Часть вторая.
Копирование и публикация материалов без разрешения автора запрещены.
Вероника взяла у женщины ее сумку.
- Деточка, да у тебя свои тяжелые, - не хотела отдавать свою ношу дама.
- Что вы! Рюкзак за спиной с ноутбуком, а все остальное легкое, - улыбнулась женщина, - Давайте познакомимся. Меня зовут Вероника. А вас?
- А мы с тобой тезки! Я тоже Вероника. Честно сказать, меня зовут ВерОника, так меня назвала бабушка испанка. Но за столько лет жизни здесь, я уже привыкла к ВеронИке.
Вероника еще раз внимательно взглянула на женщину. Гордая посадка головы, прямой нос, смуглая кожа, живые карие глаза, приятная улыбка. В молодости она разбила много сердец.
- А дедушка мой был русский. Да, и ты можешь звать меня Вероника Марковна. Бабушка назвала моего папу Марко, но он, когда получал паспорт изменил имя. Марк для нашей страны звучало более привычно. Но я хорошо помню, как бабушка называла отца. - продолжила женщина.
Слушая свою собеседницу, Вероника не заметила, как они дошли до старого двухэтажного дома. Женщина иногда проходила мимо него, когда по выходным ходила на рынок, чтобы побаловать себя и родителей свежими фермерскими продуктами. Вероника всегда думала, что это дом-музей, хотя никаких табличек на доме не было. Да их и не могло быть видно, потому как перед ним была низкая изгородь и кусты сирени и жасмина. Женщины вошли в небольшой дворик. Оказалось, что за плотными кустами сирени стоял небольшой круглый столик и пара плетеных кресел.
- Ко мне по вечером приходит подружка, чаю попить, поболтать, - пояснила Вероника Марковна, - проходи в дом.
В дом вели три широкие каменные ступени и маленькое крыльцо. В дождь можно спокойно открыть дверь, не боясь намокнуть. Внутри дома было прохладно.
- Заходи, не стесняйся. Обуй тапки. Здесь достаточно свежо и пол холодный, - сказала ВерОника, указывая на черные женские резиновые шлепанцы. - Дом старый, каменный, центральное отопление уже отключили. Зато в жару здесь спасение. Никаких кондиционеров не нужно! А когда хочется тепла, можно затопить камин.
Вероника оставила свой рюкзак и сумки в прихожей на старинной банкетке с изогнутыми ножками, сунула ноги в тапки, решив, что в носках на полу, покрытому красивой плиткой, ноги замерзнут. Стены в прихожей были глубокого зеленого цвета, а освещалась она электрическими светильниками, стилизованными под старинные бронзовые подсвечники. Вероника рассматривала все, открыв рот.
- Дорогая, проходи на кухню, я здесь, - позвала Вероника Марковна.
Названное кухней помещение оказалось огромной кухней-столовой- гостиной.
- Ты думала я совсем древняя старуха и у меня здесь все дореволюционное и старое? – улыбнулась женщина, - Несколько лет назад сын помог мне сделать ремонт, тут полно современной техники, а интерьер делал дизайнер… Конечно, с нею пришлось пободаться, - засмеялась ВерОника, - но вот это смешение стилей мне нравится.
Наверно четверть помещения занимал кухонный гарнитур, расположенным буквой П, он был почти такого цвета, как и стены в прихожей - насыщенного и глубокого. За многочисленными дверцами были спрятаны посудомоечная машина, холодильник, морозильная камере, а так же много техники. Обязательный атрибуты современной кухни – варочная поверхность, большой духовой шкаф, микроволновка. От зоны столовой кухню отделял длинны объемный остров, в который была встроена мойка, а над ним на прямоугольном подвесе висели красивые медные сковородки, ковшики и кастрюльки. «Интересно, это декор или она ими пользуется?» - подумала Вероника.
- Знаешь, если бы готовила для семьи и гостей, то пользовалась бы, а так… для одной себя… не готовлю, просто висят. Раз в неделю приходит женщина, которая убирает дом, она то и чистит эту посуду. Я старая уже, чтобы содержать весь дом в чистоте.
- А где ваш сын? У вас есть внуки? – спросила Ника.
- Давай ка я сейчас чая нам сделаю и расскажу, пока за столом сидеть будем. Ты проходи, осматривайся.
Стены столовой и гостиной были окрашены в светло серый цвет, обрамлённый широкими белыми плинтусами у пола и потолка. А так же, широкими наличниками на дверях. Окна обрамляли тяжелые серые портьеры. Посреди столовой стоял большой овальный стол, покрытый белой льняной скатертью, вокруг него стулья с высокими спинками, «одетые в рубашки» в цвет портьер с нежными розовыми бантами сзади. Ближе к окнам расположилась диванная группа. Современный широкий мягкий диван выбелено розового цвета и три кресла в комплект к нему, между ними небольшой белый журнальный столик.
- Где будем пить чай, - спросила Вероника Марковна, - в столовой или устроимся здесь? – она показала на остров и пару высоких барных стульев.
- Если вам будет удобно, то на «острове», - улыбнулась Ника.
- Отлично! – воскликнула дама. На столе стоял красивый фарфоровый чайник, в белой керамической вазе на высокой ножке лежали пирожные-корзиночки, в хрустальной вазочке крупная красная клубника. Сахарница, молочник и две чашечки с блюдцами были из одного набора с чайником. Ника разглядывала посуду. Красивые чашечки казались настолько хрупкими со своими витыми ручками, что женщина боялась к ним прикоснуться. Она вообще чувствовала себя маленькой девочкой, попавшей в волшебную сказку, а привела ее туда волшебница.
- Я не волшебница, - улыбнулась ВерОника, - но ты не далека от истины, для меня здесь тоже все сказочное и волшебное.
- Я это вслух сказала? – удивилась Ника.
- Нет, - засмеялась женщина, - ты у меня про семью мою спрашивала. Дед мой в семнадцатом году вместе со своими родителями иммигрировал в Польшу, а потом каким-то образом попал в Испанию, там бабушку мою и повстречал. Клаудия бабушку звали. А здесь ее Клавой все называли, Клавдией. Дедушка разделял политику новой власти в России, поэтому они с бабушкой вернулись на его Родину. В доме этом когда-то жили его родители, а потом здесь училище какое-то было. А дедушка с бабушкой в небольшом домике в частном секторе жили. Отец мой, Марк, родился, когда деду больше тридцати лет было. Дед ученый был, словесность в университете преподавал. А бабушка дома сидела. Она травами людей лечить умела. Тогда этого нельзя делать было, время не то. Но все равно люди потихоньку шли.
Потом война. Отцу моему 11 лет было, с матерью в эвакуацию за Урал отправили, там на заводе работал сначала просто помогал, а постарше стал – к станку. А дедушка на войне погиб… Ополченцем ушел Москву защищать. Тридцать первого декабря тысяча девятьсот сорок первого года тяжело ранили под Волоколамском, а второго января скончался от ран в госпитале.
После войны вернулась бабушка с мои отцом в город, в свой дом на окраине. Удивительно, что дом во время оккупации уцелел, только разорен был весь. Потихоньку страну восстанавливали и дом восстановили. Отец школу окончил, потом в армию пошел, потом в милицию работать. После войны преступность высокая была. Работал и высшее образование параллельно получал, юридическое. Женился на маме, я родилась. Дослужился в милиции до генеральской должности и назначения в Москву, они с мамой и уехали. Мама ни дня не работала… А меня бабушка воспитывала. Бабушка Клаудия - бабушка Клава. Я ей людей лечить помогала…. Ника, я тебя совсем заговорила, надоела тебе наверно!
- Что вы, Вероника Марковна! Так интересно! И чай у вас такой вкусный! - улыбнулась Ника. Она, действительно с удовольствием слушала рассказ новой знакомой и думала, что хорошо бы написать роман о ее жизни.
- О, - улыбнулась собеседница, - роман о жизни любого человека написать можно, поверь. И о твоей тоже, просто ты никогда об этом не думала. А если посидеть и вспомнить, то столько интересных событий будет!!!
- Вероника Марковна! Как вы догадались, что я как раз о романе подумала?
- Опыт, деточка, опыт, - улыбнулась она, потом посмотрела на часы и воскликнула, - о боже, уже час ночи, вот мы с тобой заговорились! Я тебе такси вызову! И не спорь со мной! Как раз расплачусь за покупку. И очень жду тебя завтра вечером в гости. Придешь? Продолжим разговор.
- О, с удовольствием, - воскликнула Вероника.