Валя мыла посуду на кухне, когда туда вошёл Виктор. Перед этим он выключил на кухне свет.
— Ещё вполне светло. И можно не тратить электричество, — хмуро пробурчал он.
— Я стирку хотела поставить, — произнесла Валентина.
— Ночью поставишь, — сухо сказал Виктор. — Когда электричество дешевле. И не надо такую сильную струю делать, когда воду включаешь. Ты очень много расходуешь, Валентина. Очень много. Так нельзя. Неужели ты не понимаешь, что таким образом ты деньги наши впустую сливаешь.
Виктор уменьшил напор воды. Валя с тоской посмотрела на мужа. Она вообще выключила воду, вытерла руки и села за стол.
— Виктор, ты смотрел когда-нибудь на себя со стороны? — спросила она.
— Я каждый день только и делаю, что смотрю на себя со стороны, — злобно ответил он.
—И что ты можешь сказать о себе?
— Как о человеке? — уточнил Иван.
— Как о муже и отце.
— Муж, как муж, — ответил Виктор. — Отец, как отец. Нормальный, обычный. Как все. А что?
— Хочешь сказать, что все мужья и все отцы такие, как ты? — спросила Валя.
— Ты чего поссориться хочешь? — произнёс Виктор.
Валя понимала, что обратного пути нет, и этот разговор следует продолжать, потому что жить с этим человеком — это мучение.
— А знаешь, Витя, почему ты до сих не ушёл от меня? — спросила Валентина.
— А почему я должен уйти от тебя?
— Ну хотя бы потому, что ты не любишь меня, — ответила Валя. — И детей наших ты не любишь.
Виктор хотел было сразу же ответить что-то, но Валя продолжала.
— И не надо говорить, что это не так. Ты вообще никого не любишь. И спорить об этом мы не будем, чтобы зря время не терять. Я тебе сейчас хотела сказать о другом. О том, почему ты до сих пор не бросил меня и детей.
— Ну и почему? — спросил Виктор.
— От скупости своей, — ответила Валя. — От своей чрезмерной жадности. Потому что ты, Витя, жадный настолько, что расставание со мной — это для тебя финансовая потеря. Сколько мы уже вместе? Десять лет? И на что же потрачены все эти годы? Чего за эти годы мы с тобой достигли? Ну, если не считать того, что мы стали мужем и женой, и у нас родились дети. Какие наши достижения за эти десять лет?
— У нас ещё вся жизнь впереди, — произнёс Виктор.
— Не вся, — сказала Валя. — В том-то и дело, что не вся. Оставшаяся. За всё время, что мы вместе, Витя, мы ни разу не ездили отдыхать на море. Ни разу. Я не говорю о заграничных путешествиях. Но мы даже у себя в стране никуда не ездили. Отпуск мы всегда проводим в городе. Мы даже за грибами за город не ездим. Потому что это дорого.
— Потому что мы копим деньги, — сказал Виктор. — Для нашего будущего.
— Мы? — удивилась Валя. — Может, это ты копишь?
— Для вас же стараюсь
— Для кого, для нас? — серьёзно спросила Валя. — Неужели для меня и детей? Десять лет ты старательно каждый месяц берёшь свои и мои деньги и откладываешь на счёт для меня и детей?
—А то для кого же, да благодаря мне, у нас на счёту знаешь сколько денег уже?!
— Тогда дай мне, пожалуйста, денег, я куплю себе и детям новую одежду. Я десять лет донашиваю то, в чём замуж за тебя выходила, и то, что мне жена твоего старшего брата отдаёт. Наши дети донашивают всё за своими старшими двоюродными братьями.
— А для кого тебе наряжаться-то? — произнёс Виктор. — Это просто смешно. Ты — мать двоих детей. Тебе тридцать пять лет уже! Тебе не о шмотках думать надо.
— А о чём мне думать?
— О смысле жизни, — ответил Виктор. — О том, что, кроме шмоток и прочего бабского барахла, есть много других вещей... Высоких!
— Ты это сейчас о чём? — не поняла Валя.
— Я о духовном развитии человека, — ответил Иван. — О том, что действительно достойно внимания. Я о том, что в своём сознании ты должна подняться выше всей это суеты вокруг одежды и прочего.
— Понятно, поэтому ты все деньги держишь на своём счёте и нам ничего не даёшь. Ради нашего счастливого будущего. Чтобы мы росли духовно. Я правильно понимаю?
— Потому что вам доверить ничего нельзя, — закричал Виктор. — Потому что вы сразу всё истратите. А на что мы жить будем, случись что? Об этом ты подумала?
— Жить на что будем, случись что? — спросила Валя. — Это ты хорошо сказал. Очень хорошо! Вот только скажи, пожалуйста, а когда именно мы начнём жить? А?
Виктор молчал и злобно глядел на жену.
— Ты экономишь даже на мыле, туалетной бумаге и на салфетках, — продолжала Валя. — Ты с работы приносишь мыло и крем для рук, которые вам выдают.
— Копейка рубль бережёт, — сухо сказал Виктор. — Оно с мелочей всё и начинается. А тратиться на дорогое мыло, крема, салфетки или туалетную бумагу — это просто смешно.
—Ну хотя бы примерный срок установи, сколько ещё терпеть надо, — сказала Валя. — Десять лет? Пятнадцать? Двадцать? Сколько ты ещё намерен копить, чтобы наконец-то мы могли позволить себе пожить по-человечески? С хорошей туалетной бумагой. Сейчас мне тридцать пять и, судя по всему, срок ещё не настал? Я правильно понимаю?
Виктор молчал.
— Слушай, Вить, я вот сейчас, знаешь, о чём подумала? А вдруг мы до шестидесяти с тобой не доживём? А что, очень даже может такое случиться. Питаемся мы, по причине твоей жадности, хуже некуда, едим много всякой дешёвой дряни. Ты никогда не думал, что это вредно для здоровья? Но не это главное. У нас с тобой постоянно плохое настроение. Ты этого не замечал? А ведь с плохим настроением долго не живут.
— Если мы будем хорошо питаться, то мы не сможем копить деньги, — произнёс Виктор.
— Не сможем и именно по этой причине я ухожу от тебя. Потому что я устала копить деньги. Я не хочу больше их копить. Тебе это занятие нравится, а мне — нет.
— Как же ты жить будешь? — ужаснулся Виктор.
—Да уж как-нибудь проживу, — ответила Валя. — Всяко не хуже, чем сейчас. Сниму квартиру для себя и детей. И буду жить. Моя зарплата — не меньше твоей. Снять квартиру — мне хватит. Ещё и на одежду, и на еду останется. А самое главное, мне не надо будет постоянно выслушивать твои лекции по поводу экономии электроэнергии, газа и воды. Я буду пользоваться стиральной машиной днём, а не ночью. И не стану особо переживать, если вдруг забуду в туалете или на кухне выключить свет. И туалетную бумагу я буду покупать самую хорошую. И на моём столе всегда будут бумажные салфетки. А в магазинах я буду покупать всё, что захочу, не дожидаясь скидок.
— Ты же не сможешь ничего откладывать! — ужаснулся Виктор.
— Почему не смогу? — ответила Валя. — Очень даже смогу. Твои алименты на двоих детей и буду откладывать. Хотя... ты прав. Я, конечно, ничего не буду откладывать. Но не потому, что не могу. А потому что не хочу. Я буду тратить все деньги. Включая и твои алименты. Я буду жить от получки до получки. А на выходные я буду привозить вам с мамой детей. Представляешь, какая это для меня экономия. В это время я буду ходить в театры, в рестораны, на выставки. А летом я буду ездить к морю. Я ещё не решила, куда именно отправлюсь. Но я обязательно решу. Вот только освобожусь от тебя и решу.
У Виктора потемнело в глазах. Ему стало очень страшно. Не за жену. И не за детей. Нет. Ему стало страшно за себя. Он быстро посчитал в уме, сколько у него будет оставаться после выплаты алиментов и траты на детей, которых будут привозить на выходные.
— Я не сказала главное, — продолжала Валя. — Тот счёт, на котором у тебя хранятся деньги, мы поделим.
— Как поделим? — не понял Виктор.
—Поровну. Сколько там за десять лет накопилось? Думаю, там приличная сумма. И эти деньги я тоже буду тратить. Я не буду копить на свою жизнь, Витя. Я буду жить уже сейчас.
Виктор молча шевелил губами, пытаясь произнести хоть слово, но у него ничего не получалось. Ужас от услышанного сковал его и не позволял говорить и думать.
— А знаешь, какая у меня мечта, — произнесла Валя. — Я хочу, чтобы, когда придёт моё время уходить навсегда, на моём счету не было бы ни копейки. Тогда я точно буду знать, что потратила в этой жизни на себя всё, что у меня было.
Через два месяца Виктор и Валентина развелись.