Ваш ребенок только что закатил истерику, и вы ломаете голову над тем, как на это реагировать? Можно ли его наказать, отправив его в угол или лишив чего-то? Психологи и родители все еще расходятся во мнениях по этому вопросу, возрождая дебаты вокруг воспитания без ограничений и правил, известного также как "позитивное воспитание".
Все без исключения согласны с тем, что образовательный процесс должен быть избавлен от любого физического и психологического насилия. Жестокость прошлых веков пугает. От трости до стояния голыми коленями на бобах и одиночного заключения в классе - диапазон безжалостных карательных практик практически бесконечен, как показывает недавно опубликованный во Франции словарь школьных наказаний. Поразительно наблюдать, как история образования часто фальсифицируется или даже просто забывается.
Следует помнить, что школа, свободная от принуждения и наказания, уже существовала в 1920-х годах благодаря опыту гамбургских учителей. "С первых дней учителя заявили ученикам, что больше не будет никаких наказаний или ограничений, более того, не будет никаких разговоров о запретах или каких-либо правилах, которые могли бы помешать им использовать полную свободу", - пишет швейцарский педагог Якоб Роберт Шмид, который рассказывает об этом удивительном опыте в книге Le maître-camarade et la pédagogie libertaire (Учитель-товарищ и либертарианское образование). Гамбургские учителя верили, что только свобода, понимаемая как отсутствие ограничений, может открыть сокровища детства.
В своей наиболее радикальной форме этот эксперимент воплотил утопию образовательного пространства, свободного от всех форм ограничений. Но закончился оглушительным провалом, тем более горьким, что более десяти лет эти мастера-новаторы демонстрировали необыкновенный энтузиазм. По словам Шмида, Курт Цайдлер, один из самых известных болельщиков движения, не без грусти вынужден был признать следующее: "Там, где люди позволяли себе руководствоваться беспредельной уверенностью в такте детей, в их силе воли, в их настойчивости, в уверенности их инстинктов и в терпимости отдельных людей к образованию сообщества [...], мы видели образование банд неуправляемых детей...".
Поэтому не стоит заблуждаться: детей нужно направлять, а иногда и принуждать. В своих "Новых вводных лекциях по психоанализу" Фрейд совершенно ясно говорит, что первая функция воспитания - научить ребенка "контролировать свои инстинкты". Невозможно дать ему свободу для осуществления всех его импульсов без ограничений", поэтому "воспитание должно сдерживать, запрещать и подавлять". Задача воспитания ребенка требует, прежде всего, поощрения, поддержки и признательности, но это невозможно делать без запретов.
Сторонники идеологии "neither-nor" (ни принуждения, ни наказания), часто ссылаются на воспитательный опыт, который, вопреки тому, что они говорят, никогда не запрещал наказания. Школа в Ясной Поляне, открытая Толстым в 1859 году на несколько коротких лет, является одной из таких моделей, которая действительно прибегала к исключениям и лишениям. Также упоминается итальянский врач и педагог Мария Монтессори. Ее школа Casa dei Bambini, в которой учились совсем маленькие дети, по своим внутренним правилам в 1913 году, говорила, что "непослушные" и "неряшливые и грязные" дети будут исключены из школы. В Саммерхилле, школе, основанной в 1921 году шотландским педагогом Александром Ниллом, которая должна была стать свободной, также существовали правила. Штрафы, предупреждения и работа по дому распределялись другими детьми и созданным ими судом.
Наказания существуют не для того, чтобы причинять боль, а для того, чтобы иметь смысл. При определенных обстоятельствах они могут принимать и восстановительную форму: "Ты всегда обижал маленького Петю: но теперь ты покажешь ему, что значит быть взрослым, и будешь помогать ему с домашним заданием до конца недели".
Идеология "ни то, ни другое" возвращается с позитивным воспитанием. Как отмечает Денис Джеффри, профессор психологии образования в Университете Лаваля: учитель превращается в тренера или фасилитатора, правило - ожидание, наказание - следствие.
Воспитывать - это не значит придумывать уловки, чтобы скрыть социальные правила под якобы естественными ограничениями, как предлагает французский философ эпохи Просвещения Жан-Жак Руссо в "Эмиле". Воспитание - это переход ребенка от греческой религиозной концепции правила, Фемиды, к правовой, Номосу.
Первая концепция всегда религиозная. Правило неизбежно воспринимается ребенком как трансцендентный и неизменный авторитет. Оно переживается как предел их планов и желаний. Впечатляющее и пугающее, оно поощряет, как это ни парадоксально, игру и трансгрессию. Взросление означает знакомство с правовой концепцией. Правило переживается не столько как ограничение, сколько как связь. Оно связывает родителей и детей, требуя выполнения одних и тех же обязанностей и гарантируя одни и те же права. Суть воспитательной работы как раз и заключается в том, чтобы привести каждого ребенка в эти разумные отношения с правилами.