметно, как мои губы шевелятся, пока директор ЗАГСа объявляла нас мужем и женой — я читала «Отче наш».
Но всё же ничто из этого не могло меня спасти. В сердце была пустота — как будто я искала что-то очень важное, что-то, что меня освободит, что даст мне радость. И наконец мой Бог нашёл меня. Он открылся мне мощно, дал мне узнать, как Он отдал Своего единственного Сына, чтобы я не просто жила, но могла быть в простых и ясных отношениях с Творцом вселенной. Я расскажу эту историю в следующем посте.
И всё же мой кривой, косой, где-то доходящий до фарса первый опыт — это воспоминание, которое я бережно храню в своём сердце. Там я была настоящая. И Бог призрел на моё кривое, косое, неумелое движение навстречу к Нему. Я отдала Ему всю свою веру, сколько было на тот момент. Он отдал за меня жизнь.