Это должно было быть легко. Просто вахтовый поселок в поясе астероидов и стоянка готовых к отправке "баков" с водородом. Что может быть легче для такой известной банды, как моя? Я помню, как приказал группе приготовиться и занять позиции в секторе атаки. Экипаж моего корабля пристегнулся к своим ложементам и активировал подачу кислорода в скафандры. Ну как, корабля, так - консервной банки! Ведь самые смелые ожидания фантастов и прочих мечтателей прошлого не оправдались ни разу! Вместо огромных крейсеров и эсминцев, бороздящих межзвездное пространство и уничтожающих разных агрессоров налево и направо, человечество научилось строить лишь небольшие посудины из тонкого металла, почти не приспособленные к боям в открытом космосе и сверхдальним перелётам . В общем, всё сводилось к перестрелкам на больших скоростях и маневрам уклонения от летящих снарядов и осколков вблизи планет и прочих космических объектов.
Наша "лодка" была восьмиместной и каждый мог в любой момент взять управление на себя перехватывая функции выбывших, это уже моя личная прихоть, реализовать которую было очень сложно. Зато в стычке, при потере пилотов, к управлению могли подключиться другие члены экипажа, этим я и выигрывал во многих передрягах, за что снискал свою долю популярности и авторитета. Мало кто мог этим похвастаться, а я превратил это в преимущество. В общем, тот рейд сулил нам богатую и лёгкую наживу, от чего в буквальном смысле чесались руки.
Я, расставшись у спутника с группой прикрытия, начал разгон от планеты, чтобы выйти из зоны её гравитационного воздействия и с уже приличной скоростью приблизиться к вахтовому посёлку, скрытому в поясе астероидов. Не знаю, почему, но я знал, что делать этого не стоит и нужно уходить из зоны притяжения планеты без разгона, видимо внутреннее чутье что-то подсказывало. Удивительно, но я, словно запрограммированный механизм, делал привычные действия, намеренно загоняя свои предчувствия куда подальше!
Маршевый двигатель отключился, придав необходимое ускорение и наша посудина, словно выпущенная стрела из охотничьего лука, устремилась вперёд, подруливая маневровыми, чтобы задать вектор удаления от планеты. Изогнутый горизонт с мерцающими верхними слоями атмосферы начал потихоньку отдаляться, когда на обзорных экранах появилось то, о чём мне настойчиво кричало из глубин подсознания моё тревожное предчувствие. Три яркие точки, всплывшие незаметными искорками из-за изгиба планеты медленно увеличивались, обретая форму. Я даже не удивился тому, что не отреагировал на это страхом или волнением, словно уже видел подобное и раз за разом перелистывал, как страницу журнала. Руки сами сделали всё, что нужно, ещё до того, как мозг успел обработать полученные данные. Я включил режим сканирования пространства, вдавил кнопку тревоги и отправил сигнал экипажу о готовности к маневрированию.
Я словно знал, что нас атакуют ещё задолго до того, как смог опознать три приближающихся объекта. Странно, что я не опережал события, пользуясь своим предчувствием, а просто механически выполнял знакомые действия. Все было похоже на просмотр знакомого медиафильма, или погружения в виртуал, но ни как не на реальность. Экипаж закончил все приготовления и мы откачали кислород, что должно было спасти нас при неминуемой в космическом бою разгерметизации. Когда три точки обрели явные очертания анти-пиратских перехватчиков, я уже знал, что произойдет дальше. А произошло, собственно, следующее - копы выпустили по нам сверхбыстрые торпеды, движущиеся на максимальном ускорении, а сами ушли вниз, позволив гравитации естественным образом изменить их траекторию.
- Уходим по плоскости эклиптики! Курс на расхождение! Отстрелить ловушки! - командовал я, уже заведомо зная, что произнесу эти слова. Было похоже, что я следую некому шаблону, но в космосе почти нет шаблонов, особенно в стычках, где каждое твоё действие уникально.
Активно заработали маневровые двигатели , выпускающие из сопел по периметру обшивки струйки сжатого газа. Катер закружило и нас вдавило в ложементы при дичайших перегрузках. В окружении абсолютного вакуума не слышно звуков, но мне показалось, что до слуха донёсся скрип и скрежет обшивки отчаянно маневрирующего аппарата. Наверное, я просто почувствовал всем телом те вибрации, которые передавал корпус на мой ложемент.
- Есть попадание в ловушки! - понеслись отчёты по внутренней связи.
- Маневр двадцать! Уклонение пятнадцать градусов!
- Облако осколков на десять! Маневровыми по три импульса!
- Правый борт - актив!
- Уклонение триста!
- Есть триста, левый борт актив!
- Фиксирую расхождение с обломками!
- Третья торпеда ушла мимо цели!
- Вторая сбита! Уклонение от осколков!
- Триста, триста! Давай угол, угол, твою мать!
Эфир был заполнен голосами, командами и отчётами, сменившим свою слаженность и порядок на хаотичные выкрики и ругань. Невозможно, чтобы все было гладко, как в учебниках и на тренажёрах. Вот и сейчас засбоила техника, замешкались люди, оттого и накалилась атмосфера вокруг.
- Разошлись с перехватчиками! - доложил мне штурман два.
- Продолжаем уход по эклиптике! - сухо проговорил я, предполагая безнадежность приказа, но не в состоянии хоть что-то изменить.
- Контакт с противником на двенадцать! - доложил наблюдатель. - Три цели на лидаре! Поправка, четыре! Поправка, восемь целей!
- Твою мать, это засада! - закричала Санди.
- Заткнись, сука! - оборвал её дублёр.
- Где подкрепления? Почему они не вышли к точке?
Я не мог ответить, потому что никто ещё не видел этого, а я знал - нас предали и в данный момент члены моей банды на своих скоростных катерах и тяжёлых тягачах разворачиваются и россыпью покидают сектор прикрытия.
- Твою, сука, мать! - заорал наблюдатель. - Фиксирую множественный запуск! Неустановленный снаряд!
- Приготовится к заградительному огню! Шрапнель в пусковые шахты! - командовал я, отстранённым сознанием наблюдая за происходящим, как за картинками развлекательного ролика.
В пусковых шахтах активировались ракеты с разрывной начинкой. Шрапнель, которой были заполнены их боеголовки, способна создать плотную завесу для вражеских боеприпасов и создать кучу проблем идущим на сближение перехватчикам. Но и нам не стоило идти тем же курсом, ведь взрывы перенаправят часть осколков в совершенно непредсказуемом направлении.
- Пуск! - сухо скомандовал я. - Смена траектории!
Где-то в обшивке зашипел перепускные клапана, подчиняющиеся электронным импульсам с пульта управления и выпускающие в вакуум струйки газа, мгновенно меняющие направление нашего судна. Удивительно, но всё это происходило очень быстро, хоть и казалось нам растянутым в тягучем, словно болотная жижа, времени. Чувствовать мы его, конечно, не могли, но наше мироощущение настолько ускорилось и сконцентрировалось на действиях, что время перестало существовать как величина, превращаясь в условность и абстракцию.
- Приготовиться отражать атаку вручную! - сказал я в микрофон и пара оружейников за моей спиной перевели внешние турели в ручной режим.
Конечно, это было крайней мерой, ведь стрелять в движении было опасно. Импульсы выстрелов обязательно создадут противоход и будут непредсказуемо менять наше направление, усложняя задачу рулевым, усердно маневрирующим и задающим ход нашей посудине.
Ракеты со шрапнелью сработали, создав вокруг себя расширяющиеся зонтики маленьких обломков, с невероятной скоростью движущиеся в сторону атакующих нас перехватчиков. Теперь они принялись отчаянно маневрировать и менять строй, чтобы уйти от поражающих элементов. Одна за одной начали появляться и тут же гаснуть вспышки взрывов. Да, подрыв пироэлемента и боеголовки в безвоздушном пространстве выглядят не так красочно, как представляют себе некоторые кинорежиссёры. Но даже на большом расстоянии таят в себе смертельную опасность, насыщая пространство вокруг разящими осколками, движущимися с заданной им импульсом взрыва скоростью. А скорость эта была, мягко говоря, немаленькой.
- Мы в зоне поражения!
- Манёвр пятнадцать!
- Левый борт актив!
- Снова триста, снова триста!
- Небо, небо!
- Работаю турелями!
- Держим, мать вашу, держим!
- Есть подрыв!
- Приготовиться к столкновению!
- А-а-а!
Эфир всего на мгновение наполнился криками, матом и обрывками команд. Потом всё засверкало и померкло, оборудование начало отказывать или уходить в безопасный режим. Удара небыло. Облако острых и быстрых, как вспышки, обломков прошло сквозь нашу "лодку", как раскалённый нож через масло. Пространство вокруг заполнилось разбитыми частями панелей, экранов, каплями крови, как рассыпанный бисер поплывшими мимо лица, обрывками скафандров и человеческой плоти. Если бы внутри был кислород, нас просто сжало бы, как жестяную банку с напитком, разбрызгивая наши внутренности в космос словно газировку.
Я потерял в одно мгновение сразу пятерых членов экипажа. Каким-то чудом выжил рулевой, сидевший в самом первом ряду и один стрелок позади меня. Аппаратура перезагрузилась и контроль над погасшей вдруг машиной был восстановлен.
- Есть контроль над управлением! - доложил пилот. - Потеряно семьдесят три процента маневровых двигателей вместе с газом! Маршевый работает без сбоев! Начать разгон?
- Начинай! - ответил я, смиряясь с тем, что изменить ничего нельзя. - Кодди, возьми на себя окружающее пространство! Доложи о противнике! Кодди! Кодди, мать твою, сука!
Я видел, что он жив и слышал его всхлипы в наушниках. Видимо малой совсем тронулся умом от прежитого в одно мгновение ужаса. Ещё бы, картина, мягко сказать, удручала. Это хорошо ещё, что мы в скафандрах, а вокруг безвоздушное пространство и мы не чувствуем запаха гари, крови, пота и дерьма - извечных спутников любого космического сражения! Пришлось брать и эту функцию на себя и подключаться к уцелевшим визорам. Противнику тоже пришлось не сладко. Шесть из восьми преследователей хаотично разлетались в стороны, некоторые неконтролируемо вращались и кувыркались, разбрасывая в вакуум технологические и биологические жидкости с элементами конструкций. Двое всё-таки успели избежать встречи с обломками и сейчас активно пытались перегруппироваться, отрабатывая маневровыми. У нас появилось окно, в которое мы могли успеть выскочить и оторваться от замешкавшихся перехватчиков. Тягаться с ними дальше смысла небыло, ведь в маневренности мы ограничены, а боезапас истошен. Из всего вооружения только одна турель ПРО. Да и трое атаковавших нас на орбите скоро совершат виток и лягут на курс преследования, зажимая нас в тиски.
- Полный ход! Всю энергию на маршевый! Начать разгон импульсами!
- Есть! - отчитался пилот и я зафиксировал на приборах увеличивающееся ускорение.
Мы покинули зону гравитационного воздействия планеты и почувствовать толчки ускоряющего нас движка уже было невозможно. Я почувствовал, как вспотели ладошки в перчатках скафандра, а на спине выступили холодные капли. Я всё это время чего-то ждал. Того, о чем я знал, но это ещё не случалось, поэтому вздрогнул, заметив краем глаза голубую вспышку на треснувшим обзорном мониторе прямо по курсу.
- Фиксирую всплеск магнитного излучения! - доложил пилот.
Я ничего не стал говорить. Да и небыло смысла. Через несколько секунд, покажущихся нам вечностью, нас поразит двухсот-килограммовая стальная болванка, разогнанная магнитным толкателем рельсовой пушки до скорости, не оставляющей абсолютно никаких шансов.
Удар я не заметил и не почувствовал, лишь темнота и бесконечное вращение в тугом и колючем холоде. Всё это я чувствовал меньше секунды, пока гасло мое сознание. Секунды, растянувшейся на мучительную вечность...
----------------------------------------------------------------------
Что-то вырвало меня из раздумий и я уставился на приборы и руки, лежащие на джойстиках управления. Да что за....
- Уходим по плоскости эклиптики, курс на расхождение! Отстрелить ловушки! - кто это говорил? Я? И почему мой разум словно не контролировал эту оболочку? И чувство чего-то знакомого, словно уже пережитого мной не один миллион раз....