В области энергетики Китай творит чудеса. Энергия солнца и ветра дают Китаю все больше электроэнергии. Но есть проблемы. От угля Китай отказываться не собирается. А гидроэлектростанции, при том объеме потребления электроэнергии, который требуется Китаю, становится ненадежным её источником.
Китай, страна энергетических контрастов.
Идя вперед, он открывает новые горизонты, и одновременно сталкивается с трудностями, с которыми никто в мире еще не сталкивался.
Ожидается что, уже к 2025 году солнце и ветер дадут Китаю 1 200 гигаватт электроэнергии.
Сегодня у Китая мощности солнечных и ветровых генераций электроэнергии больше, чем во всем остальном мире.
Поэтому показателю Китай обогнал так называемую "семерку" еще в 2017 году.
Одноврменно, Китай мировой лидер по загрязнению планеты.
Всему виной уголь.
И отказываться от угля Китай не то чтобы не собирается.
В пересчете на мощности, в Китае каждую неделю строится две новые угольные электростанции.
Отказ от угля?
От его добычи и использования?
Он себе такой роскоши банально не может позволить.
Без угля, Китаю не помогут ни солнце, ни ветер, ни атомные электростанции, ни гидроэлектростанции, ни газ, и ни мазут.
До 2060 года Китай ни при каких условиях не сможет отказаться от угля.
Тем более что, только уголь смог и сможет заменить Китаю потери гидроэнергетики из-за засухи и пересыхания китайских рек.
А к тому времени, Россия сможет Китаю предложить любое количество электроэнергии получаемую на её атомных электростанциях.
Есть и еще одна проблема.
Эксплуатация солнечных панелей и ветрогенераторов - это сложно.
Одна только пыль снижает мощности солнечных панелей в значительном объеме и постоянно, имея накопительный эффект.
Как избавляться от пыли?
Мыть?
Как и где взять столько воды?
А что делать с химией моющих средств?
У ветряков тоже проблемы.
Подшипниками.
Они горят.
Даже Сименс не смог найти решение этой проблемы.
Никто не знает, как решить эту проблему.
Потому, рост мощностей солнечных панелей и ветряков имеет конечные пределы.
Так что, выход конечно из всего этого есть.
Но какой?