Леонид Коник
главный редактор ComNews
© ComNews
19.06.2023
Соглашение о планах организовать консорциум для разработки индустриальных программных продуктов, которое подписали на ПМЭФ 2023 девять российских нефтегазовых компаний, дало новый виток дискуссии о том, что эффективнее – создавать отраслевое ПО внутренними силами промышленных корпораций или отдавать заказы независимым разработчикам.
15 июня 2023 г. компания "Газпром нефть" сообщила, что в России будет создан "консорциум для обеспечения технологического развития ИТ-ландшафта нефтегазовой отрасли". Его решили учредить "Газпром", "Газпром нефть", "Зарубежнефть", "ЛУКОЙЛ", "НОВАТЭК", "Росгеология", "СИБУР Холдинг", "Татнефть" и "Транснефть". Пока к этому событию больше вопросов, чем ответов. Во-первых, заявленная форма документа, которое девять компаний подписали на Петербургском экономическом форуме, – "соглашение о подготовке к созданию" – звучит даже более расплывчато, чем договор о намерениях. Во-вторых, пресс-релиз об этом опубликовали только "Газпром нефть" и "Транснефть". В-третьих, консорциум видит себя в роли проектного офиса при Индустриальном центре компетенций (ИЦК) "Нефтегаз, нефтехимия и недропользование", но два крупных участника этого ИЦК – "Роснефть" и "Сургутнефтегаз" – в консорциум не вписались (во всяком случае, пока).
Но эти частные вопросы отвлекают внимание от главного: создание такого консорциума с новой силой высветило желание российских индустриальных компаний самостоятельно заниматься разработкой софта. Хотя де-факто эту деятельность можно вести и внутри ИЦК. Изначальным прошлогодним посылом премьер-министра РФ Михаила Мишустина к созданию Индустриальных центров компетенций было намерение усадить представителей крупнейших компаний в каждой отрасли за один стол, с тем чтобы они составили список индустриальных цифровых продуктов, зарубежные разработчики которых покинули Россию и которые используют все участники рынка (или их большинство). На следующем этапе предполагалось, что члены ИЦК получат от правительства РФ гранты на софинансирование создания отечественных заменителей этих продуктов и разместят заказ на разработку у независимых ИТ-компаний.
На деле многие корпорации оставили деньги "в семье", поручив разработку одобренных на уровне ИЦК продуктов дочерним ИТ-компаниям. Объясняли они эти действия тем, что сторонние разработчики пугались сложности задачи или в принципе не разбирались в особенностях основного бизнеса заказчика. Так или иначе, но участники ИЦК активно взялись за разработку программных продуктов, которые утвердило и частично профинансировало государство.
Критиковать компании в разных отраслях экономики за то, что они создают специализированный софт, нельзя. Суть цифровой трансформации – именно в том, чтобы отстраиваться от конкурентов и дифференцироваться в глазах клиентов при помощи цифровых инструментов. Спор о том, кто их может создать более эффективно – ИТ-"дочка" индустриальной корпорации или независимый игрок на рынке разработки ПО – не прекращается уже лет 6-7. И каждая из сторон приводит весомые аргументы.
Корпорации утверждают, что лучше всех знают детали собственного бизнеса, а значит и лучше всех способны его оцифровать. При этом их дочерние ИТ-компании занимаются разработкой с маржой не более 3-5%, тогда как сторонний исполнитель при заказной разработке закладывает норму прибыли в 50-100%, а то и более. И, наконец, создавая программные продукты внутренними силами, корпорации получают их гарантированную техническую поддержку – опять-таки, по прогнозируемой и не завышенной цене.
Независимые компании-разработчики убеждены, что внеконкурсная передача заказа ИТ-"дочке" приводит к нерыночному ценообразованию, а малая клиентская база увеличивает сроки доведения инсорсинговых продуктов до ума. Они также утверждают, что глобальный ИТ-мир не случайно сделал ставку на аутсорсинг, поэтому и Россия должна идти тем же путем, создавая отечественные аналоги SAP, Schlumberger или AspenTech.
В целом в этой дискуссии правы обе стороны. С той лишь разницей, что на стороне независимых ИТ-компаний – только "доброе слово", а на стороне индустриальных корпораций – "доброе слово и пистолет". В том смысле, что последние легко могут вкладывать десятки миллиардов рублей в инсорсинговую разработку, а первым остается только вздыхать по огромным суммам, проходящим мимо их носа.
ComNews Research недавно изучил рынок дочерних ИТ-компаний российских индустриальных корпораций. Количество таких ИТ-"дочек" в 2023 г. перевалило за 150, а их совокупная выручка в 2022 г. составила 664,66 млрд руб. (на 40% больше, чем в 2021 г.). Объем российского рынка коммерческих ИТ-услуг в 2022 г. составил примерно 580-640 млрд руб. (в 2021 г. - 485 млрд руб.). Таким образом, ИТ-"дочки" отраслевых компаний выросли в параллельный ИТ-рынок, который уже обогнал по объему сектор независимых разработчиков ПО. Отчасти причина этого в том, что для аутсорсинговой компании привлечение заказа на несколько миллиардов рублей – гигантская работа и огромный успех, а корпорация может с легкостью выделить такую сумму ИТ-"дочке". К примеру, на прошлой неделе, выступая на ПМЭФ 2023, председатель совета директоров и мажоритарный акционер ПАО "Северсталь" Алексей Мордашов сообщил, что за последние пять лет "Северсталь" инвестировала в инсорсинговую разработку ИТ-продуктов 28 млрд руб., а в 2023 г. потратит на это еще 5,4 млрд руб.
Никто не может запретить корпорации (во всяком случае, без госучастия в уставном капитале) тратить деньги на разработку ИТ-продуктов, пусть даже это идет в разрез с декларируемой целью ИЦК создавать "софт общего пользования". Например, та же "Северсталь" в рамках ИЦК "Металлургия" взялась за разработку системы управления производственными процессами (MES): занимается этим ее "дочка" "Северсталь-инфоком". Однако, другой участник того же ИЦК – "Новолипецкий металлургический комбинат" (НЛМК) – создает свою MES-систему: и потому, что начал эту работу раньше, и потому что имеет много зарубежных активов (и хочет централизовать управление производственными процессами на них). Еще один член ИЦК "Металлургия", ГМК "Норильский никель", пишет третью MES-систему, и имеет свою правду: "Северсталь" и НЛМК ориентируют разрабатываемые MES на металлопрокатное производство, а никель и палладий, который производит "Норникель", в прокате не нуждаются. При этом на рынке присутствует несколько коммерческих MES-систем от независимых отечественных разработчиков ("ИндаСофт", ГК "Цифра", qCan и др.), но корпорации часто предпочитают потратить больше, но получить "костюм на заказ".
Гораздо большим безобразием выглядит множественная разработка общесистемных программных продуктов, которые не имеют отраслевой специфики. И вдвойне странно, когда этим занимаются государственные компании. Вот, например, Сбер в апреле 2021 г. вывел на рынок инсорсинговую разработку для видеоконференций SberJazz. Хотя к тому моменту на рынке был доступен добрый десяток схожих отечественных коммерческих продуктов (TrueConf, VideoMost, eXpress, Webinar.ru / группа МТС, "Яндекс.Телемост", VK Teams, IVA UC от ООО "Ива Технолоджис", Vinteo от ООО "ВИНТЕО", "Контур.Толк" от АО "ПФ "СКБ КОНТУР"). Однако это не помешало компании "Иннотех", входящей в орбиту другого госбанка – ВТБ – создать сервис видеоконференцсвязи DION. Не далее как на прошлой неделе ВТБ сообщил, что перевел всех сотрудников на сервис видеоконференцсвязи DION.
Но если отбросить популистские слова о том, что Сбер и ВТБ тратят "народные деньги", то и эта работа пойдет на пользу. ИТ-рынок редко готов принять более двух программных продуктов в каждом классе, поэтому в среднесрочной перспективе многообразие однотипных продуктов поредеет: клиенты будут "голосовать рублем" за наиболее качественные и массовые разработки.
Непреложным остается один факт: коммерческим разработчикам ПО нужно смириться с тем, что корпорации во всех отраслях экономики создают ИТ-"дочек" и активно "кодят". Цифровая экономика ломает старые клише о том, что сапоги должен тачать исключительно сапожник, а пироги печь – непременно пирожник.