Из рассказов бабушки.
1926 год. Зима, фабричное общежитие.
- Во что бы то ни стало, выберусь и расскажу тебе что там, есть ли там другая жизнь и есть ли там хоть что-то.
Эти слова крутились в голове моей прабабушки, каждую ночь после смерти подруги, она ужасно боялась, в ней никогда не было столько смелости и решительности, как у ее тезки.
Их заселили в комнату почти одновременно, в 1922 году. Фабрика, некогда носящая имя Хлудовых, вновь наращивала свои обороты, уже с более патриотическим названием: Хлопчатобумажный комбинат "Вождь Пролетариата".
Ольга и Ольга отлично ладили, возраст у них был один, интересы общие, за исключением некоторых особенностей подруги. А особенность была скорее одна, она всеми усилиями пыталась добиться желаемого. Зарплаты были не огромные, но за пару лет подружка обзавелась Зингеровской машинкой и купила кровать с никелированными шарами на спинках. В то время как моя прабабушка не стремилась отказать себе во всем ради вещей.
Водила подружку в кино за свои деньги, и угощала мороженным. Она в отличие от подруги, не тряслась над каждой копеечкой. Прабабушка никогда не считала, что подруга как-то пользуется ее добротой. Она ее очень жалела, так как видела, что постоянная экономия денег отражалась на подруге.
С каждой достигнутой целью, будто кусочек жизни уходил из нее. Одежда и вещи стояли на первом месте. Работа сверхурочно, без отпуска и с редкими выходными сказала свое. К 1926 году она выглядела как совсем не молодая сильно измученная женщина, хотя ей не было и 30 лет.
В погоне за вещами, она потеряла самое дорогое, свое здоровье. Когда прабабушка все же смогла ее уговорить обратиться к врачу, было уже слишком поздно, через пару месяцев ее не стало. Но во время одной из последних бесед та ей сказала: Во что бы то ни стало, выберусь и расскажу тебе что там, есть ли там другая жизнь и есть ли там хоть что-то. Глаза подруги горели огнем, как в те дни, когда она говорила, как хочет швейную машинку. Будто она вновь увидела цель и безумно желала ее осуществить.
Сорок дней после похорон, ее вещи оставались на своих местах, прабабушка боялась возвращаться домой, боялась ложиться спать. В сороковую ночь, она проснулась, как ей казалось от звука швейной машинки, проснулась, села на кровати, тишина. Зажгла свечу, а посередине комнаты лежит никелированный шар от спинки кровати.
Может, кто и пошутил, но вот только об этом последнем разговоре, прабабушка никому не рассказывала. Может и правда, Ольга приходила и хотела что-то сказать?! Всю эту историю Прабабушка рассказала своей дочке, ну а та мне, правда добавила, что ее мама, перед смертью, когда уже перестала узнавать родных, часто говорила, Оля, Оля ну здравствуй, ты совсем не изменилась. Моя бабушка думала, что ее мама видела именно ту Ольгу, ведь у нее больше не было подруг с таким именем.
Спасибо, что дочитали до конца.