С кем может поделиться своими переживаниями одна женщина, конечно, только с другой, с которой ей нечего делить, разумеется. У Марины как раз была на примете такая подруга. Хотя, скорее знакомая, хорошая, но не слишком близкая.
Ирина, а по-новому Ирэн, как женщина стала называть себя после каких-то курсов по совершенствованию личности, была на пять лет старше, и являлась старшей сестрой Оли, бывшей одноклассницы Марины. И если с Олей Марина не общалась, хотя они жили в одной многоэтажке, так как та всё время старалась соблазнить её мужа, то с Ирэн отношения были тёплыми. Женщины время от времени созванивались и иногда встречались в какой-нибудь кафе, поболтать, посплетничать, облегчить душу.
Ирэн не была замужем, но и на мужа Марины не претендовала, считая Михаила посредственным неудачником. Она же мечтала об олигархе, ну на худой конец шейхе, правда с оговоркой: никаких женских гаремов. Против мужских гаремов, разумеется, для себя любимой, Ирэн ничего не имела против.
Но часики тикали, грудь женщины, как губы и ягодицы, пухла от силикона, длинные волосы всё больше и больше походили на шёлк, глаза хлопали длинными ресницами, тело манило гладкостью и нежностью, без единого волоска, а мужа не было. Нет, мужчины были в жизни Ирэн, но они воспринимать женщиной, как трамплин. Затяжной такой…
В одержимой гонке за богатым мужем Ирэн постоянно совершенствовала и тело, и разум. Калейдоскоп тренингов держал её в тонусе, поддерживая морально, на пути к главной цели – счастливому замужеству, которого всё не было и не было.
- Тебе надо научиться любить себя, - частенько повторяла Ирэн Марине. – Выбросить старые шмотки, сделать себе продвинутый апгрейд. Но для начала необходимо сменить спонсора. Твой Михаил – отстой.
- Но я люблю его. И он любит меня, - обычно возражала ей женщина. - В конце концов мы женаты.
- И что ты заимела с этой любви? Сидишь дома в окружении кастрюль, стиральной машины, пылесоса, утюга и швабры. А нет, пардон, ты полы руками моешь, впрочем как и посуду. Ходишь в замызганном халате, с дурацким хвостиком на затылке. Ни маникюра, ни педикюра… Не удивительно, что сын стыдится тебя, - в этот раз била по больному Ирэн.
- Он сказал, что защищает меня… - промямлила собеседница.
- Если бы ты проглотила эту ложь, то не стала бы мне звонить и жаловаться.
- Я не жалуюсь, - вздохнула Марина.
- Я бы на твоём месте, - поучала её тем временем Ирэн, - такую истерику закатила бы! А ты?
- Ну я…
- Простила паршивца, - припечатала женщина.
- Я же люблю его. Он извинился. И вообще…
- Люблю его, - передразнила её Ирэн. – Извинился... Вообще... Тьфу! Вот поэтому я чайлдфри. Говорила тебе, сделай аборт, отмени свадьбу. А ты ребёнок от любимого – награда небес. И как? Награда? По голове с неба не сильно жухнула?
Марина молчала, подбирая правильные слова, чтобы возразить, но они почему-то никак не находились.
- Надеюсь, Миша твой не подкачал и врезал по белой попе ремнём своему отпрыску, за твоё оскорбление? – поинтересовалась Ирэн, хотя в глубине души знала ответ.
- Нет, конечно, - через силу призналась Марина.
- Ну и дура! Как ты не поймёшь, что надо в первую очередь любить себя, печься о своём удовольствии и благополучии.
- Но семья…
- К чёрту семью, где тебя не любят и не уважают.
- Неправда! Миша любит меня. И Игорь…
- Ну, да. Ну, да. Я тебе сброшу одно видео, посмотри, как нормальные мужики своих баб любят.
Продолжение следует...
